Матвей Курилкин - Охотник

Рядовой успел схватиться за свой стреломет, но Аксель был быстрее. Он стрелял, пока в магазине не кончились снаряды, хотя тело стражника перестало вздрагивать уже после третьего выстрела, и остановился только когда сообразил, что впустую щелкает спусковым механизмом – стрелки в магазине давно кончились.

Аксель поднялся на ноги и побежал к выходу из здания. Стараясь не наступать в кровавые пятна, густо покрывавшие маленькую площадь, он подошел к телеге и принялся тормошить друзей. С облегчением он отметил, что оба живы, хотя выглядят ужасно – вид сгоревших на солнце и распухших от укусов насекомых лиц с потрескавшимися губами наводил на мысли о не первой свежести покойниках. Руки тоже выглядели нездорово – с них совсем недавно сняли веревки, и они еще не успели принять нормальный вид. Осмотрев товарищей, юноша немного растерялся – оба были без сознания, и он никак не мог решить, что с ними делать дальше. Он нашел флягу с водой и полил немного воды им на лица. Единственным результатом стало то, что Кара застонала и мотнула головой, охотник вообще не реагировал. «Их нужно перенести в тень», подумал юноша. «И как-то напоить». Сначала он взялся стаскивать Кару с телеги, потом чертыхнулся, и оставил все как есть. Лошадь так и не распрягли, так что он вылез из повозки и, подхватив животное под уздцы, подвел его поближе к зданиям. Лошадь не сопротивлялась. Она была напугана, и с удовольствием позволила себя отвести подальше от трупов. Обезопасив друзей от солнца, Аксель принялся растирать руки попеременно то Каре, то гро Гуттормсену, постепенно приходя в отчаяние. Он не забыл, что лучник остался жив, и теперь ждал, что с минуты на минуту на площади появятся его люди, чтобы отомстить пришельцам из-за стены. Аксель уже подумывал о том, чтобы увести лошадь куда-нибудь подальше с площади – сомнительный план, учитывая, что быстро убраться он не сможет, а телега оставляет за собой след, который не увидит только полный идиот, когда Кара вдруг застонала, закашлялась, и открыла глаза.

Аксель, который как раз растирал ей руки, тут же прекратил свое занятие и схватился за воду. Приподняв девушке голову, он приложил к ее губам флягу. Он стал приговаривать что-то о том, что сейчас ей станет легче, нужно только попить. Девушка и без того не собиралась отказываться от воды, она присосалась к горлышку, и, кажется, не думала от него отрываться. Наконец она прекратила пить и прохрипела:

– Где мы?

Аксель коротко объяснил, что произошло.

– Полежи немножко, приди в себя, я пока попробую разбудить гро Гуттормсена, – попросил юноша.

– Я в порядке, – сказала Кара, хотя по голосу ее никак нельзя было этого сказать, – только почему так лицо болит?

– Вы долго пролежали на солнце, я тоже обгорел, хоть и не так сильно.

– То есть я выгляжу еще хуже, чем ты? – поинтересовалась девушка. – Отличная новость. Да что ты его гладишь, постучи слегка по щекам. Если он не при смерти, то очнется. Давай, ничего ему не будет. – Кара с трудом села.

Аксель последовал ее совету и несколько раз ударил охотника по щекам. Наконец мужчина застонал и приоткрыл глаза. Юноша тут же прекратил издевательство и поднес к его губам флягу.

– Нам нужно куда-то спрятаться и прийти в себя, – подытожил охотник, выслушав короткие пояснения Акселя о событиях, произошедших за то время, которое они провели во сне. – Жаль, что ни одного из стражников не осталось в живых, мы могли бы уже сейчас вернуться к стене и заставить их дать показания в полиции.

Аксель хлопнул себя по лбу и признался, что совсем забыл про того сержанта, которого он оставил связанным в доме. Гро Гуттормсен от радости даже нашел в себе силы, чтобы подняться на ноги и выбраться из телеги.

– Ох, холера, чем же нас таким напоили, – простонал он, держась за борт телеги. – Перед глазами все кружится. Юноша, вы просто молодец! Нужно его скорее сюда перенести, пока не сбежал. Вы, барышня, тоже вставайте – чем больше будете двигаться, тем быстрее придете в себя. И воды, конечно, нужно как можно больше.

– Лучше отведите пока лошадь куда-нибудь с площади, – попросил Аксель. – Вон к тому дому. А вытащу я его сам, так быстрее получится. Я боюсь, сейчас кто-нибудь появится.

– Ерунда, – отмахнулся гро Гуттормсен. – Выживший один, и он ранен. Судя по солнцу сейчас два часа пополудни, значит, до лагеря он доберется только к закату. Ночью никто сюда мстить не полезет, значит, гостей можно ждать примерно через сутки. И то сомнительно. Никто здесь столько времени их ждать не станет, и они это прекрасно понимают.

– Почему вы думаете, что он доберется до своего лагеря только вечером? – не понял Аксель.

– Ну это же совсем просто! – подала голос Кара, которой наконец удалось выбраться из телеги. Ты говорил, что стражники отправили голубя рано утром. Голуби летают быстро, так что это время можно не учитывать, значит, дорога сюда заняла у славных жителей Пепелища около шести часов. И примерно столько же понадобится раненому, чтобы вернуться. Это если он ранен легко.

Аксель согласился, что мог бы и сам догадаться, и побрел за стражником. Теперь, когда напряжение его отпустило, он с трудом заставлял себя переставлять ноги – сразу навалилась усталость, заболело обгоревшее на солнце лицо и каждая из полученных ссадин и синяков. С новой силой навалился голод.

Стражник так и лежал там, где юноша его оставил. Развязывать сержанта и приводить его в себя он и не подумал – отчасти из мести, отчасти потому, что просто побоялся. Здоровый и сильный мужчина имел неплохие шансы справиться с двумя еле переставлявшими ноги жертвами работорговцев и усталым и голодным Акселем. Загрузив стражника в телегу, Аксель вернулся к центру площади и собрал все метатели и стрелометы со стражников и работорговцев, а также все съестное из сумок, которое смог найти. Тот факт, что он обыскивает мертвые тела, Акселя больше не смущал, и, даже переворачивая тело лейтенанта, которого он убил собственноручно, никаких неприятных ощущений юноша не испытал. Может быть, от усталости, а может, потому, что он и в самом деле не сожалел о смерти этих людей. Откровенно говоря, Аксель с трудом удержался от того, чтобы не начать жевать что-нибудь из трофейной снеди прямо на площади, среди трупов. И даже ужаснулся от собственной черствости и равнодушия как-то походя, краем сознания.

Сложив все добытое, он помог друзьям взобраться обратно в телегу, и повел лошадь по ее же следам. К счастью, возвращаться на место ночной стоянки не пришлось – всего через пару миль, гро Гуттормсен предложил остановиться возле одиноко стоящего здания. Когда-то это был дом, окруженный садом, от которого теперь остался только первый этаж с частью стен и остатками крыши. Развалины обещали хоть какое-то убежище от солнца, а наличие открытого пространства вокруг позволяло надеяться, что никто не подойдет к этому убежищу незамеченным.