Копетан звезновойщик (СИ)

— Сдохните, суки, сдохните!!, — кричал он, стреляя пока в автоматах не кончились патроны. Отбросив пустое оружие, джедай создал мощнейший Толчок Силы, раскидавший дроидов и живых солдат. Выхватив меч, Скайуокер вновь пошел в атаку…

Бой шел без перерыва уже третьи сутки. Мы все сильно устали, а учитывая что сепаратисты превосходили нас числом, вторая линия начала стремительно прогибаться, но было очень хорошо видно что наш противник тоже устал и его натиск слабел, правда легче нам от этого не становилось. Ввиду обстоятельств я отдал приказ отступить на третью линию обороны. Это был последний рубеж, дальше идти некуда, поэтому нам придется сражаться до конца, а сепаратистам – бросить все свои силы, чтобы уничтожить "Кобальт" и его защитников. Я готовился к худшему. Как только я пойму, что нам не удержать третью линию, или же погибну, клоны должны будут эвакуировать падаванов, защищая их любой ценой. Именно такой приказ я отдал перед атакой Стратуса, попутно подготовив пару лендспидеров. Клонам приказал в случае отказа от эвакуации оглушить джедаев и доставить их на Муссонную Гору. Но сейчас мы только отходили к третьей линии, правда с отступлением начались проблемы.

— Всем подразделением, мы отступаем к третьей линии обороны, — проорал я в комлинк, ведя огонь из пистолета, одновременно отражая выстрелы.

— Тебя поняла, мы с Ваабешом покидаем позиции и активируем заряды, — отвечала Зул, которая держала левый фланг вместе с гандом. Я снова удерживал центр, на который в этот раз пришелся основной натиск конфедератов.

— Отлично. Каас, Мак мы отступаем, как поняли, — меня напрягло, что они не ответили на общей частоте, поэтому я переключил комлинк на них. Но в ответ все равно слышался только треск статики. — Каас, вы меня слышите?, — в ответ снова тишина. Я решил направиться к ним, отбрасывая в сторону мысли о худшем. Встреченных солдат и дроидов, я рубил мечом и раскидывал телекинезом. Внезапно навстречу мне выкатился танк, что весьма удивительно, потому как техники с обоих сторон практически не осталось. ААТ пальнул из тяжелой плазменной пушки и я едва смог уйти в сторону от выстрела. Взрывная волна отбросила меня, обдав грязью, только подогревая злость от возникновения препятствия на пути к друзьям. Я резко прыгнул, уходя от ракет, которыми танк хотел добить меня, и просто рассек машину надвое, прогнав Силу через меч. Продолжив путь, я увидел наконец Каас и Мака, на которых неслась РСЗО, выпуская ракеты. Мак успел их перехватить, но удержать их не мог, я слышал как эти двое собрались умереть вместе. Я просто не мог этого допустить, потому развернул смертоносные реактивные "подарки" обратно.

— Раскатали губу, помирать мне тут! Я возьму его, а ты прикроешь, — подхватив раненого Мака, я достал пистолет и начал отстреливаться, двигаясь в наш тыл. Парень потерял много крови и был вымотан, без своевременной помощи ему конец. Но ничего, Обри сумеет поставить его на ноги, главное дотащить до лазарета.

— Держись, браток, не помирай. Мы еще на твоей свадьбе отплясывать будем, — приговаривал я, не прекращая стрелять. Каас тоже сильно устала, как дойдем пусть сидит в тылу, иначе она просто свалится посреди поля боя. В этот момент ногу и бок пронзила жгучая боль. Я охнул и упал, едва не выронив раненого. Дыхание резко сбилось, а район ранения невыносимо жгло. Бедро было прострелено насквозь, а бок был задет только касательно, можно сказать повезло.

— Я в порядке, не останавливайся, — сказал я подбежавшей Каас, которая помогла мне подняться.

— Ты ранен, я помогу тебе нести, — обеспокоенно произнесла она. Ох девочка, тебе бы о себе подумать надо, а не обо мне. Тем более что без её прикрытия, шанс поджариться возрастал. Да и сама забрачка едва стоит.

— Не дури! Если будешь прикрывать, дойдем, — ответил я, продолжая двигаться. Каас подчинилась и снова активировала меч. Таким макаром мы все же дошли до нашего полевого госпиталя, расположенного в командном бункере. Несмотря на все старания Обри и клонов-медиков, большая часть солдат просто умирала на операционном столе или сразу по поступлении в лазарет. Это не считая тех, кого просто-напросто не удалось вытащить с поля боя. Я всегда старался прикрывать санитаров и сам таскал раненых на себе, но всех вытащить не получалось, слишком жестокая была мясорубка.

— Энакин, — воскликнула целительница, которой я передал Мака.

— Это царапины. Дай мне бакта-пластырь, — обратился я к военврачу, тут же протянувшему пластырь. Я сел рядом с Каас и снял бронеэлементы, прикрепив пластыри к местам ранений. Надев доспехи, я встал и направился к выходу, как забрачка схватила меня за руку.

— Подожди, я пойду с тобой, — она шатаясь, попыталась шагнуть, но тут же упала, я едва успел её подхватить.

— Нет, ты останешься здесь, Каас. Ты на ногах не стоишь от усталости, — отвечал я.

— Ты тоже устал! И к тому же ранен! Энакин, тебе нужна моя помощь, — настаивала она.

— Это приказ, коммандер Тод! Санитар, дайте ей успокоительное. Сержант, я запрещаю выпускать коммандера из лазарета, — скомандовал я клону с зелеными метками. У забрачки не было сил сопротивляться, поэтому она смиренно подчинилась, приняв лекарство. В этот момент в госпиталь ввалился Ваабеш. На плечах ганда была Зул.

— Ёе оглушило взрывом. Ран нет, просто без сознания, — ответил он на мой невысказанный вопрос. Передав фаллиенку Обри, Ваабеш направился со мной к выходу. Оборона "Кобальта" продолжалась и впереди нас ждал самый жестокий натиск сил Стратуса…

Третья линия… последний рубеж, дальше только смерть. В строю из "падаванского отряда" остались только я и Ваабеш. Стратус бросил остатки дроидов и спецназа в лобовую атаку, просто всем уже было плевать на тактику, битва давно превратилась в бойню. Тем не менее я чувствовал, что и эту линию нам не удержать. Клонов осталось всего две роты, вся техника что у нас, что у сепаратистов давно догорает в грязи. Было чувство, что обе стороны просто полягут здесь, победителей и выживших не будет.

— Ваабеш… бери два взвода солдат и уходи вместе с падаванами. Мы больше не можем держать оборону, — устало проговорил я, продолжая стрелять и рубить. Патроны на пистолеты начали кончаться, видимо скоро придется полагаться только на меч, если я доживу.

— Нет, Энакин. Не сдавайся, мы сможем победить и уйдем отсюда вместе, — произнес ганд. В этот момент в бруствер попала ракета. Меня вновь отбросило взрывом в грязь. В ушах звенело, голова трещала, а раны нещадно болели, но мне удалось прийти в себя.

— Ваабеш?, — хрипло заорал я.

— Я здесь, — ганд встал и помог мне подняться.