Александр Шапочкин - На чужих рубежах. Посев

— Я в хвост стреляла много раз… — внезапно, словно бы извиняясь произнесла девушка, — думала, что он умер…

— Забей, — устало отмахнулся я, не сразу заметив, что говорю на русском и тут же перешёл на понятный моей спутнице язык. — Завалили и ладно. Меня больше интересует, что это вообще такое и много ли подобных в округе водится!

— Кажется, — неуверенно начала девушка и замолчала, тряхнув головой под колпаком своего шлема. — Нет не может быть…

— Что? — я нахмурился. — Говори, не томи!

— Да глупости, — нервно усмехнулась она. — Не бери в голову. Подумалось просто, что эта… это создание, очень похоже на химеру. Переволновалась видимо… когда хвост вдруг ожил.

— Химеру? — слово-то мне естественно знакомым было, вот только в ассоциациях всплывали почему-то виденные мной когда-то в турпоездке французские готические соборы. — Погоди, их ещё кажется горгульями зовут. Скульптуры такие, которые как водостоки использовали… Так не похоже вроде!

— Не… — уже куда как более уверенно возразила Ариэль. — Не те химеры. Я говорю, про древнегреческое, мифологическое чудовище! Его ещё описывали как существо с головой и шеей льва, брюхом козы и хвостом в виде змеи. Порождение Тифона и Ехидны, родившая затем немейского льва, которого победил Геракл.

— Туша у него явно кошачья, — сразу же зацепился я за несоответствие. — Да и от козла не пузо а шея и котелок… не сходится что-то…

— Да всё сходится, — устало выдохнула девушка, — Во-первых, это описание от Гомера. А вот Геосид в "Теогонии" как раз говорит о трёх головах — козлиной, львиной и змеиной. А во-вторых есть именно такие её изображения. Например, этрусская скульптура из Ареццо датируемая пятым веком до нашей эры. Хранится… хранилась на Земле в Археологическом музее Флоренции.

— Хм… эта хрень не могла бы стать чьей-либо матерью, — привёл я последний аргумент. — Разве что отцом… вон у него какие погремушки болтаются…

— Да её вообще существовать не может! Химера это ж воплощение "несбыточной идеи"…

— Но вот он — есть. Точнее был. И с удовольствием подрал бы нас как тузик грелку, — возразил я, но Ариэль кажется меня не услышала.

— К тому же, — продолжала она, — именно такими их часто изображают в книгах фильмах и играх…

— Упоминания об "играх" в скором времени начнёт вызывать у меня зубную боль, — пробормотал я.

— …а вообще "Химера" переводится с древнегреческого как "молодая коза".

— Слушай, а ты шаришь в теме! — я удивлённо посмотрел на неё.

— Я археолог, точнее должна была им стать… — девушка вздохнула. — Да вот видишь… не стала. Началась саудито-израильская война и всех нас забрали на фронт…

— Что-то я не припомню подобного конфликта… — нахмурился я.

— Да? — Ариэль отвлеклась от грузных мыслей и повернулась ко мне. — А ты из какого года?

— Из две тысячи семнадцатого.

— А я из две тысячи двадцатого, — она опять грустно вздохнула. — Можно сказать что мы с тобой из одного времени…

Задавать вопрос "С какой это стати одни пешки США передрались с другими?" я не стал. Похоже, что воспоминания у Ариэль об этом моменте из прошлой жизни вовсе не радостные, а потому не следует лезь человеку в душу. Вместо этого я откинул в сторону вымазанный в крови пучок травы, сорвал новый, кое как почистил и только после этого перезарядил свою винтовку. Не отмыкая штыка-виброножа, закинул её в наспинный паз.

Не было ни единого шанса, что до ближайшего водоёма я смогу использовать стелс. Весь костюм был покрыт кровью и ошмётками от разлетевшейся змеиной плоти, и эта мерзкая масса уже начинала подсыхать. Купол шлема, слава богу, обладал какими-то средствами самоочистки, а вот весь остальной фантом, как, впрочем, и оружие, подобными наворотами похвастаться не могли.

Девушка поняла мои действия правильно. Встала и убрав оружие занялась сбором образцов, я же, решил обойти место сражения. Тепловизор вновь засбоил, выводя мне какую-то пятнистую засветку, да и фонарь несмотря на мои старания, более-менее нормально работал только в обычном, видимом спектре.

Ну да это собственно было не так уж и важно. Меня и так не только слышно, но теперь ещё и видно. Без включённого стелса даже под подсохшей грязной коркой яркие полосы и светящиеся узлы на броне в темноте мог не заметить разве что слепой. Так стоит ли расстраиваться и из-за какого-то там фонаря.

— Я закончила, — сообщила Ариэль, подходя ко мне.

— Надо дойти до того валуна, из-за которого выбрался монстр, — сказал я.

— В одиночку? — с сомнением уточнила девушка. — Командир, я готова, но…

— Зачем в одиночку? — не понял я. — Вместе пойдём. Если что — прикроешь.

— Так у вас же… а если там ещё один такой прячется? Самка, например.

— Угу, ждёт мужика, с целым выводком "самчатат". Шэль, нет там никого, не волнуйся, — я улыбнулся, хотя она конечно не могла этого видеть. — На такие разборки, какие мы здесь устроили, обязательно заявились бы и законная супруга, и гарем, имейся у этого товарища таковой. И друзей бы ещё позвали!

Сказав это, я двинулся в нужную сторону. Собственно, ничего интересного мы в результате там не обнаружили. В валуне имелся относительно небольшой грот, в котором зверь устроил себе то ли логово, то ли временную лёжку. Умная скотина понатащила из леса ветвей и застелив ими пол соорудила себе что-то вроде подстилки, на которой похоже и отдыхала после делов праведных, когда на свою беду услышала, как мы ломимся сквозь лес. Вот местный хозяин и вышел посмотреть, кто же это собственно припёрся в его владения.

Причём, здесь не было ни гниющих трупов недоеденных на обед животных, ни костей. Видимо монстр, которое явно было хищником, питалось прямо на месте охоты, а не тащило туши в своё логово. Экскрементов тоже не наблюдалось. В этой "Химере" преобладала кошачья натура, а не змеиная и тем более козлиная, а потому существо было чистоплотным и…

Я отошёл на пару десятков метров, туда где у существа был туалет, и внимательно осмотрел землю под ногами.

— Что тут? — поинтересовалась Ариэль, подходя ко мне со спины.

— Да вот… смотрю как у этого мутанта какахи выглядят, — честно ответил я.

— Зачем это тебе, — удивилась девушка.

— Если тут такие товарищи табунами бродят, неплохо бы знать как выглядят признаки из присутствия, — произнёс я. — Отпечатки лап… их в лесу далеко не каждый распознать сможет, и не на всякой почве. А вот следы от когтей…

Я ткнул заранее подобранной веткой в испещрённый глубокими бороздами ствол многострадального дерева. Беднягу и так, то ли от породы, то ли от некой магнитной зоны в которой оно росло перекурило словно морской канат, а мутант, явно повинуясь кошачьей природе ещё и регулярно шкрябал по нему своими жуткими лапами.