Кертис Джоблинг - Бросок акулы

– Если ты пришла, чтобы насмехаться надо мной, как это делал лорд-барсук, то, пожалуйста, не нужно, – крикнул он в ответ. – Граф уже достаточно повеселился, рассказывая мне, чем отличается один конец удочки от другого.

Гретхен осторожно, на цыпочках, прошла по скрипящим доскам мостков.

– Не бойся, – прошептала она. – Я буду молчать как рыба, чтобы не распугать твоих рыб. Но похоже, что тебе нужна помощь, а?

– Ничего мне не нужно, – ответил юный Серый плащ, – я сам все правильно делаю. Просто удочка – дрянь, вот рыба и не хочет клевать. Да ты сама взгляни, на этой удочке даже катушки нет!

В подтверждение своих слов Трент взмахнул удилищем вверх, и тут же его пальцы неаккуратными кольцами оплела провисшая леска.

– Ну, знаешь, плохому танцору…

– …всегда пол мешает, знаю, знаю, – со смехом закончил пословицу Трент. – Ладно, присаживайся. Только в воду ничего не бросай, договорились? Я все-таки твердо намерен до вечера хоть что-нибудь выудить из этой тухлой речки.

– Ну-ну, «тухлой»! Здесь, между прочим, такие крупные твари водятся, должна тебе заметить! – сказала Гретхен, невольно вспомнив странную тень, которую она увидела несколько недель назад у речного камня. – Я буду следить, чтобы тебя самого никто не поймал, Ферран!

Гретхен присела рядом с Трентом, свесила ноги с края мостика и стала наблюдать за тем, как он забрасывает леску назад в реку.

Леска скользила между изуродованными пальцами левой руки юноши – Трент потерял мизинец и безымянный палец, когда сражался с дикарями в Дайрвудском лесу.

– Все еще больно? – спросила Гретхен.

– Что больно?

– Твои пальцы… – ответила она. – Точнее, то, что их нет.

– Знаешь, иногда я чувствую тупую боль, особенно когда холодно, но в целом рука меня не беспокоит. Хотя, возможно, я не прав. До того как я потерял пальцы, я был отличным рыболовом. Да, наверное, именно в этом все дело.

Они оба рассмеялись. Вспомнили о том, как помогали друг другу выбраться из смертельно опасного Дайрвудского леса, и возникшая между ними тогда привязанность сохранялась и сейчас, в спокойной солнечной тишине Брея.

– Ты знаешь, почему я все это время сердилась на тебя, правда? – спросила Гретхен, когда их смех затих. – Ты слишком назойливо пытался опекать меня, и это меня раздражало. Теперь ты понимаешь?

– Пожалуй, – ответил Трент, следя за тем, как уходит под воду леска с привязанным к ней поплавком и крючком с наживкой. – Но опекать тебя все равно не перестану, потому что ты сейчас важнее любого другого живущего в Семиземелье оборотня. На тебя, и только на тебя, надеются стремящиеся к свободе люди, ты их боевое знамя.

– Хочешь сказать, что я сейчас важнее для людей, чем Дрю? – спросила Гретхен.

– Никто не знает, жив ли вообще Дрю, – пожал плечами Трент.

– Ты еще встретишься с ним, Трент, – сказала она, осторожно пожимая его искалеченную руку.

– Хотел бы надеяться на это, – ответил он. – Мне нужно извиниться перед ним. Попросить прощения за то, что поверил, будто это он убил маму. За то, что носил красный плащ и сражался на стороне наших врагов. Я молю Бренна о том, чтобы он дал мне такую возможность и чтобы этот день наконец настал.

– Он придет, этот день, – заверила Гретхен, кладя голову на плечо Трента. – Нужно только верить в это.

У Трента перехватило дыхание, и он помедлил, прежде чем смог ответить.

– Знаешь, что я тебе скажу. Дрю – дурак, раз гоняется за вражеской армией в тех местах, где ее может и не быть. Будь у него голова на плечах, он должен был бы броситься тебя разыскивать.

– У него, я думаю, есть заботы важнее, чем искать меня, Трент. Он законный король Вестланда. Он должен думать обо всем своем народе. Нет, он как раз был бы дураком, если бы бросил все и пустился искать меня.

– Значит, это я дурак, – заметил Трент. – Потому что именно это и сделал бы, окажись я на его месте.

– О, ты знаешь, как польстить девушке, Серый плащ, – ответила Гретхен. Она хотела, чтобы ее слова прозвучали небрежно и даже насмешливо, но как быть с румянцем, который при этом залил ее щеки?

– Серый плащ? Это мне нравится гораздо больше, чем Красный! Ну а если серьезно, то я тебя никогда не выпущу из виду. Знаешь, моему брату очень повезло, если он нравится такой девушке, как ты.

Гретхен сжала его руку.

– Дрю действительно очень нравится мне, Трент. Он прекрасный друг и товарищ, за него мы сражаемся в этой войне. Но не только он один мне дорог.

Трент повернул голову, Гретхен наклонилась и нежно прикоснулась губами к его губам. Леска рывком натянулась, и Трента понесло вперед – первая за день поклевка случилась в самый неожиданный для него момент. Гретхен откинулась назад, а Трент, не догадавшийся выпустить из рук удочку, с громким шумом свалился с мостков в реку. Ему вслед прозвучал громкий смех леди из Хеджмура.

Вынырнув на поверхность, Трент выплюнул изо рта фонтанчик воды. Волосы Трента намокли, упали на глаза, мешая ему видеть.

– Ты похож сейчас на мокрую собаку, Ферран, – хихикнула Гретхен. – Смотри не намочи мне платье, когда вылезешь и начнешь отряхиваться!

Трент протянул руки вперед, ухватил Гретхен за лодыжки и потянул к себе. Она с визгом свалилась в реку, на миг исчезла под водой, а затем вновь появилась на поверхности, теперь уже на руках Трента. Он улыбнулся, Гретхен забарахталась, они оба расхохотались, а когда их смех постепенно стих, девушка подняла руку и отвела в сторону упавшие на глаза Трента мокрые пряди. На нее взглянули огромные ярко-синие глаза, постоянно снившиеся ей по ночам.

– Вот видите, миледи, – усмехнулся Трент, стуча зубами от холода. – Я же обещал вам, что сумею сегодня поймать что-то стоящее.

– По моим расчетам мы сейчас в ста пятидесяти милях от острова Клоу, – сказал Флоримо, водя по карте своим костлявым пальцем.

– Всего сто пятьдесят миль по бастийским водам? Ну, это нам как в ясный день на лодочке пруд переплыть, – мрачно пошутил Вега.

Дрю и Уитли невесело усмехнулись. Сейчас все остальные корабли разношерстной эскадры Волка оставались в лиссийских водах и под командованием барона Босы направлялись в залив Калико, а оторвавшийся от них «Мальстрем» в одиночку спешил к побережью Баста. Но, даже зная все морские коды Котов, Веге трудно было рассчитывать на то, чтобы незамеченным подойти к покрытому джунглями континенту, слишком уж хорошо был известен его «Мальстрем» на всех морях и океанах. И любой моряк знает, что этот корабль воюет на стороне Волка, независимо от того, будет у него на гафеле развеваться флаг Оникса или нет. Путь, на который они ступили, был смертельно опасен, и призрачный успех этой дерзкой вылазки зависел исключительно от знаний и умений их старого штурмана.