Василий Дерюгин - Амазонки. Королева морей

-Просто я беспокоюсь за вас, - поведал "истинный ариец". - Похитители очень опасны, любая самодеятельность может очень плохо закончиться и для вас, и для девочки.

-Спасибо за заботу, - поблагодарила я, - мы постараемся необдуманных шагов не делать.

-Очень надеюсь на ваше благоразумие, - сказал Генрих. - Спокойной ночи!

-Ишь, забеспокоился, - сказала я. - Кто-то, видать, из начальства его под зад пнул, чтоб проверил.

-Почему ты решила, что его заставили шевелиться? - удивилась Сашка, нагружаясь аппаратурой.

-Ну ты же видела вчера эту "белокурую бестию", - напомнила я. - Не ходил, а перемещался, не говорил, а вещал. На нас смотрел с чувством превосходства. Чтоб такой звонил около полуночи?! Только если его кто-то из начальства пнул. А ты ещё спрашивала, зачем нам ретрансляторы.

-Так вы создали впечатление, что отвечаете из мотеля? - изумился Пашка.

-Ну да, - я кивнула, - вполне возможно было, что нас проверят. Ладно, уже подходим. Общаемся только знаками. Пашка, сиди отдыхай, я скажу, когда идти. Да, и посматривай по сторонам, чтоб никто и ничто не подобрались. - Пашка кивнул и взял наизготовку сашкин "бизон" с прикрученным глушителем.

Мы с Сашкой осторожно выглянули из-за дюны. Осторожно - потому что Сашка не забыла прошлого случая, когда она не вовремя высунулась. Мы тогда еле сумели смыться, а потом я ещё ей по чайнику настучала. Я себя мысленно похвалила: не потеряла навыков, вывела точно к кораблю. А то мне встречались кадры, которые дом на соседней улице не могли найти, хотя ежедневно по ней ходили. Корапь возвышался в метрах ста, не дальше, и у самого берега. Там как раз была сооружена площадка: в дно были вбиты сваи, засыпан песок и камень, и всё замостили каменной плиткой. Машины въезжали на эту площадку, и судовой кран без проблем брал груз.

Я показала Сашке на ухо и на корабль. Подруга кивнула и стала доставать приборы. Некоторое время она переводила лазерный луч с иллюминатора на иллюминатор, потом перевела на стекло рубки. Потом достала электронный блокнот и написала, что только что позвонили и сообщили, что мы в городе и никуда не уезжали. Видать, мои интонации им не понравились, не так отвечала, не как обычные родители.

Тем временем я осматривала судно в бинокль. Но, кроме одного вахтенного, дремавшего у спущенного трапа, никого не нашла, ещё кто-то принял звонок в рубке. И это всё. За долгое время стоянки в бухточке, видно, никаких происшествий не было, вот пираты-работорговцы и расслабились. Открылась дверь в рубку и на палубу вышел дежуривший там. Закурил.

Очень хотелось уложить обеих разом - и того, что у трапа, и курильщика. Но всё-таки превозмог желание. Окурок полетел за борт, курильщик вернулся в рубку, я кивнула Сашке. Тихо хлопнул "винторез". Вахтенный дернулся и обмяк на стуле. Я рванула к трапу. Не знаю, побила какой рекорд или нет, но через несколько секунд, уложив труп у борта, я уже сидела на его месте. От дюны хромал Пашка.

Вдруг дверь из недр корабля открылась и вышел длинный худой тип. Я притворилась спящей. Мужик сказал, закуривая сигару, на английском с жутким акцентом:

-Иди спать, моя очередь дежурить.

И вдруг, бросив сигару, схватился за автомат - увидел подходящего Пашку. И свалился, получив сразу две пули от меня и Сашки. Тяжело дышащий Пашка добрался наконец до корабля. Я ему указала на стул, "бизон" и дверь - мол, держи под прицелом. Он кивнул.

Мы ухитрились это проделать абсолютно тихо, тип в рубке, похоже, не встревожился. Я достала зеркало на раздвижной палочке и оглядела рубку. Тот тип один, сидит, положив ноги на штурвал и просматривает журнал с девочками. И очень-очень увлечён. Когда я вошла, он бросил на меня лишь затуманенный взгляд. Преж?де чем он сообразил что здесь не так, я оказалась рядом и впечатала рукоять ТТ ему в висок. Руки-ноги связала завязками, на рот - кусок скотча. Глянула евойный журнальчик и отбросила в сторону: журнал был не с девочками, а с мальчиками. Журнальчик разворотом лёг как раз под нос пленному. Я фыркнула. Пусть лежит для поднятия духа.

Дальнейшее оказалось просто. Я заходила в каюту, скручивала очередного члена экипажа и шла дальше. В одной из кают был шум. Я осторожно заглянула. Здоровенный мужик, если и не косая сажень в плечах, то три четверти точно, избивал маленькую хрупкую девушку. Развлекался, кажется долго - на девушке живого места не было, и не первый день - старые ссадины соседствовали со свежими. Избивал медленно и со вкусом, получая от этого сильное удовольствие. Девушка лишь скулила после особо сильного удара. Ненавижу подобных ублюдков, демонстрирующих свою "самость" на слабых и беззащитных. Этого урода мало было пристрелить, его надо было изувечить, чтобы сам перед смертью понял, какого это, когда тебя избивают, а ты не можешь ответить. Я сунула пистолет в кобуру. и вошла в каюту:

-Эй, герой, а со мной не хочешь подраться?

Верзила развернулся и оскалился в ухмылке. Больше он ничего не успел: мой ботинок впечатался ему между ног. Удар получился точным и мощным. Глаза верзилы полезли наружу, руки опустились к размозжённым яйцам, губы сложились в трубочку, готовясь завыть. Но не успел. Следующий удар пришёлся как раз в пасть, разбивая губы и выбивая зубья. Несколько минут я месила его как куклу. Верзила просто не успевал не то что атаковать, но даже защищаться. Когда он понял, что надо убегать, было поздно - с переломанными ногами не бегают. От последнего удара верзилу вжало в угол койки. Я сделала к нему шаг, верзила понял и затрясся. И - завершающий удар, отправивший ублюдка к заждавшимся чертям в ад.

Из-под койки донеслось завывание. Я нагнулась и заглянула. Девушка, сжавшись в комочек, забилась в самый угол и с ужасом смотрела на меня, не ожидая ничего хорошего. Я сделала ей знак вылазить, подошла к шкафу и вынула рубашку, которую и дала появившейся девушке. Это очень удивило девушку, похоже, давно ей ничего не давали, а только отбирали. А уж когда я дала ей здоровенный мируканский ревОльвер 45-го ка?либра её мучителя, девушка была вообще донельзя шокирована. Ей, похоже, вообще в первый раз доверили оружие. Она упала передо мной на колени и порывалась целовать мне ноги. С трудом мне удалось поднять её, но она не хотела от меня отходить.

Заглянула в машинное отделение. Пусто. Похоже, я повязала всю команду. Осталось носовое отделение.

Павел встретил меня упрёком:

-Чего ты так долго возилась? А кто это с тобой?

-Спасла её, - объяснила я. - Один придурок развлекался, избивая. Ну я тоже немного развлеклась. Пошли в носовой отсек.

Только мы вышли на палубу, к в дюнах началась пулемётная стрельба длинными очередями. Сашка из "печенега" кого-то гасила, гиену, кажется. А Пашка, вместо того, чтобы залечь за какой-нибудь железякой, рванул вперёд. И само собой нарвался на очередь из автомата. Бах! - грохнуло как из пушки. Это выстрелила и своего ревОльвера девушка. Отдачей её опрокинуло на палубу. Зато её противника попаданием швырнуло обратно в носовой отсек, он там даже кого-то сбил с ног. Двое попыталось вылезти, но я их аккуратно сняла.