Дрю Карпишин - Mass Effect

По счастью, Грейсон был не одинок. Он набрал и отослал короткое зашифрованное сообщение, до того, как проложил курс на Омегу.

Посмотрим, как Хендел справится с Пэлом и его командой , думал он, ощущая, как сила гравитации вдавливает его в сиденье, по мере того, как корабль разгоняется до сверхсветовой скорости.

Только после этого он позволил себе долгий, медленный вздох облегчения.

Шесть стандартных недель назад Лемм-Шал нар Теслейа, как и многие другие молодые кворианцы до него, решил посетить Омегу в ходе своего Паломничества. Он нарисовал себе наивный романтический образ той жизни, которая, по его мнению, должна бурлить за пределами суровых границ Странствующего Флота, и его буквально завораживала сама идея того, что миллионы жителей — представители всех возможных рас и культур, живут бок о бок, не обремененные ни законами, ни правительством. Он ожидал, что за каждым поворотом его будут поджидать приключения и захватывающие открытия, а также полная свобода делать, что захочется.

Однако суровая реальность довольно быстро дала о себе знать: Омега являлась средоточением насилия и порока. Бессмысленная и шальная смерть поджидала в каждой тени и закоулке. Станция была раем для работорговцев, и он собственными глазами видел рыдающих мужчин, женщин и детей, которых покупали и продавали словно скот. В течение недели он пришел к выводу, что так называемая свобода Омеги была лишь формой слова. Без законов или правительства, лишь Правило Силы имело здесь вес — сильный процветал, а слабый терпел жуткие лишения. Но никто не может вечно быть сильным, и он понимал, что даже те, кто сегодня находятся на самой вершине, в один прекрасный день окажутся внизу.

Он обнаружил также, что жители Омеги пребывали в постоянном страхе, отгораживаясь от окружающих покровом злобы и ненависти в качестве самозащиты. Их жизни, движимые исключительно эгоизмом и жадностью, были жестокими, короткими и несчастными. Он с болью смотрел на их жалкое существование и возносил хвалу своим предкам за то сильное чувство верности и сплоченности, которое воспитывалось среди его народа. Поэтому он покинул Омегу и продолжил свое путешествие, посетив еще с полдюжины планет в Граничных Системах.

Теперь он видел, что именно то новое понимание ценности кворианского общества и лежащих в его основе уз альтруизма и самопожертвования во имя высшего блага, которое он обрел, и было сутью Паломничества. Многие покидали Странствующий Флот детьми, неопытными и непослушными. Большинство из них, после того как своими глазами видели образ жизни других рас, возвращались уже взрослыми: более мудрыми и готовыми придерживаться заветных идеалов кворианской культуры. Конечно же, находились и такие, кто решал не возвращаться — единицы, отказавшиеся от коллективизма флотилии в пользу испытаний и горестей одиночного, обособленного существования.

Лемм вовсе не хотел становиться одним из них, но он еще не мог вернуться к Флоту, ведь хоть он и успел усвоить важный урок, его Паломничество было далеко от завершения. Чтобы вернуться, ему сначала надо было найти нечто такое, что представляло бы значительную ценность для кворианского общества, а затем преподнести это в дар капитану одного из кораблей. Если его дар будет принят, он избавится от фамилии нар Теслейа и возьмет фамилию в соответствии с названием корабля своего нового капитана. Именно поэтому он и возвратился на Омегу, несмотря на свое презрение к этому месту. Поэтому он и бродил сейчас по улицам, разыскивая кворианца по имени Голо.

Имя это пользовалось дурной славой среди жителей Странствующего Флота. В отличие о тех, кто решил по собственной воле покинуть флотилию, или тех, кто так и не вернулся из своего Паломничества, Голо был изгнан Коллегией Адмиралов. Заклейменный позором предательства своего народа, Голо бежал в единственное место в галактике, которое сильнее чем какое-либо другое насмехалось над всем, ради чего боролись и во что верили кворианцы. Каким-то образом ему удалось выжить и даже извлечь выгоду из своего изгнания, но это, по мнению Лемма, только подтверждало правильность решения о его изгнании. Любой, кто способен выкроить себе место в мерзкой ткани разномастного общества Омеги, должен быть жестоким, беспощадным и абсолютно не заслуживающим доверия.

Лемм путешествовал налегке. На нем был простой армированный защитный костюм, оснащенный стандартными кинетическими щитами, и рюкзак с припасами, перекинутый через плечо. Его наиболее ценным сокровищем был дробовик, подарок, преподнесенный ему перед отправкой в Паломничество капитаном корабля Теслейа. Это было крупнокалиберное оружие, произведенное турианской компанией Армакс Арсенал, и улучшенное при помощи модификаций автонаведения и сниженной отдачи.

Дробовик был, однако, не единственным его оружием. Перед тем как покинуть флотилию, все кворианцы проходили суровое шестимесячное обучение, призванное подготовить их к неделям, месяцам или даже годам, одиночной жизни до того, как их ритуал взросления завершится. Этот разноплановый курс включал в себя боевую подготовку и обучение владению оружием, уроки по истории, биологии и культуре всех основных известных рас, основы первой помощи, базовые навыки навигации и пилотирования наиболее распространенных типов космических кораблей, а также тренировку особых технических умений, таких как дешифровка, электроника и взлом компьютеров. Каждый кворианец, покидающий безопасные пределы Флота, был хорошо подготовлен к встрече с опасностями внешнего мира. Более того, их учили, что лучший способ выжить в трудных ситуациях — это избегать их по мере возможностей. Поэтому когда Лемм услышал доносящиеся издалека звуки выстрелов, он моментально инстинктивно выхватил свой дробовик и нырнул в укрытие.

Притаившись в темном дверном проеме заброшенного, как он надеялся, здания, он вернулся мыслями к своему последнему визиту на эту станцию. Везде, куда бы он ни направлялся, улицы Омеги были заполнены горожанами, несмотря на постоянную угрозу быть ограбленным, избитым или даже убитым. Здесь же, в районе, охваченном кровавой войной между двумя противоборствующими группировками, улицы стояли практически пустыми. Он видел лишь нескольких прохожих, да и те опасливо перебегали от здания к зданию, прячась и пригибаясь к земле в надежде остаться незамеченными.

Их опасения были понятны. В самого Лемма уже дважды стреляли снайперы, прятавшиеся где-то на верхних этажах окружающих улицы зданий. В первый раз стрелявший промахнулся, и пуля попала в землю рядом с ногой Лемма. Во второй раз выстрел должен был пробить ему голову, если бы не кинетические щиты его шлема. В обоих случаях Лемм поступил единственным разумным способом — он бросился за ближайший угол, а затем со всей поспешностью покинул опасный район, двигаясь в обход к своей цели.