Матвей Курилкин - Охотник

– Знаете, друзья мои, я никак не могу понять, на что он вообще рассчитывает? Будь я на его месте, после того, как часть его темных дел вышла наружу, я бы уже двигался куда-нибудь подальше – и желательно тайно, прихватив все сбережения.

– Почему? – не выдержал Аксель. – У него сейчас вроде бы все хорошо складывается. Он свалил свою вину на гра Монссон, убил капитана Якобссона, который единственный мог вывести его на чистую воду, и теперь может спокойно продолжать работать посредником.

– Вашу наивность извиняет ваша молодость, мой мальчик, – снисходительно сообщил гро Гуттормсен. – Во-первых, сейчас все наши коллеги, не занятые охотой и интересующиеся последними новостями, отправились в полицию, требуя подробностей дела. А получив эти подробности, так или иначе, они постараются выяснить истину. Во-вторых, не стоит забывать о полиции – не нужно так пренебрежительно хмыкать, дорогая Ильза, – в полиции есть разумные, которые любят свое дело и любят справедливость. И есть еще администрации округов, которым совершенно не нужны опустевшие улицы и ежедневные похороны – а именно так и будет, если охотники станут заниматься поисками преступников, вместо поисков одержимых. Так что они сделают все возможное, чтобы это дело как можно быстрее было расследовано и как можно тщательнее. Сомневаюсь, что они потребуют от следствия какого-то конкретного решения – в конце концов, если охотникам представить неопровержимые доказательства, они ничего не смогут поделать. Мы ведь тоже люди и тоже способны на преступление. Нет-нет, в Иде я уверен, не нужно так возмущенно на меня смотреть, я просто описываю вам ситуацию. Так вот, я продолжу. Такого, чтобы никто и ничего не знал, не может быть в принципе. Кто-то из стражников что-то знает или о чем-то подозревает. Они могли молчать, не решаясь выступить против начальства и коллег, но если их будут спрашивать, если допросы будут вести профессиональные следователи, кто-то обязательно проговорится, даже если не захочет. И самое главное, теперь, когда весь город знает, что где-то в Пепелище насильно удерживают в рабстве разумных, как вы думаете, какое количество времени пройдет, прежде чем в район войдет армия? Нет, военные не будут его очищать полностью, это трудно было сделать сразу после пожара, а теперь, спустя сотни лет и вовсе почти невозможно. Но уж послать роту оркских следопытов, чтобы они нашли место, где держат людей, они просто обязаны. И орки наверняка приведут достаточно свидетелей, которые подтвердят, что охотники здесь ни при чем. Подводя итог: либо лейтенант Йелле совсем идиот, либо мы с вами чего-то не учитываем. И я склоняюсь к последней версии. Идиотов в стражу не берут, и до лейтенантов они не дослуживаются.

– Логично, – признала Кара. – Хотя я понятия не имею, чего мы можем не учитывать? И как ваши выводы помогут нам реабилитировать Иду, а лейтенанта вывести на чистую воду?

– Ну, пока я просто кратко описал то, что нам известно, – немного приуныл Нильс. До того, как Кара высказала свое замечание, он гордо и снисходительно поглядывал на молодых людей, а теперь слегка смутился. – Мне казалось, так будет легче выработать дальнейший план.

– Хм… а ведь действительно, – подняв глаза к потолку протянула Кара. – Мы не можем подобраться к лейтенанту – у него пока что безупречная репутация. Его партнеры с Пепелища тоже для нас недоступны – через стену перебраться непросто. – Девушка поежилась от неприятных воспоминаний и призналась: – Да и не хотела бы я там снова оказаться. Зато найти тех, кто работает с лейтенантом отсюда, большого труда не составляет. Особенно, если нас поддержат другие охотники. Втроем я бы, пожалуй, не решилась такое провернуть… – она озабоченно прикусила губу и повторила: – Нет, втроем – это слишком опасно.

– Что ты задумала? – У Акселя никаких идей по поводу быстрого и легкого поиска городских партнеров лейтенанта не было.

– Вы сначала скажите, гро Гуттормсен, сможете ли вы убедить хотя бы троих охотников нам помочь?

– Без труда, милая барышня, но это потребует времени?

– Сколько?

– Не меньше полудюжины дней. Нужно разослать письма к тем, кто предположительно не занят охотой, и дождаться, когда они прибудут. И все-таки мне тоже интересно, каков ваш план. Не сочтите за труд, поделитесь.

– Да чего уж проще? Меня ищут. За меня назначена награда. Достаточно дать знать тем, кто ищет, о том, что нашлась. Назначим встречу, на которой должен будет состояться обмен, с помощью ваших коллег повяжем всех, кто туда придет, и дело в шляпе.

– Хм. Вы понимаете, милая барышня, что это риск? Причем прежде всего – для вас.

– Прекрасно понимаю. И даже, возможно, лучше, чем вы. Потому и настаиваю на помощи других охотников.

Подготовку к операции начали в тот же день. Гро Гуттормсен, как и обещал, написал несколько писем знакомым охотникам, в которых без подробностей описал происшедшее с гра Монссон, и пригласил коллег «посетить своего старого товарища, чтобы в приватной обстановке обсудить возможности оказать бывшей ученице поддержку».

Пока пожилой охотник упражнялся в эпистолярном жанре, Кара инструктировала Акселя.

– Отправишься в таверну «Убежище писаря», как туда добраться я расскажу, это недалеко, на границе округов, – объясняла девушка. – Место довольно опасное, и лопухов там не любят, поэтому ты уж постарайся себя поувереннее вести. По сторонам не глазей, смотри прямо, но в лицо никому не заглядывай. Смотри поверх голов. Подойдешь к трактирщику, дашь ему золотой, скажешь, что у тебя есть сведения про Карамельку. Про меня то есть, Кара – это сокращение. Скажешь трактирщику, чтобы он тебя свел с кем-нибудь, кому это интересно. Думаю, такой найдется быстро. Тебя спросят, кто ты такой – либо сам трактирщик, либо тот, кого он приведет. Скажешь, что тебя твой рыска послал. Рыска – это опытный вор, а ты, значит, звон – ученик его. Будут спрашивать, как его зовут – не говори. Скажешь, рыска не велел. Наверняка будут интересоваться, где вы меня поймали и где держите – ты, конечно, не говори. Просто скажи, что рыска велел только о месте встречи договориться и условиях передачи. Самое главное – после того, как договоритесь, тебе нужно будет уйти незаметно. За тобой наверняка отправят кого-нибудь проследить – нам это, сам понимаешь, не нужно.

– Подожди секундочку, – перебил Аксель. Он с трудом сдерживал смех. – Карамелька, да? Это так мило, что я сейчас расплачусь!

– И вовсе ничего смешного! – огрызнулась девушка. – Я прозвище не сама себе выбирала! – Она опустила глаза. – Мне его мой рыска дал, наставник. Потому что я все время конфетки сосала.

Аксель заметил, что девушка загрустила, видимо, слова о наставнике навели ее на печальные мысли, и поспешил перевести тему:
– Ладно, Карамелька, так Карамелька. Скажи лучше, как мне договариваться-то? Нужно же место заранее придумать?