Владимир Мясоедов - Огородник

— Слышь ты, урод! Ты попал! Думал, просто так можно людей увести и меня на бабки кинуть?!

Взрыв грязной ругани, произошедший где-то за спиной, заставил Гектора удивленно обернуться. Ресторан при гостинице, в которой он снимал комнатушку уже довольно долгое время, был местом в общем-то достаточно спокойным. То ли сказывались высокие цены на алкоголь и спек, то ли станковый пулемет Максим, расположенный вместо кассового аппарата на барной стойке. Число ссор в нем, да еще и громких, с хватанием за грудки и извлечением под свет роскошной хрустальной люстры разнообразного колюще-режущего или стреляющего инвентаря, можно было пересчитать по пальцам одной руки. И сегодня оно увеличилось до четырех. Амбал с выступающим вперед пузом в малиновом пиджаке, который очень органично дополнялся висящим за спиной помповым дробовиком, отбросил в сторону упавший на пол стул и наседал на худого типа в синей рабочей спецовке. Тянул к его горлу руки с толстыми сосисками пальцев, пучил в злой гримасе лицо, брызгал изо рта слюной…Но дотронуться до своего оппонента не мог — того защищало нечто вроде отличающей алым прозрачной пленки, создавшей этакую полусферу на расстоянии полуметра от нахмурившего лоб мужчины.

— Не понимаю ваших претензий. — Второй участник конфликта не драл глотку, а напротив, разговаривал довольно тихим и спокойным тоном. Да и вообще производил впечатление эдакого интеллигента…Вот только не следовало забывать, что в Улье робкая и нерешительная публика вряд ли сможет прожить достаточно долго, чтобы развить свой дар до действительно полезной величины. — Женщины, о которых мы говорим, с недавних пор больше ничего вам не должны. Значит, они могут сами решить, чем именно им заниматься.

— Яблочко и Малинка работают на меня! — Рявкнул амбал, стукая ладонью по столу и смахивая на пол фарфоровые тарелки, хрустальные бокалы и прочую посуду. Гектор удивленно хмыкнул и перевел взгляд на персонал заведение. Обслуга ресторана, на удивление, прекращать конфликт не спешила. Бармен стоял у пулемета, но вместо того, чтобы подать голос или даже дать очередь по нарушителям общественного порядка, дабы с чистым сердцем завладеть всем их имуществом задумчиво жевал верхнюю губу. Официантов и официанток вообще видно не было, но сверхчувстсвительный слух Гектора улавливал их взволнованное дыхание за ведущей на кухню дверью. В конфликте явно участвовали достаточно влиятельные персоны, чтобы не отличающиеся излишней робостью обитатели Улья попрятались кто куда, словно вспугнутые суслики. — И я не позволю, чтобы кто попало забирал моих лялек!

Сброшенный с плеча дробовик уставился в лицо человеку в спецовке. Впрочем, было не похоже, чтобы его это впечатлило. То ли он не верил, что амбал выстрелит, то ли полагал созданную силой своего дара преграду достаточно прочной, чтобы сдержать пулю.

— Я читал список законов Комарово, и в нем почему-то не имелось ни строчки про узаконивание рабства. Скорее уж наоборот, освободить невольника и пристрелить его хозяина вменялось в обязанность каждому честному рейдеру. И как-то сомневаюсь, что с тех пор их успели столь радикально изменить. Полагаю, нам надо это проверить. Давайте мы как цивилизованные люди отправимся в Совет Правления, чтобы уточнить. — Прозвучавший вслед за этими словами выстрел все-таки заставил конфликт перейти в горячую фазу. Впрочем, продлилась она недолго — секунды полторы, максимум. С трудноуловимой глазом скоростью буквально размазавшийся в воздухе амбал шагнул влево и вперед, огибая алую полусферу. И покатился по полу отдельными неровными кусками, поскольку преграда резко сместилась в бок и претерпела некоторую метаморфозу, став крупноячеистой решеткой. Нарвавшись на вспыхнувшие у него на пути ленты алого света, забияка оказался с небрежной легкостью нарезан на ломтики.

— Дебил… — Убийца проводил взглядом кусок груди своего противника вместе с прикрепленной к ней головой, которая громко хрипела и страшно вращала глазами. Живучесть рейдера сыграла с ним дурную шутку — вместо того, чтобы умереть на месте, он должен был промучиться несколько десятков секунд, прежде чем мозг откажет из-за недостатка кислорода, вызванного кровопотерей и отсутствием большей части легких. — Чтобы обогнать силовое поле, которое создается в линейном пространстве со скоростью света, тебе надо было перемещаться в пространстве быстрее, чем я думаю!

Скорчившийся в брезгливой гримасе Гектор порадовался тому, что ничего не успел заказать, принявшись вместо приема пищи рассматривать свои трофеи. Вид и запах запачкавшей пол человеческой требухи могли бы заставить его выплюнуть даже самый роскошный ужин. Доказательством этого являлись сидевшие ближе всех к месту трагедии посетители, которые спешно очищали свои желудки, поскольку их забрызгало содержимым чужого. Наконец-то осмелившийся чего-то предпринять бармен достал из под стойки рацию, и теперь негромко пытался дозваться какого-то Лешего, прикрывая динамик так, чтобы его труднее было расслышать. Видимо боялся, что если привлечет к себе лишнее внимание, то пол окажется испачкан двойной порцией разлетевшихся в разные стороны ошметков человеческого мяса. Ближайшая к выходу дверь скрипнула косяком, когда через неё попыталось выйти наружу сразу трое посетителей. Еще один в прямом смысле слова просочился сквозь стену, явив действие довольно любопытного дара. А все прочие, судя по их лицам, страшно завидовали успевшим вовремя смыться. Впрочем, тревога их оказалась напрасной — буйствовать и устранять свидетелей своего преступления тип в синей спецовке не стал. Вместо этого он пересел за дальний столик, куда не долетели кровавые брызги и попросил подать себе фруктового салата, не забыв добавить в конце заказа вежливое слово «пожалуйста».

наконец-то появились силы правопорядка, то убийца уделил им куда меньше внимания, чем мелко нарезанным кускам груши, яблок, бананов и киви. Впрочем, местный аналог полиции сам слишком усердствовать с давлением на виновника произошедшего не стал. Ограничился кратким опросом свидетелей, удостоверился в достоверности заявления о самозащите и шустренько смылся куда подальше. Причем возникло почему-то у Маслова такое впечатление, что если бы даже все было наоборот, и зачинщиком драки стал бы не покойный амбал, а его оппонент, то ничего бы не изменилось. Его суперслух, разумеется, не мог отличать правду от лжи. Зато он отлично засекал частоту, с которой бились человеческие сердца. И в то время, как обладатель синей спецовки оставался убийственно спокоен, приближающиеся к нему рейдеры тряслись так, словно видели на его месте как минимум оскалившегося рубера.