Владимир Сухинин - Пешка

— Для чего этот путь на выход? — перевел Алеш разговор на другую тему.

— А вот когда пойдем, я по дороге все расскажу, чтобы не заскучали, — лич ответил равнодушно, как гид проводящий экскурсию, который изо дня в день много лет рассказывает одно и тоже.

Давным давно, уже не помню когда, среди братьев возник спор. Курама говорил, что творения творца — демоны, люди, эльфары и другие не способны сами выбрать себе путь и их нужно вести в будущее, их удел быть слугами и рабами божественных детей, его поддержала Беота их младшая сестра. Но Рок наивный мечтатель спорил и отправлял их к завету творца, что удел Сыновей хранить изначальный мир, не вмешиваясь. Тогда чтобы доказать свою правоту Курама предложил создать этот лабиринт и проводить по нему тех кто захочет стать героем и дать им выбор. Он говорил что смертные жадные, глупые, тщеславные и подлые, каждый из них выберет только то что выгодно ему и для этого предаст отца, мать, друга. — Лич замолчал, задумавшись, он не спешно шел рядом с ними опираясь на свою палку.

— И что было дальше. — не вытерпела девочка, дергая его за порванный рукав халата.

— Дальше они решили поставить две двери и дать выбор смертным, кто войдет и принесет жертву Кураме тот будет служить Кураме, кто пройдет путем смелых будет служить Року. А Беота не стала участвовать, она обозвала их дурнями. Кха-ха, представляете, — снова закашлял дед, — дурнями божественных Сыновей!

Те кто проходил лабиринт получали силу от них и стали их звать скравы — герои значит. Сначала шли в две двери. Я встречал тех кто шел к Року и провожал на выход, потом их стало меньше а в конце концов сюда уже тысячу лет ни кто не заходил. Вы первые, — он из под лобья посмотрел на Прокса. — А

инопланетников вообще не было.

— А через дверь к Кураме много разумных проходит? — это Аврелия не могла успокоиться и забегала вперед то слева то справа, заглядывая в лицо древнего существа.

— А это дитë мне не ведомо, наши пути не сообщаются. Только где они сейчас Сыновья? Курама решил захватить власть над Беотой и стал вербовать себе слуг в ее царстве, преуспел, проворный был. Но сестра вышвырнула его и закрыла свои земли. Тогда он спустился в Сердце Хаоса, чтобы почерпнуть силы и его телесная оболочка сгорела. Теперь его дух бродит где-то под землей, он и сюда приходил, жаловался, а потом ушел. Его слуги что прошли лабиринт теперь поделили царство. Вот и вся история богов, — задумчиво сказал дед, и мы уже пришли. Он распрямился и засмеялся. — Кха — ха. Курама прими эту жертву и направил посох на стоящих пред ним оторопевших слушателей. Уж больно резок был переход от рассказа что их захватил. до странных непонятных слов лича. Все трое стояли, разинув рот. С посоха сорвалось пламя и ударило в замершую троицу. Но на его пути возникла ледяная стена, которая поглотила пламя и растаяла, образовав огромную лужу из которой выросла черная поросль и обвила лича не давая ему пошевелиться.

— Нет! — заверещал он, Этого не может быть! Курама обещал мне выход если я принесу ему жертву. Курама спаасии! — завыл он. Но растение сильнее сжимало его в своих тисках и скоро на пол упала его голова посыпались руки и сам он упал в лужу россыпью костей.

Прокс пришел в себя, — спасибо родные вы нас спасли.

— Я ни чего не делала, — в два голоса одновременно проговорили обе. Старуха подошла к останкам которые раньше были личем и поковырялась в них.

— Ну конечно, тайные знания, как же, — с издевкой произнесла она и подняла кулон с большим продолговатым зеленным камнем. — Артефакт из сказок, — она рассматривала кулон.

Девочка влекомая любопытством тоже подошла по ближе, — это что бабушка?

— Я думаю это один из артефактов творца — Кулон тайного знания. Вот сейчас и проверим. Она надела его на шею девочки. — Ну как?

— Не знаю, ничего не чувствую, — пожала она плечами.

— Про меня что-нибудь скажи? — старуха не поднимаясь, внимательно смотрела на девочку.

— Ты тоже хотела силы и власти и вошла в тайный культ, тебя предала твоя подруга и продала сюда. Но она была не эльфарка, она была — демонесса.

— Работает, — удовлетворенно проговорила старуха. — Все верно девочка так и было. Она огляделась. — Везде Курама свой нос сунул. Даже привратника соблазнил. Да перемудрил. Сгорел. Туда ему и дорога.

Прокс тоже осматривался, обратной дороги не было, там появилась стена. Они находились в комнате с двумя дверьми. Никаких надписей не было. Но вот куда идти? Он остановился. Путь смелых, повторил он про себя.

Ленея лежала умиротворенная и отрешенная. Казалось она просто уснула примостившись на моих руках. Глаза прикрыты, на лице маска покоя. Она освободилась от земных проблем и ее душа готовилась улететь далеко за грань, как и моя когда то, чтобы быть поглощенной Великим Ничто и ждать своего часа быть востребованной и переродиться в новой сущности какого-нибудь разумного. Так думал я.

Но у меня внутри взорвался бомбой протест. Неожиданный выброс адреналина в кровь, всколыхнул все мои чувства, обнажил их болезненно, как будто обстругал острым ножом, до нервов. До боли. Нет не хочу! Так не пойдет! Так не справедливо! Рано ей еще наполнять пустоту.

В магическом зрении я видел ее дух, он неподвижно прозрачной субстанцией завис над телом. С удивлением в глазах смотрел на тело которое я держал в руках. Между ним и духом протянулась ниточка, она постепенно утончалась и должна была вот, вот порваться. Покачиваясь, дух стал медленно удалятся, растягивая и без того тонкую скрепу связывающую дух и тело. Если она порвется, я не удержу Ленею и не смогу вернуть обратно.

— Лиана верни духа, — я вспомнил как оживил Пятницу и хотел повторить это сейчас. Но тот передал образ бессилия и развел руками, — не получается.

— Стоять дух, — прорычал я. — На место! Я не понимал что должен делать, как удержать и вернуть ее обратно. Мысли хороводом кружились, заполнив мой разум, мешали действовать и тогда я отбросил размышления как помеху, как плотину перегородившую поток моих желаний, от возможности их реализовать.

Прочь думки, прочь сомнения! Времени было в обрез. Меня выбросило в ускоренное восприятие. Резанул вену и поток хлынувшей из пореза крови направил на рану. Активировал лечение, краем глаза наблюдая за духом, протолкнул стрелу и обломил наконечник. Руки сами действуют, словно наделены своей отдельной от меня, своей собственной волей. Словно они лучше меня знают, что надо делать и я отпустил их на свободу.

Твою дивизию на наконечнике порча! Вот почему дух не возвращается.

— Стоять! — снова прошипел я и ухватил его аурными щупальцами. — Держите парни, только не ешьте. Держите крепко, — мысленно попросил я малышей. Вошел в ауру девушки. Слабую, рваную похожую на островки в океане. Где чернота? Ищу чужеродное вкрапление. Вот она, разрывает тонкое тело как бумагу и безжалостно поедает ее чавкая, рвет, и жрет как ненасытная тварь с голоду, дорвавшаяся до добычи.