Олег Бондарев - Кремль 2222. Тушино

– Чего ты хочешь, Мрак? – спросил Захар.

Он смотрел на собеседника снизу вверх, но так, как будто все равно находился выше.

– Я хочу понять, насколько ты готов к роли вожака, – ответил смуглый наемник.

Игорь вздрогнул, Богдан, который сидел чуть поодаль и точил меч, замер и поднял голову. Другие тоже прекратили возню и уставились на спорящих собратьев.

На лице Захара не дрогнул ни один мускул.

– Ты намекаешь, что я должен снять с себя полномочия десятника? – сухо уточнил он.

– Ты никому ничего не должен, Захар, – снова покачал головой смуглый дружинник.

– Тогда к чему весь этот разговор? Если предлагаешь сменить меня на посту десятника, давай проголосуем, пусть люди сами решат, за кем им идти. Я готов уступить лидерство любому из вас. – Он окинул взглядом всех, кто находился в комнате. – Если это пойдет на пользу отряду, я с радостью уступлю.

– Захар, я не думаю, что это хорошая идея, – пробормотал Игорь.

– Кто за голосование? – не обращая внимания на слова побратима, спросил десятник.

– Я, – сказал Мрак. – Да и другие, надо думать, поддержат.

Воцарилась тишина. Светловолосый дружинник решил было, что беда миновала, но тут Богдан сказал:

– Предлагаю Игоря поставить десятником.

Светловолосый дружинник удивленно выпучил глаза. Он‑то предполагал, что все сведется к выбору между Мраком и Захаром. То, что кому‑то придет голову сделать десятником его, человека малоопытного и совсем еще юного, стало для парня настоящим сюрпризом.

– Естественно, временно, – тут же оговорился Богдан. – Ты не подумай, Захар, ты мне друг и товарищ, и я тебя грудью закрою от любой напасти, как и всех, кто сейчас здесь. Но, думаю, тебе лучше пока снять с себя это бремя. Уж больно на тебя ответственность давит. Я так считаю, по крайней мере.

Десятник чинно кивнул. Лицо его оставалось невозмутимым, но Игорь не сомневался, что в душе его лютует ураган эмоций.

– А что, хорошее предложение, – сказал смуглый дружинник. – Поддерживаю выбор Богдана.

Игорь с удивлением наблюдал, как, один за другим, товарищи‑разведчики голосуют за него. Вероятно, где‑то в глубине души светловолосый дружинник тоже был согласен с тем, что Захару лучше на время отказаться от роли десятника. Но это вовсе не значило, что Игорь хочет сменить побратима на посту.

А вот отряд, судя по всему, считал иначе. Чем обусловлено такое единодушие, Игорь мог только догадываться. Возможно, никто не хотел брать на себя подобную ответственность. Возможно, разведчики до сих пор находились под впечатлением от подвига Игоря, когда он спас Захара из плена, патроны честно купленные вернул да еще и автоматов несколько привез в довесок.

«Как бы то ни было, вышло неожиданно!» – отметил светловолосый дружинник про себя.

– Чего молчишь? – спросил Захар, повернувшись к побратиму.

– Перевариваю, – отозвался Игорь.

Взгляд его блуждал по комнате, перескакивая с одного боевого товарища на другого. Юный разведчик все пытался обнаружить подвох, увидеть если не глумливую улыбочку, то хотя бы ее робкую тень в линии губ кого‑то из собратьев, но все смотрели с теплом и даже надеждой. Только Третьяк в углу делал вид, что ему все равно, и смотрел в окно, за которым была только мгла.

– Сильно не обольщайся, – наставительно изрек Мрак. – Ежели что не так пойдет, мы живо переголосуем, сам понимаешь.

Он усмехнулся, и другие поддержали его улыбками, с радостью воспользовавшись этой возможностью слегка разрядить обстановку.

– Но почему именно я? – не выдержал Игорь. – Я же среди вас самый молодой! Следовательно, неопытный…

– Неопытный! – хмыкнул Богдан. – Да ты за один свой первый рейд пережил побольше, чем многие из нас за всю жизнь.

– Ну, скажешь тоже…

– Чего скромничаешь? – усмехнулся Мрак. – В одиночку все Строгино на уши поставил, предателя покарал, побратима своего вернул… Неопытный он!

Смущаться дружиннику не пристало, но Игорь не мог согласиться, не испросив мнения побратима. Он вопросительно посмотрел на Захара, и тот едва заметно кивнул – мол, дерзай, воля отряда есть воля отряда. И все равно было неловко – ощущение, будто через голову побратима прыгнул.

– Пойду наружу выгляну, – сказал Захар, поднимаясь. – Там кто?

– Радомир был с Любимом, – припомнил Богдан.

– Сменяться во сколько будем? – спросил бывший десятник, покосившись на сменщика.

Игорь замялся, а потом сказал:

– К полуночи.

– Давай я тогда пойду, – вызвался Захар. – С кем отправишь?

– Богдан? – спросил светловолосый дружинник, повернувшись к усачу.

– Добро, – кивнул тот.

– Стало быть, решили, – пожал плечами бывший десятник и пошел к двери.

Игорь провожал его задумчивым взглядом. Он смутно представлял, что сейчас творится у побратима в душе, и от этого становилось еще поганей. Назначение ничуть не радовало Игоря. Не то, чтобы он боялся ответственности, но принимать бразды правления отрядом вот так, прямо посреди рейда, было действительно странно. Ну а то, что сменял на посту он не кого‑то, а собственного побратима, только усложняло ситуацию.

– Ты не переживай томко, – сказал Мрак, будто прочтя мысли Игоря. – Такое бывало уже у меня, давно, правда, в один из первых рейдов. Десятник нас завел в гнездо рукокрылов невольно, и там его родной брат погиб, тогда‑то десятник наш и «поплыл»…

– А потом что было? – спросил светловолосый дружинник, угрюмо посмотрев на собеседника снизу вверх.

– Да другого выбрали, из бывалых, успешно добрались. Тогда, правда, это на обратном пути приключилось, когда мы в Кремль уже шли…

– А с десятником прежним что потом стало?

– Ну а он, как вернулись, в стрелецкий корпус перевелся, с благословения воеводы. Не захотел больше в Зону выходить. Так и не вышел, по‑моему, на стене прямо и погиб.

– Истории у тебя, конечно… – проворчал Богдан, снова взявшись за меч. – Настраивают на нужный лад, ага!

– А что не так‑то с моими историями? – обиделся смуглый дружинник. – Все, как было, так и рассказываю.

Богдан на это только тихо фыркнул и, мотнув головой, сконцентрировался на клинке. Другие тоже вернулись к своим прежним занятиям. Игорь же уставился на костер. Выйти к Захару, наружу, пообщаться спокойно, вдали от посторонних ушей? А захочет ли побратим с ним сейчас разговаривать? Захар и вышел‑то, судя по всему, чтобы побыть в одиночестве. Вряд ли он стоит сейчас на крыльце и шутками с Радомиром и Любимом обменивается. Скорей, отойдя немного от дома, где они остановились на ночлег, по привычке вслушивается в московскую Зону. Игорь знал, что Захара это успокаивает, надеялся, что успокоит и теперь.

Внезапно снаружи послышался собачий лай и приглушенные голоса. Дружинники встрепенулись. Первым сориентировался Игорь – подхватив пистоль, вскочил и бросился к выходу. Другие устремились за ним. Еще на подходе новоиспеченный десятник увидел широкую спину Захара, который стоял в двух шагах от дверного проема с обнаженным мечом в руках.