Александр Михайловский - Иным путем

Это значит, что все у вас будет едино – и дела, и мысли, и жизнь, и смерть. Тебе это понятно, дочь моя?

Масако согласно кивнула головой. Она вспомнила то, что было написано в одном из древних манускриптов периода Токугавы: «Женщинам лучше всего не иметь образования, ибо удел их жизни – беспрекословное повиновение… повиновение отцу до замужества, повиновение мужу после свадьбы и повиновение сыну после смерти мужа… Однако ей необходимо дать хорошее нравственное воспитание, дабы она была целомудренной и мягкой, не давала бы волю страсти, причиняя тем самым неудобства другим, и не подвергала бы сомнению авторитет старших. Ей не нужна и религия, ибо единственным божеством для нее является муж. Служить ему и беспрекословно подчиняться ему – вот ее долг».

Принцесса процитировала по памяти это поучение. Епископ Николай осуждающе покачал головой.

– Неправильно это, дочь моя, – сказал он. – Не может смертный человек быть для кого-то богом. Мужа надо любить, но и ему следует любить жену свою. Вот, что говорится в Послании апостола Петра: «Также и вы, жены, повинуйтесь своим мужьям, чтобы те из них, которые не покоряются слову, житием жен своих без слова приобретаемы были, когда увидят ваше чистое, богобоязненное житие. Также и вы, мужья, обращайтесь благоразумно с женами, как с немощнейшим сосудом, оказывая им честь, как сонаследницам благодатной жизни, дабы не было вам препятствия в молитвах».

Запомни, дочь моя, наш Господь добр и милосерден. Даже тех, кто перед казнью бранил Его и глумился над Ним, он простил, говоря: «Отче! отпусти им, не ведя бо, что творят».

– Но как же можно прощать врагов? – удивилась Масако. – Да и воины моего будущего мужа с врагами своими поступали не так, как говорил Господь.

– Дочь моя, – с горечью сказал епископ Николай, – мир несовершенен, люди грешны, и не всегда им удается поступать, как учил наш Господь.

Да, порой воины православные вынуждены убивать своих врагов. Но они поступают так, чтобы спасти свои жизни и жизни близких им людей. Ведь воины, которые, как архангел Гавриил с огненным мечом в руках, обрушились на корабли и войско твоего отца, сделали это для того, чтобы спасти своих собратьев по крови и по вере. Ведь это Япония напала на Россию, а не наоборот. А мы помним слова из Евангелия от Иоанна: «Нет больше той любви, аще кто положит душу свою за други своя»…

– Да, я помню, что говорил мой отец, – печально сказала Масако, – дурные люди давали ему дурные советы. И вышло все дурно. Правда, они ответили уже за то, что совершили. Чтобы не испытывать стыд за то, что они огорчили своего императора, они сами ушли из жизни. Но, как я уже знаю, тем самым они совершили страшный грех.

– Да, дочь моя, – сурово сказал епископ Николай, – самоубийство – страшный грех. Тот, кто сам наложит на себя руки, возмущается против божественного порядка и своего назначения в нашем мире, произвольно прекращает свою жизнь, которая принадлежит не ему только, но и Богу. Самоубийца отрекается от всех лежащих на нем обязанностей и является в загробный мир непризванным.

Жизнь каждого человека есть драгоценный дар Божий; следовательно, кто самовольно лишает себя жизни, тот кощунственно отвергает этот дар. Налагающий на себя руки вдвойне оскорбляет Бога: и как Творца и как Искупителя. Такое деяние может быть только плодом полного неверия, отчаяния и безумия. Церковь смотрит на сознательного самоубийцу, как на духовного потомка Иуды предателя, который отрекшись от Бога и Богом отверженный, «пошел и удавился». Самоубийца лишается церковного погребения и поминовения.

– Да, – задумчиво сказала Масако, – у христиан все совсем по-другому. Но я стану настоящей христианкой и буду следовать всем заповедям Господа. Ибо я уже полюбила вашу страну, ваш народ, а самое главное – моего будущего мужа.

Как послушная дочь, я последовала по приказу своего божественного отца в чужую для меня страну. Я даже плакала тайком по ночам, скучая по своим родителям и по своей Родине. Но я увидела, что ваши люди, такие страшные в бою, в обычной мирной жизни добры и милосердны. И я успокоилась. Самым большим для меня утешением станет то, что ни подданные моего отца, ни подданные моего будущего мужа никогда больше не будут воевать и убивать друг друга. Я помню заповедь Господа нашего, Иисуса Христа: «Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими».

И если в том, что между Японией и Россией будет царить мир, будет и моя маленькая заслуга, я буду счастлива, и я буду считать, что жизнь моя прожита не зря.

– Дочь моя, – сказал растроганно епископ Николай, – я вижу, что ты поняла самое главное в нашем учении. Ты готова делать добро, любить людей как саму себя. И это самое главное. Я понял, что ты уже готова для того, чтобы принять таинство Крещения. Спаси тебя Господь!

Принцесса Масако склонила голову перед старым и седым епископом. А он, сложив пальцы щепотью, перекрестил ее. А потом по-отечески погладил девушку по платку на ее голове. На душе у отца Николая стал радостно – Церковь Православная скоро примет в свое лоно новую и чистую душой дщерь

9 апреля (27 марта) 1904 года, полдень.

Санкт-Петербург, «Новая Голландия», Главное Управление государственной безопасности.

Капитан Тамбовцев Александр Васильевич

Совещание по вопросам экономики Михаил Александрович решил провести именно у нас, в «Новой Голландии». Спокойно, без посторонних ушей, а следовательно, безопасно. Ведь те вопросы, о которых я хотел поговорить сегодня с императором, имели фундаментальное значение. Типа, «как нам обустроить Россию». Я, конечно, не экономист, но к беседе подготовился основательно, взяв за основу своих предложений тот план, которым в свое время руководствовался наш общий знакомый Сосо Джугашвили.

Но приглашать его на совещание я не стал. С ним позднее будет разговор особый. А вот Владимиру Ильичу приглашение отправил. Ему полезно будет послушать нашу с Михаилом беседу. Тем более что кое-что, относящееся к рабочему законодательству, ему в дальнейшем пригодится. Но обо все по порядку.

– Разговор наш сегодня, – начал я, когда император и несостоявшийся «вождь пролетариата» расселись вокруг небольшого круглого стола, – пойдет о такой довольно скучной вещи, как экономика. Только давайте вспомним этимологию. «Экономика» – от греческого слова «экос» – дом и «номос» – закон, положение. Фактически – наука о ведении домашнего хозяйства. А посему, если мы считаем Россию нашим общий домом, то должны точно знать – как мы должны в нем вести хозяйство.

– Говорите, Александр Васильевич, – сказал Михаил, – я внимательно вас слушаю. Сознаюсь, что до самого последнего времени я мало задумывался о том, откуда что берется.