Саят Хе - S-T-I-K-S. Дети подземелий

— Фая, понимаешь… Мы с Гипсом уже давно не спим вместе.

— Это почему еще?

— Ну не привлекает он меня как мужчина. Такой уродливый, страшный, воняет от него постоянно.

— Какого хера ты тогда замуж выходила. — Фаина немного успокоилась. Не знает Бритни ничего, даже мысли такой в голову не приходит. И слава богу. Спроси блондинка в лоб: спишь с Гипсом? — вывернуть ситуацию себе в пользу будет трудновыполнимо.

— Фая, ты не знаешь, как у нас сюда девочки попадают?

— Выкупают их у караванщиков.

— А меня Гипс из борделя на руках вынес.

— Мне это знать необязательно.

— В поселке ЭТО знают все, — Бритни всхлипнула. — А я, я… я уже не могу. Я хочу нормальной жизни, Гипс сказал, если я уйду, он меня найдет, и будет делать со мной страшные вещи, — слезы, как и несвязные обрывки фраз, лились потоком.

— Хватит. Тебе нравится эта ситуация?

— Неееет, — промычала Бритни, захлебываясь.

Фая подошла к раковине, набрала стакан холодной воды. Приблизилась. Выплеснула девушке в лицо. Та, не ожидая такого поворота, прекратила рыдать, ловя ртом пропитанный вкусными ароматами воздух. Ничего, сейчас придет в себя.

— Полегчало?

— А можно было просто дать мне попить? — обиженно, все еще всхлипывая на полуслове, заметила девушка.

— Нет.

— Все-таки, ты, Фая, очень грубая и злая. Вот Гипс всегда прав.

— Ага, — женщина, слушая бессмысленные упреки, выключала конфорки.

— Пошли, сейчас девочки накрывать придут. Ты хочешь рыдать у всех на глазах?

Они закрылись в подсобке. Фаина достала пачку сигарет со стеллажа. Закурила.

Забытая 30 лет назад привычка бумерангом вернулась несколько дней назад. После очередного изматывающего нервы выверта Гипса руки сами собой потянулись к успокаивающему никотину. Благо, в поселке за это никто не наказывал. Вот в переходах по кластерам, уж будь добр, держи себя в руках.

Стены завибрировали. С момента пробуждения Фая отметила некоторую периодичность. А вот Бритни вздрогнула. Оторвав взгляд от своих лаково-бежевых лодочек, протянула руку.

— Дай.

Фая уступила сигарету. Новую зажигать не торопилась. Курить — вредно. Успеет еще.

Затянувшись, Бритни наконец собрала свои мысли в оформленную кучу.

— Я не знаю что делать, Фая. Ты уже жизнь прожила, а мне всего двадцать. Помоги.

Жалости не было. Вместо нее клокотала злоба, грозящая вывернуться раскаленной лавой на маленькую эгоцентричную голову собеседницы. Воистину все беды от женщин.

— Давай сначала. Когда ты стала отказывать ему в близости?

— С полгода назад. Он нагрубил мне, и Рената посоветовала…

— Это которая у меня в кухрабочих бегает?

— Да. Она посоветовала бойкотировать его в постели. Ну у меня на следующую ночь заболела голова.

Эпическая дура. Это ж надо додуматься послушать бредни глупой мечтательницы, которая замужем и дня не была. Да и еще придумать отговорку, просто фантастически не вяжущуюся с реальностью. Для приличия можно было мышцу потянуть. На йоге, например. Гипс тоже не идиот, понял, что борщ скис. И пошел в ресторан. Значит, кого вешаем? Правильно, Ренату.

— Бритни, я искренне не понимаю, как больная голова может помешать раздвинуть ноги.

— Да ты вообще них@яне понимаешь, — блондинка завизжала недорезанной свиньей. Ага, котенок превращается в рысь. Посмотрим-посмотрим.

— Тон сбавь. До меня уже давно дошла суть твоих воплей. Ты, отчего-то решив, что твои обиды самые тяжкие на свете, перестала удовлетворять своего урода. Хотя еще недавно радовалась, что являешься женой олигарха. Поправь меня, если что-то не так. Молчишь? И правильно делаешь. Когда до Гипса доперло, что птичка для него больше не поет, вместо того, чтобы попоить ее сладким нектаром, он просто стал без разбору трахать чужих жен. Верно?

Бритни трясло. Если бы не дымящийся окурок в ее руке, наверняка Фаина схлопотала бы как минимум пощечину. Или клок выдранных с мясом волос. Ничего. Пусть понервничает. А потом подумает.

Женщина поднялась, окинув пристальным взглядом опущенную голову собеседницы. Та так и застыла, уставившись в одну точку.

— По полкам я все разложила, а ты посиди, обмозгуй хорошенько.

— Я просила тебя помочь, — тихим голосом отозвалась Бритни.

— Спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Что надумаешь дельное — приходи, помогу по мере возможности.

С этими словами Фаина удалилась. Сейчас вправлять мозги Бритни бессмысленно. Как там девчонки, накрыли? Пора проведать свою безраздельную вотчину. Зашагала по коридору, остановилась.

Канат, держаший ее в состоянии напряжения, лопнул, срезанный острым лезвием. Тумана больше нет. По крайней мере, здесь. Пуповина, прежде никак не ощущаемая, змеилась по полу уродливым отростком. Вот и все.

Раненых понесли минут через пятнадцать. Фаина, до этого сидевшая в столовой, все-таки надеющаяся увидеть Тумана целым и невредимым, пошла будить Рыбника. У знахарей сегодня аврал. Нужно будет забежать в лазарет, помощь лишней не будет.

Гипс сидел у себя в кабинете, обхватив голову руками. Дверь закрыта на замок. Сейчас ему нужно одиночество. И хорошенько все обдумать.

Потери в масштабах поселка были страшными. Сорок семь человек убитыми, чуть больше — раненными. Как с этим объемом справится пяток знахарей — неизвестно. Благо обезболивающего было вагон и маленькая тележка.

Личная охрана. Пятнадцать человек, прекрасно подготовленных, с развитыми способностями, потеряли свой функционал. В живых остались только двое, и те еще неизвестно, когда на ноги встанут. Гипс беззвучно выругался. Больше всего хотелось уйти из этой реальности в условия помягче. Нельзя.

Он огляделся, встал, скрипя гипертрофированными суставами. Открыл сейф. Достал из небольшого непрозрачного контейнера пять красных кругляшей. Душила жаба, но ситуация обязывает.

Вышел, не забыв закрыть свой кабинет на замок.

В лазарете царила специфическая атмосфера. Женщины поселка сидели рядом с близкими, сочувственно ахая и пытаясь утешать. Раненные были немногословны. Кто-то, к кому никто не подошел, полусидели — полулежали на койках, стиснув зубы, ожидая, когда до них дойдет очередь, чтобы получить обезболивающее. Знахари кружили, в основном, над тяжелыми больными.

Фая, переступив порог медблока, сначала засомневалась, туда ли она попала. Огромный зал, с забрызганным кровью полом, и заставленный койками, больницу не напоминал совершенно. Базар. Гомон десятков голосов мешал сосредоточиться.

Фаина отыскала глазами Рыбника. Определив направление, женщина двинулась к приятелю.

— Выгони их отсюда.

— Не я здесь главный.

— Минуточку внимания, — Фая повысила голос настолько, что гул голосов находяшихся в лазарете людей слился незначительным фоновым шумом. — новостями обменяетесь позже. Всех посторонних прошу покинуть помещение.