Юрий Уленгов - Грань человечности

Захар помолчал, пытаясь представить себе эту картину. В голову лезли кадры из редких фильмов, просмотренных еще в институте. Про цунами и прочие катаклизмы. Он поежился. Не хотелось бы ему оказаться на месте жителей Иркутска.

– А вы кто вообще, мужики? Военные? – попытался сменить он тему.

– Разные мы. И военные есть, и полицейские бывшие. И гражданские.

– И много вас?

– Достаточно, – в разговор снова вмешался Кирилл. – На место приедем, старший все тебе расскажет.

Захар не очень понял, то ли выживших в Иркутске было достаточно, то ли Кирилл таким образом решил прекратить разговор. Решив, что так и так скоро все узнает, лесник решил не заморачиваться и прикрыл глаза. Окон в вездеходе не было, а пялиться на сидящих напротив было как-то не комильфо. Понемногу разморенный теплом и убаюканный мягким движением, он задремал, уронив голову на грудь.

Проснулся он от тряски и толчков. Машина, которая раньше шла ровно и плавно, вдруг начала совершать какие-то резкие и непонятные эволюции. Вот вездеход резко отработал одной из гусениц, поворачивая практически на месте, и прыгнул вперед. Потом салон вдруг перекосило, корма машины накренилась назад, а нос, наоборот, задрался вверх – вездеход карабкался на какую-то возвышенность. Потом также резко он сменил положение – теперь вверх смотрела корма. Захар едва успел ухватиться за сиденье, чтобы не полететь вниз. Кирилл и Костя сидели, зафиксировавшись на сиденьях и продев руки в страховочные петли, – Захар их рассмотрел только сейчас, поискал у себя, нашел и закрепился. Мужики сидели спокойно, из чего Захар сделал вывод, что происходящее – не ЧП, а вполне привычная часть пути.

Вездеход еще некоторое время рыскал по курсу, резко поворачивал, взбирался и спускался по складкам местности, пока наконец не замер, качнувшись. Мотор продолжал работать, Костя с Кириллом не суетились, но на их лицах можно было прочитать облегчение и предвкушение. Добрались, стало быть.

Снаружи что-то заскрежетало, загремело, и вездеход, дернувшись, двинулся вперед. Проехал несколько десятков метров и остановился снова. Судя по замолчавшему двигателю – окончательно.

– Приехали, конечная. Не забываем оплатить проезд, – расплылся в улыбке Кирилл.

Захар улыбнулся в ответ, шагнул было к выходу, когда ему в живот уперся ствол автомата.

– Не спеши, а то успеешь, – Кирилл ловко расстегнул ремешки самодельной кобуры на бедре Захара, и обрез перекочевал в его же рюкзак. Следом отправился топор, который Захар на время поездки клал под сиденье, а сейчас держал в руках, намереваясь сунуть на привычное место, за пояс.

– Вы чего, мужики?

Лесник прикидывал, стоит ли попытаться достать пистолет, или лучше не дергаться? Подумав, решил, что лучше не стоит. Ствол автомата смотрел ему прямо в живот. Несмотря на то что держал его Кирилл небрежно, одной рукой, было видно, что пустить оружие в ход проблемой для него не станет. Да и Костя тоже стоял так, чтобы в любую секунду подстраховать напарника.

– Да ничего, – хмыкнул Кирилл. – Положено так.

– Не боись, – неожиданно подтвердил Костя. – Если б чего не так – мы бы тебя сразу разоружили. Не тронули же. С Батей поговоришь – тебе все вернут. А пока нельзя.

– Тогда у меня еще пистолет под курткой, – проговорил Захар. – Отдавать или сам достанешь?

– Еще я мужиков не лапал, – фыркнул Кирилл.

Но автомат не опустил. Захар видел, как напряглись пальцы бойца на рукояти, когда лесник расстегнул куртку и нырнул за пазуху. И как расслабились – когда Захар протянул ему пистолет. В голове у Захара щелкнуло.

Он резко развернул туловище в сторону, автомат потерял цель, которая внезапно уменьшила свою площадь. Левой рукой лесник схватил автомат за ствол, дернул его на себя, одновременно наступая на ногу Кириллу, и сильно толкая его в лицо раскрытой пятерней правой руки. Боец потерял равновесие и повалился на Костю, сбивая того с ног. Костя успел нажать на спуск, но ствол автомата задрался, и короткая очередь ушла в потолок, дырявя внутреннюю обшивку вездехода. Захар перевернул оружие, упер приклад в плечо и выжал спуск. Отдача ударила в плечо, уши окончательно заложило…

– Эй, ты чего? – послышался голос Кирилла.

Захар мотнул головой, отгоняя наваждение. Боец взглянул на него подозрительно и забрал пистолет.

– Все нормально, – усмехнулся Захар. В его воображении Кирилл лежал на полу, нелепо раскинув ноги, а из многочисленных пулевых отверстий толчками вытекала темная кровь. – Задумался я.

– Давай на выход, задумчивый, – буркнул Костя.

– Смотри, не балуй! – добавил Кирилл.

Захар растянул губы в улыбке. Если бы ребятки могли залезть к нему в голову, они бы с ним точно по-другому разговаривали.

Захар повернул ручку и откатил дверь в сторону, ожидая порыва ледяного ветра, хлопьев снега в лицо или чего-то подобного, и крайне удивился, когда ничего из ожидаемого не почувствовал. Сначала удивился, а потом зажмурился, когда яркий свет мощного фонаря ударил ему по глазам.

– Эй, вы кого привезли? – послышалось откуда-то с той стороны светового луча. Голос прокатился эхом, и Захар понял, что находится в каком-то большом, пустом, и судя по всему – подземном помещении.

– Да вот, мужика подобрали. Из тайги на снегоходе приехал, прикинь? По всему Байкалу прошел.

– Ого, – в голосе послышалось явное уважение. – Крут. И могуч. В тебе сколько росту-то? Метра два, небось?

– Два ноль шесть, – пробурчал Захар. – Я не только крут и могуч. Я еще и свиреп. Особенно когда мне в морду фонарем светят. Могу разозлиться и поломать что-нибудь. Или кого-нибудь.

Захар злился. Бывший ранее глубоко гражданским человеком, сейчас он крайне неуютно чувствовал себя без оружия, и раздражение так и прорывалось наружу. Хотя, как раз его стоило и попридержать.

– Ого! – снова донеслось откуда-то спереди. – «Халк ломать!» – Произнес голос совсем уж непонятную Захару фразу. – Сразу видно – наш человек. Угрюм, волосат и вонюч. Дикий мужчина.

– Слышь, ты, – Захар уже срывался на рычание. Украдкой он бросил взгляд на своих попутчиков-конвоиров. Те с интересом наблюдали за перепалкой. Он решил, что все делает правильно, и продолжил: – Хлебало закрой и фонарь убери. Пока я тебе твой длинный язык никуда не засунул.

– Да ладно, ладно, чего ты? – Луч фонаря спрыгнул с Захарова лица, переместившись на вездеход. Голос шутника звучал не то чтобы испуганно, но насмешки в нем поубавилось. – Совсем, что ли, с популярным творчеством не знаком? Это же «Ленинград»!

– Ленинград погиб двадцать лет назад. А то, что ты цитируешь постоянно, по поводу и без повода – это говно какое-то. – Послышалось над ухом у Захара. Лесник повернул голову и увидел бойца, что сидел рядом с водителем. Того самого, который помогал ему погрузить снегоход. – Пойдем. Отведу тебя к Бате, – обратился он к Захару. И тут же, «фонарщику» – Людей зови, пусть разгружают. Там снегоход с прицепом – его пока в сторонку, в угол поставите. Это, вон, его. – Он качнул головой в сторону лесника. – Пойдем.