Дмитрий Зурков - Бешеный прапорщик[Litres]

– Слушаем все сюда и смотрим на карту. Через полчаса первая пятерка выдвигается для наблюдения к железнодорожной станции. Гриня, как следует проверь своих. Я и Андрейка идем с вами. За пулеметчика остается Федор. Остальные ждут нас здесь до утра. Михалыч, если мы не придем к рассвету, уводишь группу дальше, вот в этот лесок, там ждете нас до обеда, после продолжаете рейд самостоятельно. Но надеюсь, до этого не дойдет. Дальше, устрой новеньким банно-прачечный день, в смысле – пусть отмоются, приведут себя в порядок – ручей рядышком. С трех сторон не виден, а со стороны дороги – пошлешь пару человек в секрет на время купания. Пусть смотрят за ними и за дорогой.

Оборачиваюсь к «гостям»:

– Вам выход из лагеря запрещен. Мы вам верим, но это – необходимая предосторожность. Даже до ветру вдвоем ходить. Понятно?

И уже Митяеву:

– Посматривай за ними постоянно. Береженого Бог бережет… Все понял?

– Вопросов нет, командир.

– Ну, тогда мы пошли…

Отойдя несколько верст от леса, сделали мини-привал, где обговорили дальнейшие действия:

– Две двойки уходят влево и вправо, маскируются и отслеживают движение поездов на подъездах и на самой станции. Гриня, Андрей, берите себе по одному человеку. Я с оставшимися перехожу «железку», беру под наблюдение мост через реку. Наша задача днем – отследить все поезда, идущие и туда, и обратно. Кто, сколько и куда. И с чем. Обращать внимание на все непонятное и необычное. Посмотреть саму станцию, запомнить, что и где стоит. Осторожней с биноклями, могут «зайчика» немцам пустить. Наблюдать только из тени. Встречаемся здесь, когда сумерки начнутся. Ночью уходим по дороге в сторону фронта, берем трех языков. Узнаём, кто такие, запасаемся оружием и обмундированием для новеньких и уходим в лагерь. Так что гансов подбираем по размеру. Вопросы есть?

– Вопросов нет, – Гриня и Андрей отвечают хором, остальные кивают головами.

– Тогда разбежались. И удачи вам, казаки!..

«Железку» мы перескочили спокойно. Может, немцы и патрулировали пути, но за двадцать минут лежания в кустах возле насыпи мы никого не заметили. Поэтому быстренько перемахнули через полотно и, прокравшись по кустикам две версты, вышли по речке к нужному нам мосту. Охрана объекта заключалась в том, что четыре ганса торчали парами по разным берегам и лениво перекрикивались друг с другом, дымя своими трубками. За все время по мосту прошло только три поезда: два товарняка и один «солдатский». Когда солнце уже стало садиться и мы собирались уйти к месту сбора, охранники оживились, привели в порядок внешний вид, даже как-то подобрались. Через минуту возле моста остановилась мотодрезина, обложенная мешками с песком, со стоящими впереди и сзади пулеметами. Видно, кто-то из немцев вспомнил хитрости англо-бурской войны и решил по образу и подобию слепить вот такой эрзац-броневик. С этого шедевра военной мысли в тусклом свете ацетиленового фонаря спрыгнул какой-то офицер. К нему тут же подлетел старший наряда (я разглядел в бинокль унтер-офицерские знаки различия на петлицах), вытянулся с докладом. Приехавший задал несколько вопросов, видимо, удовлетворился ответами и отбыл дальше на станцию на своем драндулете. Оставшаяся охрана, оживленно переговариваясь, заняла свои места и смотрела на приближавшийся поезд. Паровоз, не торопясь, тащил десяток товарных вагонов, украшенных на центральных дверях германскими орлами. Замыкал состав пассажирский вагон, в окнах которого мелькали немецкие пикельхельмы.

А вот это уже интересней! Паровозная бригада – военная. Это, значит, раз. На десяток теплушек – целый вагон охраны. Это, значит, два. И по какой причине может быть такой ажиотаж? Я так думаю, что только по одной – они везут что-то важное или опасное. Завязываем узелок в мозгу на память и делаем запись в блокнотике. И смотрим дальше. А дальше в шесть часов со стороны станции к ним приходит смена. Ночная, удвоенная. Это мы тоже запомним. Слева чуть заметно подползает Егорка и шепчет:

– Командир, может, возьмем сменившихся? Сразу и ночную задачу решим.

– Нет, Егор. Здесь, как я понимаю, что-то важное возят или уже провезли. На мосту пока шуметь нельзя. Разберемся что к чему, тогда уже и повеселимся. Зови Антошку, уходим на точку сбора…

По дороге, правда, пришлось задержаться. Рельсы перешли благополучно, а вот версты через три, перед гравийкой пришлось остановиться. И все из-за того, что на ней притормозили до нас три ганса и один мотоцикл с коляской. Мы уже подобрались почти к самой дороге, как издали донеслось тарахтение моторов и появились германские предтечи байкеров. Семь мотоциклов неслись по проселочной дороге, оставляя за собой длинный пыльный шлейф. Треск моторов становился громче и громче, потом в эту симфонию бензиновых тарахтелок вплелся звук клаксона, исполнявшего сольную арию в стиле «Люди добры! Поможите, кто чем может!». Второй с конца мотоцикл свернул на обочину и остановился. Его «братья» последовали его примеру, и кайзер-байкеры, собравшись у виновника остановки, стали выяснять причину и степень серьезности поломки. Судя по многочисленным наклонам и сидению на корточках экипажа, что-то случилось с мотором. Остальные кригскамрады помогали ремонту своими шутками и гоготом. Это безобразие продолжалось до тех пор, пока самый старший из мотоциклистов не пролаял команду, по которой все расселись по своим седлам, и мотостадо, тарахтя и оставляя после себя клубы пыли и едкого дыма, унеслось в сторону станции.

Неудачники, оставшиеся ждать, наверное, ремлетучку, по очереди выполнили священный ритуал всех водителей – пнули переднее и заднее колеса своего железного коня и стали разводить в двух шагах небольшой костерок из веток, в изобилии валявшихся у дороги. Да, назвав это чудо техники «железным конем», я сильно погрешил против истины. Мотоцикл, скорее всего, напоминал не полноценного коня, а сказочного конька-горбунька. К чуть-чуть раздувшемуся велосипеду приделали снизу движок от бензопилы «Дружба», подвесили на раму жестяную коробку в качестве бензобака и выпустили на большую дорогу. Но смех смехом, а коляска у него присутствовала, и не одна, а в компании с МГ-08. С моего места были видны даже коробки с запасными лентами.

Немцы время даром не теряют, и вскоре над костром уже закипает котелок. Весь экипаж микровундервафли располагается поближе к огню и ждет, когда можно будет испить кофейку. Ну, это они зря. Не то чтобы нам тоже кофе хотелось, хотя доносившийся запах был заманчив. Только пора уходить на встречу с остальными, а оставлять супостатов в тишине и блаженстве наступающей майской ночи не хочется категорически. Поэтому тихонько ползем поближе…