Юрий Корчевский - Разведчик. Медаль для разведчика. «За отвагу»

— Клеменс Бетцель, баварец.

Видимо, лейтенант проверял, не врёт ли пленный, насколько понял Игорь. Так делали почти всегда, сравнивая показания нескольких пленных. Пока всё сходилось.

Лейтенант обратил внимание на голову пленного.

— Откуда у вас кровь?

— По голове ударили, когда в плен брали. До сих пор болит.

— Вам дадут отдохнуть. Ты Бармин, определи его в кутузку.

При штабе всегда было охраняемое помещение для таких случаев. Лейтенант сказал.

— Похоже — «язык» интересный. Где взяли?

Игорь нашёл на карте приблизительное место, ткнул пальцем.

— Верно, вас должны были высадить вот в этой точке. Хм, у тебя какое образование?

— Среднее.

— А военного нет?

— Никак нет.

— Занятно. Карту знаешь, как и немецкий. Я ведь за тобой поглядывал. Ты понимал, о чём мы с немцем говорим.

— Я не скрывал, знаю. На берегу с пленным разговаривал, Николай тому свидетель.

— Откуда язык знаешь?

— До войны по соседству с нами немка жила, из поволжских. В школе немецкий плохо преподавали, она натаскивала.

Лейтенант решил проверить уровень владения немецким у Игоря, перешёл на немецкий.

— Ранения имеешь?

Игорь обмундирование задрал, показал рубец.

— Осколочное, — определил лейтенант. Как в катерники попал?

— После госпиталя. В запасном полку не спрашивают.

— Где госпиталь, кто начальник отделения, фамилия?

Игорь сказал. Лейтенант проверить хотел, всё должно сойтись.

— Как имя и фамилия?

Игорь назвал.

— Ты погуляй возле штаба, но далеко не отлучайся, позову.

Час шёл за часом. Игорь и походить успел и посидеть на бревне. Из-за угла Николай вывернул.

— Ты ещё здесь?

— А где мне быть? Лейтенант приказал не отлучаться.

— Не, война войной, а обед по расписанию. Ты не уходи, я сейчас подхарчиться пораздобуду чего-нибудь.

Николай вернулся с котелком, полным каши.

— Пошли со мной.

— А лейтенант?

— Надо будет, найдёт.

Но всё же разведчик подошёл к часовому у входа в штаб.

— Если морячка искать будут, он в разведроте. Голоден человек, подкрепиться надо.

В доказательство котелок с кашей в руке приподнял. Николай привёл к землянке. Перед ней стол дощатый, двое бойцов за ним в карты перебрасываются, в дурака. Николай бойцам попенял.

— Увидит кто — пару нарядов получите. Освободите место, человеку поесть надо.

Бойцы молча карты собрали, ушли. В армии играть в азартные игры запрещается. Нарушали, когда начальство не видело. Сам Николай уже перекусить успел и сейчас на правах хозяина взял шефство над Игорем, тем более чувствовал ответственность — сам пригласил.

Мало того, что котелок каши принёс, как обычно на фронте — перловая на воде, только что горячая, так ещё из землянки принёс банку консервов.

Игорь прочитал немецкую надпись, засмеялся.

— Ты чего зубы скалишь? — обиделся Николай.

— Ты сам-то знаешь, что принёс?

— Кабы по немецки читать умел. А что там?

— Консервированные оливки. Они хороши к вину или к изысканному первому блюду. Перловая каша, шрапнель и оливки.

— Я от чистого сердца, трофей. Не хочешь — не ешь.

— Да съем, не волнуйся.

Игорь кашу поел, Николай ловко банку финкой вскрыл, понюхал, потом попробовал, скривился, выплюнул.

— Кислятина, чего в них фрицы хорошего находят? Выпить бы принёс, да лейтенант учует.

— Обойдёмся.

Игоря вызвали к ПНШ вечером. Часовой закричал.

— Катков!

Игорь опрометью бросился в штаб. Нехорошо заставлять начальство ждать. Он обращал внимание окружающих морской формой. Все бойцы и командиры в обмундировании защитного цвета.

— Ну что, Катков, первоначальную проверку ты прошёл. Смог я дозвониться до госпиталя, подтверждают. Время позднее, завтра с утра к писарям. Я распоряжусь — внесут в списки полка, выпишут красноармейскую книжку, на довольствие поставят. Где землянка разведчиков — знаешь?

— Николай, простите — Бармин, уже показал.

— Будете парой. Пусть на правах старшего покажет, где и что. Как завтра документы получишь, пусть сержант тебя переоденет.

— Есть!

— Свободен.

С утра в штаб, к писарям. Документы новые получил, потом в армейскую форму переоделся. Обмундирование б/у, но чистое, не рваное. Воротничок подшил, чтобы не хуже других выглядеть. Одно плохо. У всех сидоры есть, где бритвы хранят, трофейные пистолеты, портянки запасные. А у него личных вещей никаких, как сирота казанская. Николай помог сидор получить. Потом к оружейнику. Автомат новый дали, Николай потребовал холодное оружие.

— По штату не положено.

— На складе есть? Вот и выдай. Как разведчику без ножа? Я потом тебе из рейда часы наручные принесу.

— Только не штамповку.

— Договорились.

Оружейник открыл снарядный ящик, приспособленный для хранения мелочёвки, достал из недр эсэсовский кинжал, на ножнах свастика.

— Свастику сбей, зато сталь хорошая, колючую проволоку рубит и никаких вмятин на лезвии.

Свастику Николай своей финкой сковырнул сразу. Правда вражеский символ был ещё на навершии, но не бросался в глаза.

— На первое время сойдёт. Длинноват кинжал немного. Вот у егерей или разведчиков немецких ножи классные, заводские. У меня самодельный, ещё в Сталинграде умелец сделал из рессоры.

Так день в хлопотах и прошёл. В небольшой коллектив разведчиков Игорь влился быстро. Парней немного, к новичку отнеслись доброжелательно.

В разведке зачастую жизнь одного зависит от другого, когда в немецкий тыл в рейд идут. Правда, полного доверия к Игорю не было, делом надо заслужить. Не струсил, не сбежал, помог в трудный момент товарищу — свой. Тогда для тебя всё сделают — кусок хлеба поделят, последнюю рубаху отдадут.

Игорь об этом знал, не раз уже проходил. Надо только набраться терпения.

Ночью в рейд ушли трое, сержант вывел парней на берег, где в камышах лодку припрятали, реквизировав у местного жителя.

Гитлер ещё одиннадцатого августа сорок третьего года отдал приказ соорудить «Восточный вал», укрепление по берегам Днепра, фактически от верховья реки и до Чёрного моря. Немцы пытались закрепиться на этом рубеже. В среднем и нижнем течении Днепр был широк и полноводен и форсировать его было затруднительно. В штабах РККА разрабатывались планы, а для их планирования требовались свежие разведданные. Задействованы были все виды разведки — авиационная, агентурная и армейская — полковая, дивизионная. Каждую ночь в немецкий тыл уходили группы разведчиков. Только возвращались не все. Немцы активно внедряли радиопеленгаторы и стоило выйти рации в эфир, как тут же район оцепляли, проводили облавы.

Однако, каждый вид разведки делал свою задачу, но всей картины представить не мог. Самое ценное — взять языка, да не рядового с передовой, тот в лучшем случае может рассказать о своём батальоне. Идея фикс для любой разведки — захватить офицера — тыловика, и как апофеоз — штабного, при картах. Но такие удачи случались редко. Данные стекались в штабы РККА по капле. Помогали партизаны, отслеживали передвижение частей, перевозку по железной дороге.