Александр Бауров - Нойоны. Черный дождь

– Так что мне делать? – в голосе Дракиса была заносчивость и даже обида. Синкат, судя по словам Нагаша, готовил огромную наступательную операцию, а он все таскается по столицам, пугая черным плащом вельмож и прекрасных дам, перевозя почту…

– Я хочу присоединиться к войскам, идущим в наступление. Хочу сам увидеть, как падут легионы Светлого круга. Полагаю, нужно немедленно устранить сеть предателей, если таковая имеет место, пора действовать!

– Именно, вот и действуй. Передай это послание Нимбусу, он сейчас здесь, в Агону. Постройка концентраторов по его части.

– Но он же лучший друг Видомины, так им будет только легче покрывать друг друга. Вокиал также строитель…

– Ты ставишь под сомнение мои приказы? – как звук бича этот голос осадил Дракиса.

– Я повинуюсь, я немедленно отправлюсь к владыке Нимбусу! – Будто став меньше ростом, Дракис повернулся и пошел к дверям, как его окликнул хозяин башни:

– И не торопись в Фолию, там есть кому поработать. Побудь в Колдсоуле, я там теперь редко бываю. Миноец Шакти не справляется с валом забот, даже часть на Синката хочет свалить, а дело важное и ответственное.

– Это в связи с молодым белым колдуном?

– Да, её брат везет добычу прямо к нам в руки. Девушку надо только принять там, в глубоком тылу арагонцев. Сам не хочешь попробовать?

– Я хочу сражаться с заговорщиками, вести армии против Белого круга. Похищать и портить невест это по части Синката!

– Странно, и Шакти так считает. Ну ладно, быть посему. А ты… – Моандор выдержал паузу. Дракис замер, напрягшись, как струна. – Отправляйся на наш остров и будь там, пока я не призову тебя. Тебе ещё одно задание. Узнай, где находятся моргулы Видомины, Пти, Нимбуса и Кси. Как только они все окажутся здесь, в Агону, дашь мне знать.

– Моргулы нойонов-воинов должны быть в войсках… – начал было Дракис.

– Ты меня понял?

– Да, владыка!

– Свободен…

Бесшумно раскрылись двери, черной тенью скрылся за ними его ученик.

Что же, они готовятся к удару, и мы готовимся. Моандор думал о разговоре с Нагашем. О том, что пропала малая часть тероморфа. Заговорщики – они думают сделать со мной то же, что я сделал тогда на Зейлоте. Видомина, Пти, Нимбус, возможно кто-то еще готовятся убить его и Нагаша. Но где они ударят – в Колдсоуле, в Агону или все же в Таталии? Таталийский вариант сегодня получил резкое подтверждение. Моандор никому не признавался, что после сообщения о похищении нойоном Пти части тероморфа, он просто боялся подолгу находиться в Колдсоуле, где любой летящий мимо дракон-дух мог оказаться смертельно опасным.

По его приказу здесь в Агону под банальным предлогом всегда находился один из заговорщиков. Тут они не решатся, значит – остается Таталия, осмотр этой стройки. И покушаться будет Нимбус-строитель, скорее всего он…

Моандор приказал включить изображение с астральных зондов дальнего действия, его интересовал юг Лордарона.

– Настройте связь с Синкатом, немедленно, – указал он личу. Тот что-то отрывисто засвистел.

Следовало развеяться от дурных мыслей. Перед глазами Моандора в первых лучах зари зеленели верхушки елей. Сейчас все начнется, вот-вот… Нойон обожал такие моменты, ловил в них вдохновение. Сейчас посмотрим, чего стоили все приготовления Нагаша.

– Связь устанавливается, – виртуально доложил лич.

Тончайшей экран из стааховой пыли разросся для лучшего обзора. В Лордарон пришло утро.

Южный Лордарон, окрестности Уру-Итиля

Лазарен не понимал, что его раздражает, он сидел, прислонившись к стене, и спал. Он именно так и уснул, вывернув кисти в жестких путах. Больно. Вот-вот он снова провалится в сон, но на лицо давит и давит что-то теплое, наконец, не выдержав, Лазарен приоткрыл глаза. Сквозь щели крыши падали яркие желтоватые лучи. В этих столбах виднелись мельчайшие пылинки, которыми был полон воздух.

Разведчик окончательно проснулся и сполз на землю, руки его немного отошли. Он снова оказался прижат к тяжелому бревну. Приятное тепло ласкало кожу. Но вот он прислушался – шум снаружи, какие-то далекие крики, скрежет металла. Вот что его пробудило на самом деле, этот шум. Далекий, явственно приближавшийся гул трясущейся под сотнями сапог земли.

– Ей-ху, хей-хо, хей-хо! – Где же он все это слышал, видел, ощущал?! Мысли с безумной скоростью крутились в его скованной браслетами и болью голове. Карстольд, война, орки !

Тут же громкий топот, свист, вой и стук подкатились совсем близко. Разведчик представил себе деревушку такой, какой запомнил её со вчерашнего дня. Вся центральная дорога была сплошным потоком ревущих, лающих криков. О стены его сарая ударили стрелы. Одна, две, больше… Совсем близко шаги, бег. Протяжный металлизированный стон поверженных големов. Разведчик перехватил сковывающие путы и, упершись ногами в стену, стал быстро тереть веревки об угол опорной балки. Там на стыке вбили настоящий металлический гвоздь – довольно редкое дело для местной бедноты. Лазарен приметил его ещё два дня назад, и сейчас время гвоздя пришло. Орки, видимо, застали их врасплох. Непонятно, что это значило в ходе войны, но случайно убить пленного они могли запросто.

«Тебя все равно освободят на рассвете», – вспомнил рыцарь слова Аджита, но тот мог иметь в виду все что угодно, а сейчас любой зеленокожий урук мог случайно пропороть его саблей.

Разведчик напрягал все свои силы. Последними словами он проклинал Кип-де-Зула – за его браслеты, Келлсара – за его тупость, а весь мир за эту войну. Вот сначала первая, а потом и остальные веревки порвались, отвалившись одним взлохмаченным лоскутным комом.

Оставалось освободить ноги. Лазарен подтянулся к бревну, перегнулся и потянул конец на себя затекшими от усталости руками. Снаружи крики, вой, удары, металлический лязг – они пытаются сбить внешний засов. Разведчик пытался что-то сделать, пальцы скользили, он весь покрылся испариной, тянул, что было мочи, но веревка туго сидела на своем месте.

– Эй, вон он за сараем! – разобрал Лазарен грубый орочий диалект. Шорох травы, кто-то бежал там, снаружи стены. Стук, это впиваются в стену орочьи стрелы. С каждым ударом с потолка сыпалась мелкая труха – следы работы жуков-паразитов леса. Крики, какой-то хлопок, падение, снова шелест травы.

– Не убивайте, не надо!

Кого-то волокли вдоль стены. В тот же миг с новым напором враги навалились на дверь, засов соскочил, его крепление было выдрано…

Лазарену удалось развязать веревку и встать. Хорошо, что Келлсар не приказал снять с него протез, тот отлично держался. Дверь резко распахнулась, и порыв ветра внес сюда тучу пыли и запах крови. Два здоровых урука с ятаганами в руках ворвались внутрь. Зеленые здоровые орки, их кожаные доспехи из грубой кожи кодоев, в носу и в ушах огромные металлические кольца, на голове нестриженые черные космы. Лазарен вскочил, но ничего не смог сделать. Многодневное голодание и изощренная пытка неудобным положением истощили его силы. Разведчик рванулся навстречу, бросил веревку в лицо первого орка, но второй навалился на него, подбежал третий. Они покорежили косяк, а потом вышибли дверь сарая.