Токацин - Синтез

— Вспомнил, — довольно ухмыльнулся Линкен. — Или сообразил — неважно. Марк Криос. Сменил имя, как и Киаксар. Но макаки определённо помнят, кто он. Венерианская группировка, если тебе это что-нибудь скажет.

Хольгер задумчиво покивал.

— Комендант Венеры? Да, очень странная кандидатура. Ну, вероятно, он успел доказать свою благонадёжность после войны. Или с ним что-то сделали.

Линкен качнул головой и снова провёл пальцем по шраму.

— Он не изменился. Взгляд, осанка… Его должны были расстрелять три года назад. Вот не ждал увидеть его в верховных командирах… Чем думают макаки, и где их мозги?!

Гедимин пожал плечами. Обрывки информации о том, как была захвачена Венера, и что сделали с её колонистами, на секунду всплыли в памяти, но сармат быстро от них отделался.

— Не наша проблема, что он не любит макак, — буркнул он. — Но командиры могли бы меняться реже. Тяжело их запоминать.

— Ясно. Готовлю бригаду, — Торкват отключил рацию и повернулся к ремонтникам. — Восемь новых насосов на Грузовом аэродроме, через полчаса будут на руднике. Гедимин, ты доволен?

Сармат хмыкнул.

— Новые? Той же марки, что старые? Какой в этом смысл? К зиме всё уйдёт под замену.

Иджес тронул его за плечо.

— Это железо «Вирма». Что смогли, то и прислали. Видимо, так дешевле.

Гедимин отмахнулся и отошёл от группы ремонтников, встал у ограды госпиталя, недовольно щурясь на утреннее озеро. Ветер гнал мелкую рябь, редкие облака не заслоняли солнце, — светлые блики бежали по бортам глайдеров на краю аэродрома. «Красиво,» — подумал сармат, усилием воли отогнав мысли о разъеденном трубопроводе.

От разглядывания озера его отвлёк шум в переулке. С площади выползала перегруженная гусеничная тележка. Кроме запакованных ящиков, на ней пристроились странно одетые люди — без комбинезонов и бронежилетов, даже без оружия, зато в многослойной мешковатой одежде. Перед тележкой, подозрительно оглядываясь на сарматов, шли трое охранников.

— Эй! — Иджес ткнул Гедимина в плечо. — Это же шумные мартышки из форта. Эти, как их… почитатели бога-мертвеца! Куда это они?

— А… — Гедимин не без усилий вспомнил о странных людях из форта и кое-как прочитанной брошюре. — Кажется, они поклоняются гравитации. Или электромагнитному взаимодействию. Возможно, реликтовому излучению. Но я так и не понял, при чём там замученный древний человек. Мерзкие всё-таки у них были обычаи…

Слух у «почитателей мертвеца» был лучше, чем мог предположить Гедимин, или сармат говорил слишком громко, — двое из них переглянулись и вздохнули.

— Вот так мы оставляем эту обитель невежества, брат, — сказал один из них. — И местных дикарей, чистых душой и разумом. Только бог теперь им поможет. Настоящее преступление со стороны их вождя.

Гедимин озадаченно мигнул.

— Эй! Вас что, выгнали? — крикнул он вслед тележке. Она уже подъезжала к выкатившемуся на взлётную полосу пассажирскому глайдеру из Саскатуна. Один из людей выпрямился во весь рост и помахал сармату.

— Ваш вождь Маркус против просвещения, брат! Но Иисус любит и его, и тебя. Заходи на наш сайт!

Один из охранников повернулся к нему и предостерегающе поднял руку. Глайдер открыл багажник, тележка отъехала в сторону, разворачиваясь для разгрузки. Сарматы переглянулись.

— Маркус избавляется от лишних мартышек? Это хорошо, — сказал Торкват. — Надоели их вопли по субботам.

Незаметно подъехавший глайдер загудел — вылет на рудник задержался уже на целых две минуты. Гедимин пошёл к фургону. «Странные были макаки,» — думал он, вспоминая термины из брошюры. «Но безвредные. Что Маркусу не понравилось?»

Таймер сработал в полдесятого, и Гедимин нехотя открыл глаза и прислушался к звукам, наполняющим лабораторию. В полузатопленном туннеле тихо плескалась вода — на озере был ветер. Шипение испаряющейся воды под матовым сводом защитного поля постепенно стихало, сменяясь журчанием, — остывший гексафторид наполнил ёмкость, больше места не было, и подача сырья в реактор приостановилась, а за ней прекратились и реакции, нагревающие его изнутри. «Сменить накопитель…» — Гедимин осторожно пошевелил левой рукой. Подняться он не мог — на его плече лежала голова Хольгера. Сармат дремал, полуобняв Гедимина, и на звук таймера отреагировал только глубоким вздохом. Ремонтник осторожно, придерживая его голову ладонью, высвободил левое плечо и хотел положить Хольгера на пол, но тот сам зашевелился и сел, сонно щурясь на одинокий светодиод. В лаборатории было темно, подсвечивался только счётчик Гейгера над защитным полем. Гедимин достал фонарь и дотянулся до креплений на потолке. Свет, отразившийся от зеркальных панелей, залил убежище, и сармат на секунду зажмурился.

— Да, вчера мы увлеклись, — покачал головой Хольгер. Он уже нашёл канистру с водой и теперь мокрой ветошью вытирал лицо и грудь.

— Не заметил, — буркнул Гедимин, забирая у него канистру и выплёскивая воду себе на макушку. Фторирующий реактор остыл, но оставшегося тепла хватило, чтобы превратить убежище в подземную парилку. Снаружи — как и вчера, и ещё два дня — земля прогрелась уже с утра, пар вечернего дождя висел в воздухе, — вентиляция перегоняла горячий ветер сверху вниз и обратно, ни на температуру, ни на влажность это не влияло.

— Когда ты успел закончить? Кажется, я заснул раньше, — Хольгер разглядывал небольшой шар из полупрозрачного фрила. За двухсантиметровыми стенками виднелся прочно закреплённый кусочек серебристого металла.

— Не помню, — отозвался Гедимин. Крошечный образец в прозрачном шаре — всё, что осталось от множества мешков с ядовитой рудой, нескольких канистр соляной кислоты и полудюжины электродов, и сармату было приятно на него смотреть. На дне озера в десяти метрах от берега течение смывало ядовитый осадок с разобранного оборудования. Второй образец — ещё меньше первого — лежал в глубине ниши. «Познавательный был опыт,» — подумал Гедимин, осторожно перекладывая оба шара на ладонь. «Интересно, можно из этого извлечь какую-нибудь пользу?»

— Чуть больше трёх миллиграммов? — Хольгер взял один из образцов. — Три с половиной месяца работы? Завидую твоей увлечённости, Гедимин. Что ты дальше будешь делать с этим радием?

Сармат пожал плечами.

— Сделаю гамма-излучатель. Проведу опыты с жёлтым кеком. Так понятнее, чем по словам и картинкам. Надень респиратор — я снимаю поле.

…Фторирующий реактор уже нагрелся до обычной температуры, а соскобленные со стенок баллона-накопителя серые кристаллы были пересыпаны в закрытую жестянку и положены на лёд, когда крышка люка загудела от удара. Гедимин закрыл подвал, захлопнул нишу с радиоактивными образцами и потянулся за ветошью, чтобы вытереть руки. Крышка загудела снова.