Константин Кривчиков - Кремль 2222. Волоколамское шоссе

В тактике наемников прослеживалась определенная последовательность. Неизвестно, какими они были мастерами рукопашной схватки. Скорее всего, не шибко умелыми. Но вот в наблюдательности и сообразительности им нельзя было отказать. Они заметили, что нож «приземистого» угодил Стратегу в грудь, не нанеся ему существенного урона. И, очевидно, сделали выводы.

Трудно сказать, догадывались ли они о том, что Олег поддел под свитер броневую рубашку. Однако они почти не пытались атаковать его в корпус. А «лысый» еще и держал дистанцию, используя преимущество длинного древка. В тот момент, когда Стратег сблокировал выпад «коротышки», копейщик в третий раз повторил свой маневр. Только на этот раз он попытался кольнуть Олега не в лицо, а в опорную ногу. И попал.

Наконечник у копья был ланцетовидной формы. Он скользнул по самой поверхности бедра, едва задев его. Но нанес при этом хотя и неглубокую, но длинную, разрезающую рану.

Стратег почти не почувствовал боли. Подумаешь, слегка надрезали кожу! Однако мгновенно разъярился. Ему и так уже начали надоедать эти «кошки-мышки», а тут еще такая подлянка.

До этой секунды он держал в уме, что хотя бы одного из наемников надо взять живым. Но теперь плюнул на тонкие расчеты. Его ранили. А могут и убить – чем удильщик не шутит? Значит, на войне, как на войне. Если враг не сдается, то его уничтожают.

Локальная удача хитрого «лысого» оказалась для него последней в жизни. Нанося удар, он рассчитывал, что копье вонзится в бедро Стратега. И не пожалел сил. Однако наконечник прошел со скользом, и наемник по инерции шагнул вслед за ним. Тем самым он сократил дистанцию. И опытнейший боец Олег немедленно воспользовался предоставленным «подарком».

Он не мог резко ткнуть врага тяжелым мечом справа, потому что после укола в опорную ногу немного потерял равновесие. А с левой руки относительно короткой дагой «лысого» было не достать. И тогда Стратег просто взял и швырнул дагу, метя наемнику в лицо.

Этот тяжелый и длинный кинжал с широкой гардой не предназначался для метания. Однако Олег и не собирался, как на тренировке, попадать в «яблочко» с десяти шагов. Он бросал дагу в расчете на то, что «лысому» по-любому придется несладко. Даже если тот схлопочет по физиономии эфесом, а не клинком.

В итоге результат превзошел ожидания. Кинжал не успел перевернуться в воздухе и вонзился острием клинка куда-то в район носа. И, судя по смачному звуку, раздробил наемнику решетчатую кость.

«Лысый» издал утробный звук и схватился за лицо обеими руками. Но минуты его жизни были сочтены, и Стратег не стал его добивать. Да и не смог бы, потому что с левого фланга продолжал угрожать «коротышка».

Он ударил Олега снизу вверх, метя в шею. Тот не успевал защититься мечом, поэтому машинально вскинул левую руку. И, буквально, поймал тесак ладонью.

Получилось очень больно. Да что там очень – страшно, невыносимо, больно. Клинок проткнул кисть, разрезая сухожилия и перерубая пястные кости. Стратег зарычал. Заскрежетал зубами. И невероятным усилием воли заставил себя отклонить тесак в сторону.

И тут же, не давая наемнику опомниться, рубанул его мечом по ребрам. Удар, помноженный на ярость и боль, вышел такой силы, что раскроил тело «коротышки» почти пополам. Тот захрипел и рухнул на колени. Попытался удержать руками выпадающие кишки, но жизненные силы покидали очень быстро – вместе с кровью, хлещущей из подвздошной артерии. И «коротышка», суча ногами, завалился на бок.

Стратег отступил назад и огляделся. «Лысый» и «коротышка» еще агонизировали. А вот «приземистый», убитый в первые секунды схватки, мирно сидел около стены конюшни. Будто дремал.

Прижав покалеченную кисть к животу, Олег, пошатываясь, приблизился к «приземистому». Затем вытянул руку с мечом и разрезал лезвием шнурки, с помощью которых черная маска держалась на голове наемного убийцы.

Маска упала, обнажив лоб и лицо с грубыми чертами. Лицо Стратегу ничего не говорило. И это было странно, потому что он помнил едва ли не всех жителей Капитолия. Правда, в проходе было темно. А стена конюшни еще и отбрасывала густую тень.

Олег засунул меч в ножны и, схватив труп за плечо, доволок его до угла конюшни. Здесь было значительно светлее из-за фонаря, висевшего на крепостной стене. И при его свете Стратег разглядел клеймо, выжженное у наемника на лбу – немного выше переносицы. Это был так называемый «крест раба» – квадрат с буквой Х внутри.

Вот что скрывали большие черные маски! Убийц подручные Якуба нашли среди рабов. Вот почему наемники не побоялись поднять руку на самого Стратега. Им было все равно кого убивать. А посулили им, видимо, свободу.

Внезапно у Олега закружилась голова, и он едва не упал. «Наверное, я успел потерять много крови. Надо выходить на плац и звать караульных, – подумал Стратег. – А потом надо идти в лазарет. Я должен сохранить силы, иначе Якуб возьмет меня голыми руками».

Но что-то еще беспокоило его, какое-то неприятное и странное ощущение. Он сильно вспотел. Так, что пот тек ручьем, выступая изо всех пор. Но это можно было списать на последствия ожесточенной схватки и ранения. А вот…

Жар! Он явственно ощутил жар, который распространялся от раненого бедра. Не заботясь о приличиях, Олег расстегнул пояс и приспустил штаны. И ужаснулся.

Нет, рана была небольшой. Так, небольшой порез, хотя и длинный. Но за прошедшие после удара копьем каких-то несколько минут порез распух и побагровел. И это багровое пятно расползлось уже сантиметров на десять, если не больше.

Обычная рана от копья не могла так выглядеть. Тогда в чем дело?.. Неужели яд? Наконечник копья убийцы намазали ядом?! Вот почему «лысый» постоянно норовил ткнуть его…

Стратег ощутил, как немеет горло. Хотел глубоко вздохнуть, широко открыв рот. Но воздух проходил с трудом, гортань словно окостенела.

Тогда он попробовал крикнуть. Однако вместо громогласного возгласа из горла вырвался хрип и еле различимый шепот. Олег сделал два нетвердых шага и упал на колени. Попытался встать, но тут же снова упал. Сознание захлестнула мутная пелена, и он перестал что-либо ощущать.

Якуб знал толк в ядах…

Хилое человекообразное существо сидело на балконной плите пятого этажа, свесив босые лапки. И, похоже, дремало, ничуть не опасаясь сверзиться с пятнадцатиметровой высоты.

Ростом «метр с кепкой». Худое костлявое тельце прикрывает драный халат с веревкой вместо пояса. На тонкой шейке висит кособокая железная рамка непонятного назначения. Продолговатый лысый череп обтягивает морщинистая кожа. Вместо ушей – сучковатые отростки, напоминающие антенны. Безгубый рот и крючковатый плоский нос, словно вырезанный из папье-маше, наводят на подозрение об очень пьяном папе Карло.