Олеся Луконина - Попаданец (СИ)

"Ладно же, смотрите и слушайте", - подумал Кей. Поднял голову, несколько раз глубоко вздохнул и запел.

- Иди, Моисей,

Вниз к земле Египетской.

И скажи старому фараону:

"Отпусти мой народ!"

Когда народ Израильский был в Египетской земле...

Отпусти мой народ!

Он был угнетён и унижен...

Отпусти мой народ!

У него временами перехватывало горло, но это было даже лучше - больше похоже на низкий хриплый голос Великого Луи. Кей видел расширившиеся, ставшие совсем круглыми глаза Лоры Хендерсон. И совсем не удивился, когда почувствовал в своей руке маленькую жёсткую ладонь Доротеи, мгновенно подхватившей припев:

- И Господь сказал: Иди, й,

Вниз, к земле Египетской.

И скажи старому фараону:

"Отпусти Мой народ!"

Мороз снова побежал по лопаткам Кея в алабамскую стоградусную жару, когда глубокий голос Доротеи слился с его голосом - так же, как её пальцы крепко, до боли переплелись с его пальцами.

Она не знала слов, просто и ясно ведя мелодию вторым голосом, а потом начав повторять за ним.

- Слова Бога смелый Моисей передал:

"Отпусти мой народ!"

Если мы не уйдём, ваши первенцы погибнут.

Отпусти Мой народ!

Потому что сам Господь сказал: Иди, Моисей,

Вниз к земле Египетской.

И скажи старому фараону:

"Отпусти мой народ!"

Кей охрип и взмок, пока допел до конца. Он глядел на потрясённые лица людей, застывших у костра - на эти чёрные и смуглые лица. Он раньше не понимал, о чём эта песня. О ком. О них.

Нехотя разжав пальцы, сжимавшие руку Доротеи, он повернулся и шагнул прочь от костра, в темноту. К горлу у него подступал комок, и ему не хотелось, чтобы хоть кто-то его увидел таким вот жалким и раскисшим.

Но позади него под чьими-то каблуками захрустел песок, и он, даже не оборачиваясь, сообразил, кто его нагоняет. Заяц и Доротея ходили босиком или в плетёных сандалиях, ступавших почти бесшумно. Кея собственной персоной нагоняла мисс Лора Хендерсон.

- По... подожди, Кей Фирс Дог, - воскликнула она, запыхавшись, и даже протянула руку, словно намереваясь коснуться его плеча, но тут же спохватилась и отдёрнула её.

Голубые глаза её блестели, длинные ресницы трепетали, кудряшки прилипли ко лбу. Луна светила так ярко, что Кей отчётливо это видел.

- Что это была за песня? - прошептала она. - Откуда ты её знаешь?

- Всегда знал, - отозвался Кей и не соврал. Он, можно сказать, родился под этот спиричуэл. А вот откуда её взял Великий Луи, он понятия не имел. - Что, прошибло вашу нежную беленькую шкурку? - добавил он, язвительно осклабившись. - Про первенцев, которых у вас отнимут, как вы отняли ребёнка у Доротеи - прямо в точку! Вы много кого в войну потеряете. Так вам и надо.

- Я тебе не верю, - выдохнула Лора, и губы у неё беспомощно затряслись. - И я не отнимала у неё ребёнка! Я купила Доротеею, но её сына купили раньше!

- Вы могли бы его выкупить для неё, - устало возразил Кей. Стоять тут и спорить с этой белой цацей не имело смысла. Ни малейшего.

Лора, как он и ожидал, надменно выпрямилась и проронила своим чистым певучим голоском:

- Она рабыня и обязана смиренно принимать свою участь. Как и ты. Нельзя потакать желаниям рабов, они должны соглашаться со всем, что решают хозяева. Для их же блага. Сын Доротеи вырастет хорошим лакеем, его купит богатая семья. Это для его же пользы.

Маленькая бестолочь не соображала, как сильно рискует, бросая этакое в лицо Кею!

Мгновенно осмотревшись по сторонам - никого, только цикады заливаются в кустах, да от костра доносится весёлое пение и хлопки в ладоши, - Кей толкнул никак не ожидавшую этого мисс Лору Хендерсон к раскидистой магнолии, шелестевшей над его головой своими жёсткими листьями. Лора так изумилась, что поначалу даже не сопротивлялась, но потом, опомнившись, забилась в его руках. Однако Кей держал её крепко, обхватив одной рукой за гибкую талию, а второй - зажав мягкий влажный рот. Кровь ударила ему в голову - и в пах. Но он лишь потёрся бёдрами об её упругие бёдра, обтянутые бумазеей домашнего платьица, и прошептал в самое ухо, маленькое и горячее:

- Ты увидишь, что я был прав, дурёха, но будет поздно. Прикажи меня забить хоть до смерти или продать, но нихера не изменится. Вы, чёртовы спесивые южане, поплатитесь за всё!

Он наклонился ещё ниже, к её белой шейке, пахнущей розмарином, и впился в эту шейку грубым поцелуем, так крепко, чтобы оставить засос. Поставить своё клеймо на этой нежной коже!

Лора болезненно застонала ему в ладонь, и тогда он разжал руки и отступил на шаг, глядя на неё с усмешкой и тяжело переводя дыхание. В ушах звенело, холщовые штаны натянулись в паху.

Лора попятилась, таращась на него и машинально прижимая пальцы к губам. Она споткнулась и чуть не упала. Потом, без единого слова, она развернулась и стрелой помчалась к господскому дому.

Кей залихватски свистнул ей вслед и снова зашагал к хижине. Ебать-копать, он бы не удивился, если бы сейчас туда же пришёл кузнец Соломон и заковал его в кандалы, чтобы утром увезти на аукцион. Или надсмотрщики заявились бы, чтобы привязать Кея к столбу и запороть плетьми.

Но никто не пришёл, кроме хихикавшего Зайца, явно приложившегося к какой-то местной тростниковой бурде. Кей устало поморщился и поддал ему по тощему заду, закидывая на топчан - почти машинально.

Пора было мотать отсюда, вот что.

* * *

Thus spoke the Lord, bold Moses said:

Let my people go!

If not I'll smite, your firstborn's dead

Let my people go!

Легче было это сказать, чем сделать, само собой. Кей уже достаточно наслушался историй о том, как собаки, специально обученные охоте за беглыми рабами, рвут их на куски - невзирая на то, что рабы, мол, чужая собственность. Это, конечно, могли быть просто байки, придуманные для устрашения подобных Кею шиложопых и языкатых строптивцев, но он всей шкурой чувствовал правдивость таких россказней. В конце концов, всего за двадцать лет до его рождения по всему Югу пылали костры Клана, а во Фриско копы прямо в постелях расстреливали чуваков из "Чёрных пантер".

Кей знал об этом.

Он не знал только, как ему миновать территорию двух штатов - Теннесси и Кентукки - а потом переплыть Огайо, чтобы попасть на Север. В Нью-Йорк. Он не знал, уцелеет ли во время этого пути. Уцелеют ли Заяц и Доротея. Кей не сомневался, что они отправятся с ним, но вот не приведёт ли он их прямиком в могилу?

Спасти положение хоть как-то могли лошади, на которых можно было бы преодолеть по двадцать-тридцать миль за ночь, но где скрываться днём? Тем более, что Кей не сомневался - в погоню за ними ринутся не только надсмотрщики и охотники за беглыми рабами, но и добрые соседи мисс Лоры Хендерсон, и друзья этих соседей.

У Кея ум за разум заходил от таких безнадёжных мыслей, и он всё никак не мог решиться и начать наконец действовать. Пока одним распрекрасным утром старый конюх Зеб не велел ему вычистить конюшню получше, особенно гостевые стойла.