Алексей Калугин - Блуждающий разум (litres)

В медицинском отсеке Геннадий уже все подготовил к тому, чтобы зашить руку. На столе была расстелена стерильная салфетка. Рядом лежали перевязочные материалы, ножницы и шовный материал в стерильных одноразовых пакетах. Артур сел за стол и положил руку на салфетку.

Светлана уже настолько оправилась, что начала прибираться в фургоне. Но, когда она бросала взгляд на труп у задней двери, ее все же передернуло.

– Вы уверены, что они не вернутся? – с опаской спросила она.

– Они получили то, что им было нужно, – ответил Артур.

Пока Геннадий занимался обработкой его раны, Артур рассуждал вслух:

– Прежде всего нам нужно избавиться от трупов. Затем привести здесь все в порядок, убрать следы борьбы. После этого – добраться до ближайшей ремонтной мастерской и заменить стекла. С разбитым лобовым стеклом мы далеко не уедем.

Геннадий иглой указал на дыру в потолке.

– Ее мы сами заделаем, – сказал Артур. – Не стоит лишний раз привлекать к себе внимание. Стекло могли хулиганы разбить, а вот дыра в крыше – это уже серьезно.

– Может, стоит позвонить Димону? – предложил Геннадий.

– Звонить полагается только в экстренных случаях, – возразил Артур.

– А сейчас какой?

Артур прикусил губу. Не от боли, а потому что и сам не знал, как лучше поступить: попытаться самим разрулить ситуацию или вызвать подмогу?

Снаружи послышался звук мотора приближающейся машины. Поравнявшись с фургоном, машина остановилась.

Артур, Геннадий и Света, не сговариваясь, затаили дыхание. По всей видимости, кто-то из проезжающих мимо остановился, чтобы предложить им свою помощь. Встречаются среди автолюбителей такие энтузиасты. Их хлебом не корми, дай только чужой машине под капот забраться. Ну, или просто дать какой-нибудь бесценный совет. Тем более что медицинский фургон не вызывает у людей опасений. Если, конечно, это не психиатрическая перевозка. Однако, ежели этот доброхот увидит трупы в залитой кровью машине, вряд ли удастся его убедить в том, что это несчастный случай.

Хлопнула дверца машины – добрый самаритянин вышел, чтобы внимательно осмотреть фургон и оценить повреждения. Интересно, куда он едет среди ночи? По работе или по личным делам? Да как бы там ни было, его что, дома не ждут?

Раздался стук в заднюю дверь.

– Эй! Есть тут кто живой?

Голос громкий, уверенный. Мужской, разумеется. Женщина остановилась бы ночью на безлюдной дороге только в том случае, если бы у нее самой машина сломалась.

Все трое молча переглянулись: что отвечать?

Снова стук в дверь. На этот раз более настойчивый и требовательный.

– Так, короче, это полиция! И у вас труп на переднем сиденье!

Артур скривился, как от зубной боли. Точно! Они же оставили труп в кабине!

Не говоря ни слова, Геннадий поднялся, подошел к задней дверце и открыл ее. На дороге стояли двое полицейских с направленными на него автоматами. Вид у Геннадия и в самом деле был не самый лучший – весь халат в крови.

– Однако, – медленно протянул один полицейский.

– У них там еще один труп, – добавил другой, тот самый, которому Геннадий всучил фантик от шоколадки вместо десятитысячной. Полицейский многообещающе улыбнулся и, вроде как без связи со всем происходящим, произнес: – Есть все-таки бог на свете!

– Что тут у вас происходит? – спросил первый. – Ритуальные жертвоприношения?

– У нас передвижной донорский пункт, – не очень удачно приступил к объяснению Геннадий.

– Ар-ригинальные у вас методы работы, – нарочито грассируя, произнес первый полицейский.

– На нас напали! – наконец-то перешла к сути дела Светлана. – Мне шею прокусили!

– А мне руку разорвали, – показал наполовину зашитую кисть Артур.

– Бомжами воняет, – повел носом первый полицейский. – Вы их что же, подвезти решили?

– Они на ходу забрались на крышу машины и вынудили нас остановиться, разбив лобовое стекло.

– И что же им было нужно?

Геннадий поднял с пола рваный гемакон, из которого сочилась кровь.

– Кровь?

– Они унесли почти весь наш запас.

Полицейские обменялись многозначительными взглядами.

– Вызовем ловчих? – спросил негромко один.

– Вот еще! – ответил другой. – Без них разберемся!

Артур незаметно перевел дух. Появление ловчих значительно усложнило бы ситуацию. Да какое там усложнило – фактически сделало бы ее критической. У ловчих задача одна – доставлять всех задержанных в пансионаты, чтобы там уже с ними разбирались специалисты. А специалисты быстро поймут, что и мертвые, и живые – альтеры. А попавший в пансионат альтер навсегда там и останется. Это уж вне всяких сомнений. Так что, с любой точки зрения, куда лучше иметь дело с полицией.

– А ты, фельдшер, мне еще ответишь лично! – погрозил пальцем Геннадию обманутый им полицейский.

– За что? – вскинув брови, изобразил оклеветанную невинность Геннадий.

– А вот за что! – Полицейский вытащил из кармана фантик от шоколадки. – Это что, по-твоему?

– Десять тысяч, – уверенно заявил Геннадий.

И – точно! Полицейский глазам отказывался верить! Он снова держал в руке десятитысячную купюру!

– Что это? – спросил он у напарника.

– Совсем сбрендил? – с тоской посмотрел на него тот.

– Нет, ты мне скажи, что у меня в руке?

– Десятка. Если тебе не нужно, я могу забрать.

Полицейский ехидно усмехнулся и, довольный, хотя и несколько озадаченный, спрятал вновь обретенную купюру в карман.

Димон ворвался в дом Соломона так, будто собирался сообщить, что крыша у дома охвачена огнем и нужно как можно скорее выбираться на улицу. На беду, Соломон был дома не один. Он только-только усадил за чай с малиновым вареньем двух дам отнюдь не студенческого возраста, занимающихся преподаванием базовых предметов в младших классах поселковой школы. Дамы как раз и пришли, чтобы обсудить с Соломоном ряд имеющихся у них вопросов относительно воспитания подрастающего поколения, ответить на которые, по их мнению, мог лишь он один. А заодно принесли к чаю овсяное печенье домашней выпечки. При взгляде на эту идиллию на лице Димона появилось выражение мучительной безысходности, какое бывает только у пациента, ожидающего приема у стоматолога.

– В чем дело, Дмитрий? – строго посмотрел на него Соломон.

– Дело чрезвычайной важности, – решительно, но все же уклончиво ответил Димон.

– Настолько, что?.. – медленно начал Соломон.

– Именно, – не дослушав, подтвердил Димон.

Не любивший никакой чрезвычайщины, Соломон недовольно шевельнул губами.

– Мария Федоровна, Галина Исааковна. – Соломон покаянно опустил голову. – Я безумно извиняюсь, но нам, видимо, придется перенести наш разговор. Если Дмитрий, – жест рукой в сторону Димона, – говорит, что дело не терпит отлагательств, значит, так оно и есть.