Владимир Мясоедов - ПВО для НЛО

Помещение наполнилось пораженным ропотом, унять который не смог с первого раза даже генерал-майор.

– Значит, они тут не первые, – наконец резюмировал он, когда тишина более-менее восстановилась. – Жаль, что мы ничего об этом не знаем, но большой беды в произошедшем не вижу. Как говорится, враг моего врага – мой друг. Хотя бы на какое-то время. Но вопросы вы действительно перед нами поставили очень интересные. Всех выживших представителей спецслужб, которых сможем найти, будем очень подробно трясти насчет ходящих по отделам баек о тарелочниках и контактерах. Вроде был специальный отдел, который ими занимался.

– В Москве, – подтверждающе кивнул Евгений Борисович. – Был я там, неоднократно, когда за упавшие не туда модули извинялся. Или в сфотографированном кем-то НЛО воздушный шарик узнавал. То ли врали мне те, кто там сидит, в лицо. То ли наши специалисты не способны найти авангард инопланетной цивилизации на собственной планете. Ладно, в крайнем случае о произошедшем можно будет расспросить противника, когда у нас наконец-то появятся пленные. Уж инопланетяне-то должны знать, кого именно уничтожали с немалыми для себя потерями. Кхм, мне продолжать?

– Разумеется, – последовал ответ от главы сопротивления в нашей местности. – Но, боюсь, если мы удостоимся еще парочки подобных откровений, некоторых особо буйно реагирующих товарищей из зала я буду вынужден попросить удалиться.

– Авиацию и ракетные части в основном гробили «станции», уцелевшие после разборок с островными обитателями, – вновь вернулся к своей лекции по инопланетным агрессорам ученый. – Кстати, хочу заметить одну вещь. В начале вторжения пришельцы сыпали лазерными лучами, как горохом из прохудившегося мешка. Но уже на второй день конфликта, после уничтожения самых главных очагов обороны людей, проявляли куда меньшую активность. С течением времени тенденция нарастала. А сейчас они уже практически не стреляют крупным калибром. Хотя пока еще хватает целей, подобных массово уничтожаемым в первые часы вторжения. Например, крупные мосты, железнодорожные узлы, отдельные армейские подразделения.

– Берегут боеприпасы или опасаются сильно износить технику, заменить которую без хорошего снабжения с родины проблематично, – пожал плечами кто-то из находящихся в задних рядах военных. – Знакомая проблема. Те же трудности с океаническими кораблями или подводными лодками, ушедшими в дальний рейд. Да и не в каждую цель будешь палить из главного калибра, если стоимость одного снаряда равна зарплате капитана.

– Возможно, – согласился с ним Евгений Борисович. – «Шершни» зачищали зенитную артиллерию и обычные войсковые части, не обращая особого внимания на противодействие имеющимися средствами. Хотя вроде бы какой-то урон и получали. «Тарелки» гонялись за мелкими кораблями, танками, отдельными батальонами и прочими относительно некрупными целями. Несколько их удалось сбить над территорией России. В иных странах успехи тоже вроде бы имели место. Увы, но все места крушений произошли слишком далеко отсюда, чтобы к потерпевшим бедствие кораблям пришельцев смогли бы наведаться наши бойцы. «Ульи» же в составе эскорта не отдаляющихся от них слишком далеко «стрекоз» следовали по расчищенным для них от точек ПВО и авиации маршрутам. Последний тип авиации противника весьма слабо защищен на общем фоне, но крайне многочисленен. Следовательно, охраняемые ими громады самых больших кораблей либо очень ценны, либо принципиально уязвимы. Да к тому же довольно медлительны даже по земным меркам. Обычный пассажирский авиалайнер при желании их обгонит.

– Их осторожность и дала нам время на эвакуацию, – пробурчал генерал-майор. – А еще то, что враги начали с Америки, затем прошлись по Китаю. А потом через малонаселенный Дальний Восток сунулись к нам, в самую промышленно развитую и густонаселенную часть России. Кстати, Европу их воздушный флот с двух сторон зажал. Там, по-моему, вообще ни одной крупной стратегической цели не осталось.

– Рискнули бы пришельцы всеми силами ударить, мы бы «мама» сказать не успели, – поддакнул прапорщик. Мне любопытно, какое же у него в реальности звание, раз он себя так ведет, а генерал-майор даже и не думает возмутиться! – Ну, разогнать по лесам личный состав и вынести материальную часть точно бы не смогли.

– Скорее всего, ты прав, Семеныч, – легко согласился сидящий рядом с ним тип, обладатель погон, на которых красовались три звезды. – Но, вероятно, они опасались потерь, если сунутся без мощной подготовки. А значит, Евгений прав. Мы можем их сбивать. Вопрос только, как.

– Уничтожив подавляющее большинство объектов, которые могли бы нанести им повреждения даже теоретически, пришельцы начали следующий этап своей деятельности, – продолжал подводить итоги первых дней войны Евгений Борисович. – Захват людей. Причем не каких попало, а умных и образованных в области естественных наук. Под ударом оказались крупнейшие вузы и их филиалы. К ученым с мировым именем «тарелки» на дом прилетали. И это не шутка. Зачем они понадобились инопланетянам, пока непонятно. Но есть два возможных ответа на этот вопрос. Первый: ученые нужны им самим. Второй: они не хотят, чтобы у людей остались те, кто способен найти решения внезапно свалившихся к нам на голову проблем.

Хм… Не знаю уж почему, но мне тот вариант, где наших ученых похищали для того, чтобы заставить плясать под свою дудку, показался более вероятным. В принципе, такие специалисты практически априори не дураки. И следовательно, могут быть быстро переучены на новые специальности, полезные уже захватчикам. За год при сильном желании можно освоить абсолютно новую область с нуля на вполне достойном уровне. Метод кнута и пряника всегда творил чудеса. Особенно если в применении их можно не ограничивать себя полумерами. В наших вузах и иных подобных заведениях де-факто нет ни того, ни другого. Но если отстающих учеников показательно расстреливать, а делающих успехи, к примеру, не бить и кормить почаще… Даже медик, математику помнящий только из-за необходимости считать деньги, научится чертить от руки схемы космических кораблей и производить все расчеты при помощи логарифмической линейки.

– Активные действия в этом направлении продолжались чуть меньше суток, – продолжал восстанавливать картину произошедшего Евгений Борисович. – А затем без видимой причины резко прекратились. В центре крупнейших городов и наиболее промышленно развитых центров мира были произведены посадки кораблей типа «улей». После чего они через несколько часов оказались огорожены непроницаемыми силовыми полями. И тут я передаю слово Семену Петровичу.