Дрю Карпишин - Mass Effect

Они кивнули в знак того, что поняли его, и Пэл оставил их и направился в сторону жилых помещений на нижнем этаже. Было уже за полночь, и он был не прочь немного вздремнуть.

Для этого ему еще нужно было преодолеть сводящий с ума лабиринт коридоров и лестниц, из которых состояла внутренняя часть склада, будто бы повторявшая хаотичную планировку улиц снаружи. По сути, ему предстояло сначала спуститься на один лестничный пролет вниз на нижний уровень, несколько раз свернуть налево и направо по петляющим коридорам, затем подняться вверх по другой лестнице на небольшую площадку, смотревшую на гараж, и наконец в третий раз пройти по лестнице вниз, в большую общую комнату, которую они превратили в спальный барак.

— От Голо пришло сообщение некоторое время назад, — доложила ему Шела, когда он, наконец, добрался до спальни. Эта женщина была его неофициальной правой рукой.

Она сидела на краю своей койки и снимала ботинки, готовясь ко сну. Кроме двоих охранников, присматривавших за пленниками и еще одного, сторожившего гараж, все остальные уже спали.

— Он хотел уточнить время, когда ожидается появление Коллекционеров?

Она качнула головой.

— Когда я спросила его об этом, он сказал, что они придут, когда будут готовы. Он сказал мне, что нам следует набраться терпения.

Сев на кровать, Пэл спросил с усталым вздохом:

— Так зачем же он звонил?

— Он хотел предупредить нас. Сказал, что тут есть другой кворианец, который попытается проникнуть в здание завтра ночью. Он сообщил нам все подробности.

Пэл в удивлении приподнял бровь. Голо, трусливый, подлый, двуличный маленький кворианец, частенько проявлял чертовскую изобретательность.

— Хорошо, завтра мы что-нибудь придумаем.

— Что насчет того, другого в подвале? — поинтересовалась Шела.

Со всеми этими беспокойствами, связанными с прилетом Грейсона, Пэл совершенно забыл про кворианца, которого они захватили, пилота Синиада. Они, в конце концов, смогли получить от него нужную информацию, но он сомневался, что они еще чего-то от него добьются. Из-за пыток и лихорадки от болезни, которую подхватил их пленник, когда Голо разбил его маску, кворианец превратился в бессвязно бормочущего безумца. Конечно же, теперь, когда они разрывали все свои связи с «Цербером», это было пустой тратой времени… хотя во время допросов Шела продемонстрировала ему некоторые весьма интересные техники добывания информации.

— Он нам больше не нужен. Избавься от него утром, — сказал он.

— Он выглядел очень скверно, когда я видела его в последний раз, — заметила Шела. — Сомневаюсь, что он протянет до утра.

— Ты готова на это поспорить?

— Двадцать кредитов на то, что он не увидит рассвета.

— Идет.

Как только Пэл протянул руку, чтобы скрепить пари, все здание сотряслось от звуков нескольких быстрых выстрелов из дробовика. Звук шел откуда-то с верхнего этажа.

Лемм был молод, но вовсе не глуп. Он знал, что Голо доверять не следует, поэтому после того, как другой кворианец заснул, Лемм выскользнул из его квартиры и направился обратно на крыши района Когтя. Он полагал, что с вероятностью пятьдесят процентов Голо мог иметь более тесные отношения с людьми, чем признавал, поэтому ему вовсе не хотелось идти в ловушку. Лучшим способом избежать подобной возможности было нанести удар на день раньше. Если Голо не предупреждал их, то разница окажется невелика. Но если он все-таки сообщил им о готовящемся нападении, то сегодня превосходство будет на стороне Лемма, потому что они будут ждать его лишь завтра.

Он быстро передвигался по крышам, кровь его наполнялась адреналином по мере того, как он приближался к небольшому двухэтажному строению, тому самому, за которым они наблюдали сегодня днем. Свободное пространство высоко ценилось на Омеге, поэтому, перепрыгивая с крыши на крышу, ему требовалось преодолевать расстояния немногим большие пятнадцати-двадцати футов. Даже имея за плечами рюкзак, полный снаряжения, он не опасался того, что упадет. Гораздо большую опасность могли представлять обитатели зданий, решившие выйти наружу, подышать ночным воздухом крыш, который был куда свежее затхлого смрада улиц. Если это произойдет, то такая встреча так или иначе закончится тем, что кто-то получит пулю.

По счастью, он добрался до цели, не встретив никого по пути. Прыгнув с крыши соседнего со складом трехэтажного здания, он перекатился по поверхности, чтобы смягчить приземление с десятифутовой высоты и заглушить звук падения. Он поднялся на ноги и замер, прислушиваясь, не заметили ли его. Не услышав ничего необычного, он подошел к краю крыши и свесился вниз, к широкому окну под ним. Разглядеть что-либо через одностороннее стекло было невозможно. Но его и не интересовало то, что находилось по ту сторону окна — во всяком случае, пока не интересовало. Вместо этого он снял с пояса свой уни-инструмент и включил фонарик. Узкий луч света позволил ему обнаружить тонкие инфракрасные излучатели, расположенные на внешней раме окна. Подстроив свой уни-инструмент, он поймал радиосигнал датчиков и взломал сигнализацию. На раме не было никаких задвижек, поэтому Лемму предстояло открыть окно своими силами. Он снял рюкзак с плеча и, порывшись в нем, вытащил стеклорез. Узконаправленный лазер прорезал стекло окна с едва слышимым тонким визгом. Он вырезал крошечный кусочек в верхнем углу — как раз такой, чтобы просунуть внутрь видеокамеру, прикрепленную к концу твердой проволоки, позволявшей управлять ею.

Изображение с камеры передавалось на дисплей уни-инструмента, позволяя ему видеть все, что происходит по ту сторону стекла. Окно находилось в конце коридора. Несколько дверей, похожих на двери кладовых, шли по обеим сторонам коридора. В дальнем конце стоял небольшой стол, за которым сидели двое вооруженных охранников, игравших в карты и время от времени бросавших взгляды на ряд мониторов на столе.

Используя увеличение камеры, он приблизил изображение, чтобы получше рассмотреть мониторы. Всего их было всего шесть: четыре пустые, но на пятом виднелась комната с одинокой фигурой, сидевшей, съежившись, в углу, а последний показывал сразу трех человек, двое из которых лежали на полу, а третий сидел между ними. Лемм быстро вытащил свою камеру наружу. Очевидно, они переоборудовали кладовые под тюремные камеры, а эти охранники находились здесь, чтобы следить за пленниками. На Омеге не существовало ни полиции, ни других сил правопорядка, значит, всему этому могло быть только одно разумное объяснение.

Работорговцы. И он уже понял, кто был их рабами.

Лемм пришел в ярость, когда увидел, что его братьев-кворианцев посадили в клетки, точно животных. Он спрятал свою камеру, забросил рюкзак обратно за спину и приготовил дробовик, а затем насколько мог, свесился вниз с крыши склада и оказался на шатком и узком внешнем подоконнике окна. На этот раз он не стал использовать стеклорез, а просто бросился вперед сквозь стекло, надеясь, что прочный материал костюма защитит его от осколков.