Токацин - Синтез

— Потянет? — засомневался Иджес, глядя на обрыв. Гедимин кивнул.

— Тут не больше пяти метров. Потянет, если трубы не порвёт. Вон там будет ниша с выходом и главным вентилем, всё полностью в скальной породе. Вспомню, как работать с пневмомолотом…

— Такому не разучишься, — хмыкнул Иджес. — Будем сменяться. А если затопит, мы тут не утонем?

— На свалке будет очень сыро, — усмехнулся Гедимин, — но утонуть не успеем. Теперь — о питании…

— Если порежем кабель, вся охрана будет здесь, — напомнил Иджес, покосившись на потолок. Мимо, громыхая на ходу, протопал «джунг» в сопровождении двух охранников в экзоскелетах. «Да, слышимость тут хорошая,» — подумал Гедимин, отодвигаясь от щели.

— Никто его резать не будет, — пообещал он, показывая приготовленные разъёмы и крепления. — Вскрыть обмотку, подсоединить, примотать, вывести отвод в тонкий жёлоб на склоне, прикрыть заслонкой. Будет нужно — подключаться, спускать кабель по жёлобу в лабораторию, прикрывать, после работы — сматывать. Без питания тут делать нечего, на аккумуляторе от глайдера фтор не получишь…

— Тут тебе, кажется, лучше взять это на себя, — недоверчиво покачал головой Иджес. — Я займусь водой. Начну бурить с ниши.

— Если посыпется песок, вылезай и жди меня, — сказал Гедимин. — На самой трубе буду работать я.

— Ты что, думаешь за один заход всё сделать? — хмыкнул Иджес. — Хорошо, если я на два метра продвинусь. Ладно, иди наверх. Только осторожно там…

Край оврага был изучен Гедимином до миллиметра — все подпорки, стяжки и швы дорожного полотна, оставшиеся от недавнего укрепления склона. «Копать резаком,» — усмехнулся про себя сармат, отодвигая опору и просовывая руку под сварной шов в полотне фрила. Слежавшийся щебень пополам с песком посыпался вниз. «Надо будет заглубить,» — напомнил себе Гедимин, освобождая руку и перебираясь на край дороги. Когда в покрытии появилось аккуратное отверстие, мимо проехал гусеничный глайдер. Сармат откатился к кустам, дожидаясь, когда земля перестанет дрожать. Просунутый под дорогу обрезок фриловой трубы показался в отверстии, — длины хватало. Выкинув несколько горстей гравия, Гедимин нащупал песчаную «подушку». Щуп погрузился в неё легко, но далеко не ушёл, и сармат довольно кивнул. «Здесь…»

Мимо — от ангара к грузовому аэродрому — проехал тягач с буровой установкой. Потревоженный песок выплеснулся из отверстия. Гедимин, лежащий под кустами, порадовался сумеркам и скверному зрению «мартышек», — сарматы давно бы его нашли.

Отверстие пришлось расширить — рука не пролезала. Толстая труба опустилась на последний сантиметр песка, Гедимин осторожно смёл его осколком фрила. Кабель был здесь — «жало» лучевого резака слегка подсветило его обмотку. «Attahanke…» — затаив дыхание, Гедимин отключил резак, опустил его к самому проводу и немного повернул руку так, чтобы надрез прошёл по обмотке, ничего более не задев.

Резак он включить не успел — что-то затрещало над ухом, и рука безвольно повисла, выронив инструмент в яму. Гедимин вскочил и увидел сверкнувшее сопло станнера. Два разряда вошли в грудь, и сармат с отчаянным воплем «Fauw!» растянулся на краю обрыва. Рука свесилась, судорожно подёргиваясь, Гедимин чувствовал под ней пустоту, но не мог ни поднять её, ни даже повернуть голову. «Станнер, три разряда,» — по крайней мере, внутри черепа осталось что-то неотключённое, но пользы от этого уже было мало. «Hasulesh!»

— Лихо ты его, — хлопнул себя ладонью по броне охранник в экзоскелете, склонившийся над сарматом. — Пикнуть не успел.

— В такую тушу не промахнёшься, — отозвалась вторая «мартышка» — судя по голосу, самка. Невидимый луч считывателя скользнул по лицу Гедимина, отозвавшись красными вспышками под веками.

— Бунтовщик, рецидивист, механик, — подвела самка итоги прочитанному на экране. — Что он тут ковырял?

— Погоди, не убежит, — отмахнулся самец. — Он хорошо лежит. Щёлкнуть тебя с ним?

— Давай!

На грудь Гедимина опустилось тяжёлое «копыто» экзоскелета — самка-охранник наступила на него и выставила напоказ все бластеры. Второй «броненосец» поднял смарт — ремонтник увидел краем глаза блик на экране.

— Дай глянуть! — самка потянулась за смартом, и Гедимин сузил глаза — её веса не хватало, чтобы сломать ему рёбра, но давление уже было очень неприятным.

— Просто плазма! — выдохнула «мартышка», заглянув в экран. — Домой отошлю. Теперь к делу. Что там за штуковина?

Гедимин увидел, как они склонились над отверстием в дорожном полотне, посветили внутрь и переглянулись.

— Диверсия, — сказал охранник. — Прямо у нас под носом. Он до кабеля докопался, хотел его разрезать!

— Кабель городской сети? — самка повернула смарт камерой к отверстию. — Грёбаный теск! Так и есть…

«Мартышка» нажала тревожную кнопку, и с поста охраны у озера долетел вопль сирены. Гедимина подняли, вывернув ему руки за спину; сармат не мог ни сопротивляться, ни стоять прямо — сползал по броне на подгибающихся ногах. «Расстреляют?» — после трёх разрядов станнера даже испугаться толком не получалось.

— Что ты тут делал, урод? — охранник встряхнул его, и Гедимин сощурился от боли в вывернутых руках.

— Проверял… целостно… ссть кабеля, — пробормотал он. «Теперь Иджесу вылезать нельзя. Интересно, он что-нибудь слышал?»

— Гедимин Кет? — подошедший охранник в «Шермане» посветил на сармата считывателем. — Опять? В карцер его.

За стеной ремонтного ангара загудела утренняя сирена. Гедимин при всём желании не мог бы выйти на работу, но невольно зашевелился и открыл глаза. Внизу, под зарешёченной галереей, было темно и тихо; приближалась зима, с каждым днём рассветало всё позже, и ремонтники уже несколько дней уходили на работу до восхода солнца. Через несколько минут двери ангара должны были открыться. Гедимин поднялся с пола, разминая затёкшие мышцы. «Если Иджеса до сих пор не привели сюда, он или успешно сбежал… или расстрелян,» — думал он и болезненно щурился — три разряда из станнера, полученные вчера, не прошли даром. Голова отяжелела, во рту пересохло.

Услышав за дверью металлический скрежет, сармат подошёл и постучал, а не получив ответа, с силой пнул бронированную створку.

— Где моя вода и пища?

За окошком, закрытым бронестеклом, что-то мелькнуло. Оно находилось слишком низко для сармата, на уровне груди, — заглядывать в него было удобно людям, но не искусственнорождённым. Засовы заскрежетали, и Гедимин сузил глаза — чинить этот механизм ему не хотелось, но и слушать, как его доламывают, было очень неприятно. «Чинильный рефлекс?» — невесело усмехнулся он.