Юрий Уленгов - Грань человечности

Ободранная дробью морда зверя показалась в дверях. Не на шутку струсивший Захар схватил с пола первый попавшийся предмет и с криком запустил его в зверя. Тяжелый баллон врезался мутанту в голову, заставив его недовольно взрыкнуть и отступить. Баллон! Газ!

Когда-то давно Захар использовал газ для приготовления пищи. Но, замаявшись мотаться в город за газовыми баллонами, которые, к тому же, было крайне неудобно перевозить на снегоходе, плюнул и стал готовить на печи, топя ее, как и котел, дровами. С тех пор старенькая газовая плитка пылилась в углу гаража, но несколько баллонов у Захара осталось.

Полимерно-композитные баллоны не взрывались, это Захар помнил точно, так как продавец-консультант в строительном магазине всю плешь ему проел, расписывая их преимущества перед обычными, стальными. Захару тогда было наплевать на это, его интересовало лишь то, что они были более компактными и их проще было закрепить на снегоходе. При деформации или сильном нагреве срабатывал предохранительный клапан, и струя газа под давлением вырывалась наружу. Не взрывались, да. Но зато газ замечательно горел, а это в данный момент и интересовало Захара. Схватив еще два баллона, он метнул их в кухню и заозирался в поисках того, чем подпалить разлитую по полу соляру. С обычными спичками тут ловить было нечего, чтобы знать это, не нужно было быть технарем. Температура не та. Только в кино злодей угрожал взорвать все вокруг при помощи цистерны с дизтопливом и зажигалки «Зиппо», бывшей неотъемлемым атрибутом всех голливудских блокбастеров. Фальшфейер!

В хозяйстве Захара их было несколько штук. По инструкции, лесник должен был обозначать фальшфейерами место посадки вертолета МЧС в случае чрезвычайной ситуации. Была где-то у него и ракетница, но искать ее сейчас просто не было времени. А фальшфейеры – вон они, в картонной коробке на верхней полке.

Разъяренный медведь ворвался в гараж, и Захару ничего не оставалось, кроме как запрыгнуть на полку. Металлический стеллаж стонал и прогибался в то время, как он карабкался по нему на самый верх. И когда осталось лишь протянуть руку, чтобы достать вожделенную коробку, медведь с разгона врезался в стеллаж. Хлипкие крепления, не выдержав, лопнули, и Захар, со всем хламом, хранящимся на полках, полетел вниз.

Мощный удар об пол выбил из него дух, какая-то коробка ударила по голове, разбив бровь, но времени отлеживаться не было. Вконец разозленный медведь заворочался под стеллажом, разворачиваясь к расторопной пище мордой. Захар завозился, скользя по залитому соляркой полу и пытаясь найти точку опоры. Наконец, ему это удалось, и он рванул на четвереньках к пластиковой трубе фальшфейера, закатившейся под верстак. Когда он схватил ее, медведю за его спиной удалось отшвырнуть стеллаж. Угрожающе зарычав, зверь двинулся к леснику, осторожно переступая лапами по скользкому полу. Захар, все так же на четвереньках, задом наперед миновал высокий порог и оказался на кухне. Вот что-то попало ему под руку. Он на секунду отвел взгляд от медведя и, подобрав одной рукой оброненный в пылу схватки обрез, засунул его за пазуху. Медведь неумолимо приближался. Сзади послышалось рычание. Лесник рывком обернулся и обомлел: второй хищник, покончивший с трапезой, пришел за добавкой и стоял в развороченном дверном проеме, ведущем в пристройку. Зверь еще раз угрожающе зарычал, будто подтверждая намерения. Захара вдруг перемкнуло.

– Знаете что? А не пошли бы?!

Рывком он поднялся на ноги и рванул запальный шнур фальшфейера. Тот зашипел и, выпустив целый сноп искр, стал разгораться. Через секунду искусственный факел уже горел вовсю. Захар качнулся вперед, угрожая ткнуть огнем в морду преследовавшего его медведя. Тот, угрюмо рыча, отшатнулся.

– Что, съел? Не нравится? – Он резко повернулся ко второму мутанту, успевшему полностью втиснуться на кухню. Тот отпрянул.

Захар поискал взглядом вещмешок с трофеями и, обнаружив его у себя под ногами, в одно движение закинул его на плечо.

– Ну что, уроды? Счастливо оставаться! – С этими словами он бросил фальшфейер на пол и, мощно оттолкнувшись, бросился в окно. Зазвенели осколки, затрещали гвозди в вырываемых из стены ставнях, и он вывалился на улицу. Морозный ветер лизнул изрезанное лицо, но ему было не до этого. Вскочив, он выдернул из мешка пистолет и заглянул в выбитое окно. Навстречу ему высунулась медвежья морда, и он рефлекторно дернул спусковой крючок. Еще, и еще. Залязгал затвор, и пули, с легким хлопками покидающие ствол, вонзились медведю в морду. Особых повреждений они не нанесли, а одна и вовсе, срикошетив от медвежьего лба, свистнула над ухом у Захара, но хищнику явно не понравилось такое угощение, и он резво убрался внутрь. Фальшфейер горел вовсю, разбрасывая сноп искр, испуганные медведи метались по дому, в панике не находя выхода и круша все, что еще оставалось целого. Потихоньку занималась солярка. Захар перевел ствол на газовый баллон, валяющийся в луже разлитого по полу дизтоплива, и несколько раз выстрелил в него. Пули впились в баллон, деформируя его, и из отверстий с шипением вырвались струи газа. Захар бросился в снег, в доме пыхнуло. Испуганно заревели медведи. Не теряя времени, лесник на четвереньках отполз от окна. Выпрямился и что было сил рванул вокруг дома. Ни в коем случае нельзя было дать медведям выскочить через пристройку! Мощные ворота гаража, запертые на тяжелый амбарный замок, их натиск выдержат, входная дверь уже была объята пламенем, и туда мишки сунутся побояться. А вот пристройка… Он успел.

Один из медведей уже сунулся в пристройку, когда Захар нашел в рюкзаке гранату, с трудом с непривычки выдернул из нее чеку и метнул ее внутрь. За ней сразу же полетела следующая. Захар отпрыгнул за угол. Два взрыва слились в один, и медведь, посеченный осколками, тяжело рухнул в дверном проеме, намертво блокируя его. Уже не спеша Захар обошел дом, уселся на поленницу и трясущимися руками стал крутить неизменную самокрутку. Дом весело полыхал, трещала крыша, сквозь которую начали прорываться языки пламени. Внутри, как-то скуляще на одной визгливой ноте голосил оставшийся медведь, что-то лопалось, взрывалось.

Захар поморщился от жара, нашел в кармане спичку, и зажег о полено. Жадно затянулся, стер рукавом кровь с лица, текущую из разбитой брови и многочисленных мелких порезов. От пережитого его всего трясло мелкой дрожью.

– Вот это фейерверк… – Задумчиво пробормотал лесник, прежде чем потерять сознание.

Судя по тому, как ярко полыхал дом, в отключке он пробыл недолго. Захар с тоской смотрел на свое жилище. Вместе с ним сгорала немалая часть его жизни, но, как ни странно, он не чувствовал сожаления. Наоборот, будто очищался от скверны, накопившейся в нем за все эти годы. Поморщившись от невыносимого жара, он встал, отряхнул от снега штаны, поправил изодранный тулуп и медленно побрел к выходу со двора.