Александр Шапочкин - На чужих рубежах. Посев

— Да.

— Так вот — Дидлиэнь! Я — не шаман. И не скверлинк. Повторяю — я даже не знаю кто это или что это. — я хмуро посмотрел на неё. — И вот что Диня…

— Как ты меня назвал? — кажется она удивилась ещё больше.

— Нормально я тебя назвал. Имя у тебя — язык сломать можно! Будешь Диней.

— Но так меня зовёт только старшая сестричка! — неподдельно возмутилась она.

— Потому что мудрая женщина, — отрезал я. — А по поводу духов…

Я повернулся в ту сторону, где ещё недавно прятался третий абориген и рявкнул, сурово глядя на едва заметную, прозрачную фигуру возвышающуюся над кустарником возле одного из деревьев.

— Шэль, пять шагов вперёд! Снять камуфляж! — разведчица, а это была она, немедленно подчинилась. — Какого хе…

Вспомнив что рядом ребёнок, я поправился.

— …какого хрена ты нарушила приказ! Думаешь в наших условиях я не найду как наказать зарвавшегося солдата?

— Никак нет! — рявкнула она, открывая купол и вытягиваясь по стойке смирно, предварительно выбросив перед собой бесчувственное тело ещё одного мужика, которого притащила за шиворот плаща. — Выполняла прямой приказ от непосредственного руководства идти на усиление к командиру отряда для!

И тут же улыбнулась.

— Твою мать… — пробурчал я себе под нос. — Ну Юстициан, ну скотина! Я с тобой ещё поговорю по душам.

И в этот же момент, услышал звук падающего тела. Это Дидлиэнь увидев появившуюся из пустоты Ариэль, вновь бухнулась в обморок.

— И когда он его успел отдать? — хмуро поинтересовался я, поднимая с земли девочку и второй раз за день запаковывая его в спальный мешок.

— Сразу же как вы доложили о боестолкновении! — продолжая разыгрывать усердную служаку доложила Ариэль, пожирая меня преданным взглядом.

— Почему мне не сообщила.

— Приказ вышестоящего начальства!

— Интересно девки пляшут… — кажется эта фраза становилась одной из моих коронных. — Ну я с ним ещё поговорю… Много у меня сегодня вопросов скопилось к господину Легату…

— Инициатива исходила от госпожи Марджи сэр! — сдала она свою подельницу, — Юстициан Август действовал по её личной просьбе!

— И с ней поговорю — не сомневайтесь, — пообещал я, зная, что последняя прекрасно слышит меня.

— Ты уж прости, Виктор, — произнесли динамики её голосом. — Я… мы не хотела ничего плохого… просто нам показалось, что ты неоправданно рискуешь.

— И я с вами поговорю разлюбезная, главный научный сотрудник, госпожа Бархами! — произнёс голос, принадлежащий Броскову и судя по тону, не предвещавший никому ничего хорошего. — Поговорю и при том очень серьёзно. Ну а вы, мисс Ариэль Арбаванэль, с этого момента имеете только одного начальника — Виктора Лермонтова. Окончательно выводитесь из состава легиона и поступаете во внешнюю разведку. Всё! Лермонтов, как появитесь в городе, немедленно ко мне!

Дурдом, в который засадили цирк с конями и клоунами! И ведь когда я получу по шапке от главного — то это будет вполне заслужено!

Я ещё раз хмуро посмотрел на Ариэль. Девушка, кажется, была удивлена реакцией Ивана, как и тем, что я не шибко то рад оказанной ею помощи. Неужели она ещё не поняла, что всё это — не весёлая игра с пикником на свежем воздухе? Ну это ж надо было так подставиться самой, подставить меня, и хрен его знает, как будем теперь с Юстицианом разбираться. И ведь что самое главное, насколько я знал порядки в израильской армии, за нарушение приказа карали там очень сурово.

— …Да я даже не знал, что у вас так не принято! — Юстициан вновь возмущённо вскочил на ноги, расплескав только что налитый напиток и зашагал взад-вперёд по командной палатке. — Вот скажи мне Виктор! В моё время всё было просто — действовало "правило последнего приказа"! Сказал легат "шагать" — легионер шагает! Приказал ему его центурион "стоять" — легионер стоит! Ему всё ясно и понятно, а начальники — сами разберутся. Вот и вся субординация…

Он гневно посмотрел на вытянувшуюся по струнке Ариэль, а затем с силой треснул кулаком по жалобно задребезжавшему раскладному столику. Дидлиэнь, пискнув с вновь спряталась за моим стулом. Девочка похоже решила стать моим хвостиком и наотрез отказывалась оставаться со своими "знакомыми", а также, разговаривать с кем-либо из землян кроме меня.

На разведчицу было жалко смотреть. Девушка отчаянно потела и боялась пошевелиться. Кажется, она чувствовала себя букашкой, приколотой к стене нашими с легатом взглядами. Ведь вместо заслуженной, по её мнению, похвалы, она получила взбучку. А Юстициан, всё распалялся и распалялся, похоже вовсе не собирался успокаиваться, хотя на мой взгляд для первого раза было уже достаточно.

Объяснения причинам столь странного поступка Ариэль, который трудно было ожидать от бойца далеко не самой последней армии на нашей планете, оказались донельзя тривиальными. Девушка просто не проходила срочную службу в Цахале. Её родители были харедим — то есть ультраортодоксальными евреями-хасидами, и, хотя сама она не разделяла взглядов семьи, отец настоял на том, чтобы дочь получила право быть освобождённой от воинской обязанности.

Какое-то время, её пришлось изображать из себя глубоко религиозную особу, а затем девушка поступила в Институт археологии Еврейского университета в Иерусалиме. Когда начался саудо-израильский конфликт и практически всех дееспособных мужчин, и женщин поставили под ружьё, Ариэль воевала в составе отряда хасидского ополчения и именно там она получила неплохую подготовку разведчика, а вот с дисциплиной у этих еврейских комбатантов было неважно.

Так что девушка поступила, по её мнению, абсолютно нормально. Получив от меня приказ, да к тому же выслушав мой доклад о бое с гоблинами, разволновалась, но в открытую перечить командиру было не принято даже у ополченцев. Поэтому она, подумав, попыталась связаться с Юстицианом, просто спросить: "А не стоит ли ей пойти и по возможности помочь бравому командиру, потому как так-то и так-то?"

Естественно, у неё этого не получилось. Радиостанция Легксли пока что не имела выхода на каналы подвижной техники, как, впрочем, и на другие доспехи. В противном случае легат скорее всего объяснил бы ей, что не следует делать подобного. Тогда она связалась с Марджи, которая в тот момент была на своей волне, поняла девушку по-своему и будучи человеком исключительно гражданским, решила, что мой приказ неправильный и авантюрный.

Поэтому уже она, разнервничавшись как за меня, так и за мою ушастую находку, опираясь на слова Броскова, о том, что "Для Третьего Рима мы важнее, чем все аборигены планеты!", через гнездо связалась с научным отделом, а дальше по цепочке из постов легионеров с Юстицианом. После чего в категоричной форме потребовала, чтобы тот, немедленно отдал приказ Ариэль идти спасать непутёвого командира! Мне же решила ничего не сообщать, и Ариэль запретила, чтобы не задевать мою гордость военного. И главное — сделала всё это исключительно по доброте душевной!