Копетан звезновойщик (СИ)

— Тап, ты как? — спросил он его. Парень неплох, правда нервничает иногда и летать терпеть не может. Особенно когда их канонерка прорывается через ПВО.

— Я в порядке, сэр, — отвечал солдат. В этот момент засигналил комлинк генерала.

— Сэр, это Хоук. ИК-сенсоры придется выключить, в этой ситховой свистопляске я вижу одну засветку. Мы практически на месте, главное не проскочить.

— Расслабься, Хоук. Всем бортам, сброс техники, — сейчас транспортные канонерки сбросят БМП и "Металлштормы", которые уже вытеснили AT-RT, благодаря равной скорости, хорошим сенсорам, лучшей защищенности и мощному вооружению. Скайуокер был действительно талантливым инженером, раз создал столь удачную машину, спасшую немало солдатских жизней. Рекс видел как темные силуэты техники наступали на порядки умбаранцев. БМП уже спешили десант, а "отмороженным", как называли солдат батальона "Ниже нуля", предстояло высадиться в авангарде, после того как танкисты зачистят зону высадки. Им противостояли как стандартные машины Конфедерации – ААТ и NR-N99, так и странные поделки умбаранцев, то ли танки, то ли самоходки. Впрочем разбирались эти штуки точно так же, как и привычные сепаратистские ведра. Сами ополченцы активно использовали сепаратистских дроидов, увеличивая свою численность. С первых секунд высадки капитан и генерал погрузились в привычную круговерть из синей, зеленой и красной плазмы.

— Всем подразделениям, приказываю занять и удерживать высоту 3359, севернее зоны высадки, — скомандовал джедай, не прекращая стрелять и отражать выстрелы мечом.

— Вперед, парни, не тормозим! Батальоны просят огня, — кричал Рекс двигаясь вперед и стреляя в дроидов с ополченцами. БШМ и БМП вместе с пехотой продолжали теснить противника, подбираясь к указанной высоте.

— Под ноги смотрите! Тут полно всякой срани растет, — гаркнул Скайуокер, врубаясь в ряды отступающих умбаранцев. Рекс в очередной раз убедился, что он – настоящая машина для убийств. Джедай дезинтегрировал врагов молниями, швырял телекинезом, рубил мечом и расстреливал из своих огромных пистолетов. Такому никогда не захочется переходить дорогу. "Хорошо, что он на нашей стороне. Не хотел бы я встретиться с ним по разные стороны фронта", — думал капитан.

— Под ноги? Да я даже врагов не вижу, — воскликнул Тап, посылая выстрел за выстрелом в темноту.

— Ну не зря же их тенями назвали, — ответил ему Джесси, также продолжающий стрелять.

— По сравнению с моими, эти – полная херня, — пробасил генерал, разрубая надвое очередного солдата. Хардкейс, поливая плазмой отступающего противника, неожиданно запнулся обо что-то.

— Проклятье, что это за дерьмо? — зло проговорил рядовой.

— Расслабься, это просто куст. Не зависай, Хардкейс, — сказал ему Тап и продолжил движение. Клон хотел последовать за братом, как треклятый "куст" его схватил. И не только его, но и других солдат, в числе которых был и ЭРК Пятерня. Однако все разрешилось очень быстро. Алая молния рассекла щупальца чудовища, а Скайуокер, подхватив меч в прыжке, сунул руку ему в пасть и выстрелил несколько раз, отчего тварь мгновенно сдохла.

— Я же сказал, под ноги смотреть, ди'куты! Чтоб больше такого не было, ясно? — говорил он, помогая подняться клонам.

— Вот же хатт… Тап, ты это видел, — сказал пораженный Хардкейс.

— Это еще ничего. Помню, когда штурмовали "Цитадель", он зенитную башню телекинезом смял в ком и размазал им дроидов, — сказал Пятерня.

— Глядя на него не понимаю, зачем нас вообще создали? Он же всю Конфедерацию в одиночку на лоскуты порвет, — продолжал Хардкейс.

— Это, чтобы я не зазнавался. Все, кончай базар, продолжать движение! — Скайуокер снова ушел вперед.

— Он всегда такой? — поинтересовался Тап.

— Не знаю, но Рекс обмолвился, что его сюда вытащили из увольнения. И настроение у него от этого теперь очень плохое. Лучше его не злить, — ответил ЭРК. Клоны продолжили продвигаться вперед, следуя за своим генералом.

Высоту мы наконец заняли, даже без особого скрипа и превозмогания. Меня неприятно удивил тот факт, что бледнолицые применяли не только свои непонятные штуковины, но и технику Конфедерации вместе с её же дроидами. Планета дождя продолжает меня преследовать. Даже не знаю, что больше мне напоминает то месилово в грязи – Мон-Каламари или этот сумеречный мир. Ну по крайней мере все складывается несколько более благополучно. Плацдарм захвачен и вскоре мы выступим к столице. Новая, да и старая техника Великой Армии достойно противостоит местным творениям сумрачных гениев сумеречной же планеты. Создание большинства машин приписывают мне, но непосредственно моя заслуга минимальна – так кинул идейку, а претворяли её в реальность и исправляли мои косяки, которые имели место быть, особенно в шагоходе, уже спецы-инженеры. Ну еще мне, никогда боевую технику не проектировавшему, помогал технический гений Скайуокера.

Впрочем не оружие выигрывает битвы, а солдаты. Вот только выиграем ли мы эту битву, и какова будет цена этой победы? Эх одно дело рассуждать о тактике и стратегии, сидя на диване, другое дело, когда тебя, в войне ни разу не участвовавшего и армиями не командовавшего, отправляют на эту самую войну, да еще и в самую мясорубку. Как я только умом не тронулся от всего этого? Или может уже давно тронулся… Может в каждой битве я потихоньку умираю, оставляя часть себя на поле боя, вместе с теми, кто навечно остается лежать на выжженной земле? Осталось что-то вообще от моей души или я уже стал бездумным оружием, убийцей, не видящей иной жизни, кроме вечной войны? Хм наверное нет, раз уж я об этом задумался. Пока я не только отнимаю, но и спасаю чужие жизни, или по крайней мере хочу думать, что поступаю так. Вот только раз за разом стреляя в ответ, начинаешь стрелять до атаки противника. А потом уже просто стреляешь, без уточнения цели. Я ничего не чувствую, убивая разумных, потому что у бластеров нет отдачи, которую можно чувствовать. Так все же… остался ли я человеком на этой войне? Или стал просто дополнением к мечу? Не знаю. Да и не время сейчас думать об этом. Вопрос только в том, задумаюсь ли я вообще над этим…

Рекс с генералом стояли на наблюдательном посту. Скайуокер, благодаря своему глазу мог не пользоваться биноклем, в отличие от капитана. Рекс считал это устройство достойной компенсацией живого глаза, но все равно считал, его жутким, особенно в сочетании со шрамом. Но, как сказал сам генерал, лицо было малой платой за жизнь Асоки. Впрочем капитан с ним не согласился – тогда он едва не погиб, спасая её. Клон вполне резонно сомневался в своих возможностях повторить его подвиг. Но если возникнет нужда, он не колеблясь пойдет на это. Вообще Рексу было интересно наблюдать за взаимоотношениями генерала и коммандера. Чувствовал он, что не все у них так просто, однако считал что в личную жизнь друзей, а тем более непосредственных командиров, лезть не стоит. И он искренне сочувствовал джедаю, которого вытащили из заслуженного отпуска, кинув в очередную схватку. Однако генерал, как всегда, не жаловался и долг выполнял честно, несмотря ни на что. Под его командованием Умбара скоро будет захвачена, и усталый джедай наконец-то сможет отдохнуть. Рекс оторвался от зрелища клонов, штурмующих умбаранские укрепления и обратился к Скайуокеру.