Михаил Михеев - Space Quest

К чести экипажа «Фаэтона», все трое имели дипломы штурманов. Более того, Серов периодически гонял своих подчиненных и на тренажерах, и во время перелетов, когда требовалось исполнить несложные маневры. Это, значит, чтобы квалификацию не теряли. Зачем ему нужна была эта лишняя забота, если большинство командиров не занимались подобным? Ну, тут все просто. Серов не страдал от отсутствия честолюбия. Плох тот солдат, который не таскает в ранце маршальский жезл. Серов был хорошим солдатом, и потому старался обдумывать свои действия на несколько шагов вперед. В частности, он исходил из того, что рано или поздно имеет шанс на адмиральские погоны, и тогда ему будут нужны рядом люди, которым он может доверять. И желательно, чтобы любого из них можно было бы поставить на мостике своего флагмана. Помоги друзьям с карьерой, а они, случись нужда, помогут тебе, вполне разумная жизненная позиция. Ну а раз так, то готовить, готовить и готовить! Пускай тренируются.

Однако сейчас, когда усталый экипаж разбрелся по каютам, он занимался прокладкой курса лично. И потому, что корректировка выходила сложная, и потому, что хороший командир должен заботиться об экипаже. Люди вымотались, причем даже сильнее его самого, а значит, заслужили отдых. Ну, так пускай отдыхают, а он будет работать. В конце концов, показывать слабость командиру тоже не годится.

К тому моменту, когда фрегат стабилизировался, наконец, в многомерности, со штурмана сошло даже не семь, а тридцать семь потов. Гиперпространство – штука хитрая, и каждый раз выкатывает разное, непредсказуемое заранее количество измерений. Точнее, некоторые хвастаются, что могут почувствовать, что их ждет, и Серов кое-кому склонен был верить. Как правило старым, зубы съевшим на перелетах штурманам, в брехне ранее не замеченным. Опыт не пропьешь, интуицию тоже. Но таких, опытных до отвращения «зубров» немного, подавляющему же большинству штурманов средней руки, к числу которых и относил себя Иван, приходилось разбираться с курсом по факту, уже после выхода в гипер. Базовая-то настройка в компьютере, а вот тонкие корректировки – это уже ручная работа. Учитывая, что на этот раз гиперпространство выдало аж дюжину измерений, плюс переменный вектор и колеблющуюся константу времени, удовольствие оказалось ниже среднего, и к концу рабочего процесса Серов взмок не хуже механика.

И все же он справился, и с удовольствием оглядел дело рук своих. Обычно в подобной ситуации большинство штурманов дробили траекторию на мелкие отрезки и делали корректировку каждые семь-восемь часов. Серов же сумел вывести ее на втрое большие участки, и сейчас испытывал законную гордость профессионала. Всё, дальше только регулярный контроль, а сейчас кинуть что-нибудь на зуб – и спа-ать…

Он так и отключился в кают-компании, на диване и с недоеденным бутербродом в руке. И проснулся только, когда ноздри защекотал запах свежесваренного кофе. Не открывая глаз шевельнулся – и едва не взвыл. Шея от неудобной позы затекла и болела немилосердно. Естественно, сон улетучился, будто испуганный воробей, и Серов, крякнув, с трудом принял вертикальную позу, на ноги встать силы уже не хватило.

На камбузе, как и следовало ожидать, хозяйничала Дана. Обернулась, заулыбалась чуть смущенно:

– Я вас разбудила…

– Ничего страшного, – мужественно ответил Серов, стараясь не показать, как ему хреново. Не получилось, девушка, сообразив, что что-то здесь нечисто, подошла, неодобрительно покачала головой и, зайдя сзади, начала решительно массировать ему шею. Ладошки у нее были маленькие, но крепкие и жесткие, и, прежде чем растаять в нирване, Серов со стыдом подумал, что в душ сходить так и не успел, и сейчас от него, небось, потом несет за несколько метров.

– Сколько я проспал? – спросил он, когда лечебная экзекуция закончилась.

– Шестнадцать часов.

– Что-о? – Серов резко поднялся, справился с нахлынувшим головокружением и быстрым шагом направился в рубку. К счастью, здесь все оказалось в норме, мигали цветные лампы, мерцали экраны, курс пока что оставался стабильным. Ну что же, можно было и сполоснуться наконец. Только вначале попить кофе. Запахи из распахнутой двери шли умопомрачительные, вызывая дикое желание залить внутрь себя чашку-другую… третью бодрящего напитка.

Как оказалось, помимо кофе на столе уже громоздился завтрак. Именно громоздился – Дана умела готовить вкусно, получалось у нее всегда много, но сервировкой себя не утруждала, считая, что взять каждый может то, что захочет. Вполне имеющая право на жизнь позиция, особенно в полевых условиях, хотя Серов подозревал, что она просто толком не разбирается в тонкостях этикета и почему-то скрывает этот факт. Так или иначе, но еда оказалась вкусной, Серов – голодным, и от стола он смог отвалиться, только когда почувствовал, что не в состоянии больше запихать в себя ни кусочка.

– Спасибо.

– Да не за что, – Дана, по-прежнему крутящаяся у плиты, обернулась. Улыбка у нее была красивая… – Мы скоро прибываем?

– Еще двое суток. Что, не терпится оказаться в цивилизованном мире?

– Да какая там цивилизация…

– Ну, не знаю, – честно ответил Серов. – Обычно в Альянсе и Европейской Ассоциации нас считают варварами, а себя – единственными носителями культурного наследия Земли.

– А вы?

– А нам плевать, кто и кем себя считает. Не любят нас? Ну, так как-то мне от этого не тепло и не холодно. Пускай тогда боятся, это надежнее.

– Вы прямолинейны, как все мужчины, – хихикнула Дана.

– Ну, в общем-то, я и есть мужчина…

– Что радует. Но все же… Можно мне с вами?

– Не совсем понимаю. Мы прибываем на относительно цивилизованную планету. Во всяком случае, рейсовые корабли в Альянс отсюда ходят. Денег на билет дам, отработала ты их с лихвой.

– Знаете, – Дана села, подперла кулачком щеку, от чего ее лицо забавно перекосилось, – я туда боюсь возвращаться. Все же не была там несколько лет, да и не ждет меня никто. А здесь… Здесь я привыкла, хорошо мне. И не страшно. В первый раз за последние три года. Возьмите меня с собой, а?

– В Империю хочешь? Ну, сразу предупреждаю, у нас такого понятия, как пособия, нет. Хочешь жить – придется работать, не работаешь – так хоть не живи. А у тебя квалификации, считай, ноль. Нет, конечно, готовишь ты здорово, кофе опять же варишь… Где научилась, кстати?

– Одно время работала в кафе. Посудомойкой.

– Ну вот. То есть вроде как умеешь, но квалификацию свою подтвердить не сможешь. Да и смогла бы – какая разница? Дипломы, выданные учебными заведениями планет, не входящих в Империю, у нас недействительны. И будет тебе очень-очень тяжело.

– Я… понимаю. Но все равно это лучше.

– Нет, это тебе кажется, что понимаешь. Но ты уверена, что хочешь к нам? – Девушка молча кивнула. – Тогда, пожалуй, есть вариант.