Александр Шапочкин - На чужих рубежах. Посев

Я успокоил его и направился было к дверке, за которой только, что скрылась девушка-сержант, однако стоило мне только сделать пару шагов, как с тихим шелестом открылась совершенно другая, расположенная у противоположенной стены. В мозгах тут же зашевелилась новая мысль. Мол, мне как старшему по званию полагается постоянное ношение боевого костюма с особыми опознавательными знаками, получить который я смогу в офицерской раздевалке. Хмыкнув я направился в освещённый ярким белым светом прямоугольник со скошенными в верхней части уголками.

В отличии от какого-то серого и невзрачного помещения «выгрузки» в раздевалке, как, впрочем, и в коридоре царил настоящий хайтек. Стекло, пластик, метал, обилие белого цвета в интерьере, гибкие линии и какие-то светящиеся полосы. Натуральные фикусы в цилиндрах-кадках, многочисленные мониторы показывающие ролики «ни о чём» и пол устланный матовыми плитами, подсвечивающимися в том месте куда наступала моя нога. Это место чем-то напоминало дорогущий ультрасовременный фитнес-центр. Потому я совершенно не удивился, увидев нечто похожее на регистрационную стойку, за которой хлопало огромными глазами и глупо улыбалось несколько «Барби» обряженных в форму похожую на ту, что носят стюардессы.

Отказавшись от предложенной мне помощи, я быстро вскрыл упаковку и наконец-то почувствовал себя человеком, натянув на себя исподнее и то, что память услужливо называла «повседневной формой». Странный комбинезон чёрного цвета, отдалённо смахивающий на гидрокостюм из внешне не гибкой, рельефной ткани очень плотного плетения. Толщиной он был примерно восемь миллиметров и плотно облегал тело. Впрочем, движения он не стеснял, хоть на мой взгляд я и выглядел как клоун-водолаз.

К «гидрокостюму» прилагалось нечто вроде свободного шелковистого пиджака гражданского вида, всё того же цвета, с толстой красной полосой, идущей от левого плеча к центру груди, а затем вниз до самых пол. Завершала картину армейская кепи о смещённым на правую сторону красным треугольником и кокардой на которой был изображена летучая мышь на фоне стилизованной ракеты.

Впрочем, надевать мне из не пришлось. Застывшая возле меня «Барби» вежливо сообщила, что мне они не понадобятся. Офицеру в моём звании самим «Божественным» была оказана невиданная честь, перемещаться на территории корабля в полной боевой выкладке и при оружии. А стандартную «социальную» форму я могу сдать, потому как мне она не понадобится.

Высоко оценив степень доверия, а также глупости «Великого и Ужасного» я вежливо отказался. Ну не согласно было моё солдатское нутро сдавать что-либо на склад, даже если оно мне вроде бы, как и не нужно. К тому же, при упоминании полной боевой выкладки и в той, и в другой памяти всплывало нечто громоздкое.

«Барби» кажется не поняла моего отказа, а потому глупо хлопая глазами, словно попугай повторила только что сказанное. В этот раз я даже не прореагировал. Разговаривать с этими куклами похоже было совершенно бесполезно. Я повертел в руках приличных размеров пистолет, решив разобраться с ним позже, повесил на пояс его кобуру.

Пришлось пресечь попытки кукол забрать пластиковый бокс с остатками формы, после чего я направился по убегающей у меня из-под ног линии со стрелками и надписью: «Завершение экипировки» прорисовывающимися прямо на половых плитах.

Обогнув стенку-экран с голограммным изображением земного леса, который довольно искусно переходил в реальные зелёные насаждения, я оказался в помещении, посреди которого стоял… скафандр что ль? Некий металлический костюм, вроде рыцарских лат, с довольно массивной верхней частью и кучей футуристических примочек удерживался на платформе, очень похожей на перевёрнутого вверх брюшком металлического паука.

Он был чёрного цвета с крупными почти шарообразными плечевыми пластинами, всё той же красной полосой через всю грудь и довольно широким воротом. На правом наплечнике красовалась светящаяся летучая мышь на фоне ракеты, да и вообще на его поверхности имелась множество мерцающих линий, светодиодов и подсвеченных элементов.

Если это боевой костюм, предназначенный для оперативной работы, то как… В туалет-то как ходить? С уже надетым на меня «гидрокостюмом» и так была куча проблем. Да у него имелся клапан прикрывающий промежность и его вполне модно было отстегнуть, а вот на надетых на мне боксах подобных удобств не было. Это вам не семейники, да и те по большой нужде из-под этого чуда водолазной мысли быстро не стащишь и удобно не заправишь.

И чужая память молчит… потомки что? Сортир уже не посещают? «Барби» — эти не советчики. Смотрят на меня словно овцы и улыбаются, вот только одна из них в очередной раз, попыталась стырить пакет с остатками формы. Шугнув куклу, я принялся копаться в «знаниях будущего» касающихся данного донельзя странного агрегата.

Одевать его оказалось не очень-то и сложно. Фактически он всё делал сам. Раскрылся, стоило мне подойти к нему со спины, на свисающим с потолка экране высветилось приглашение влезть в него, что я и сделал, а затем с шипением закрылся.

В этот момент я понял, что болтаюсь в этом аналоге шагающего бронетранспортёра как экскременты в пресловутой проруби. Он просто-напросто был мне не по размеру. Я уже решил вылезать, когда в движение пришли паучьи лапки и на раз два, словно примерочный манекен, подогнали броню под мою фигуру. Щёлкнули зацепы, высвобождая ступни. На потолке гулко зажужжало и прямо передо мной манипуляторы опустили огромный, похожий на вытянутый кейс оружейный ящик с одной единственной ручкой расположенной, как и положенной сверху.

Я в общем-то уже знал, что благодаря экзоскелету брони и неким сервомоторам, что бы последнее не значило, могу переносить довольно большой вес. Однако всё равно с опаской забирал эту массивную хреновину. Ничего — сдюжил. По ощущениям всего то килограмм десять.

Повернувшись, чтобы забрать ещё и пакет, я зацепился взглядом за лицо одной из «Барби». Она, заметив, что я смотрю на неё, улыбнулась ещё шире и в этот момент мне показалось, что в её бессмысленных, ничего не выражающих глазах отразилась смертная, нечеловеческая тоска.

Прогудев несколько нот, словно подъехавший лифт в каком-нибудь фешенебельном отеле, массивная бронированная дверь за моей спиной с тихим шуршанием затворилась. Повернувшись, я посмотрел на укреплённые металлические створки. Нейтрально голубоватое свечение на обрамляющем их портале резко сменилось на ровный красный цвет и прозвучало возмущённое бибикание и в удлинённом ромбовидном окне, расположенном прямо над шлюзом появилась надпись: «Доступ в зону выгрузки запрещён!»