Александр Шапочкин - На чужих рубежах. Посев

— Занунде, — вновь поправил меня Бросков. — Витя ты чего слова так коверкаешь? Некогда не поверю, что у профессионально полевого разведчика такая плохая память на названия!

— Да не нравится мне они, — честно признался я. — Больше не буду.

— Вот-вот. Давай посерьёзнее! — пожурил меня Иван. — А в Занунде нас по словам эльфёнка ждёт "Лич".

— Ну что мы с "пиявкой" что ли не справимся! — фыркнул Юстициан. — Да будь она хоть размером с вездеход! Да хоть с дом…

— Я боюсь, — перебил его Айзек, — что девочка имела в виде не "leech" то бишь "пиявку", а "leiche", то бишь "труп" на староанглийском. Могущественная нежить. Немёртвый колдун-некромант с очень скверным характером и садистскими наклонностями.

— Нежить? — кажется Юстициан оказался в лёгком замешательстве. — Вернувшаяся из царства Орка тень?

— Нет. Скорее, оживший мертвец. Обычно их изображают как скелетов в мантиях с посохами, — уточнил Смит.

— Айзек, скажи, а у нас случайно нет среди горожан, скажем так… экспертов по "фэнтези"? — поинтересовался Бросков. — Ты не узнавал?

— Я включу этот вопрос в наше анкетирование, — ответил американец. — Но нам как я подозреваю, требуется кто-то из времени Виктора, когда эта тема была особенно популярна, а таковых людей у нас очень мало…

— Ну почему? — не согласился Иван. — Эльфы и прочие гномы были популярны и в двадцать втором веке и в двадцать третьем.

— А Ариэль не подойдёт? — спросил вдруг легат. — Она вроде из нужного временного периода.

— Вообще-то девушкам подобные увлечения были несвойственны, — пробормотал я, — но почему бы не поинтересоваться.

Юстициан встал и быстрым шагом вышел из палатки, но вскоре вернулся и отрицательно покачал головой.

— Слышала, что-то знает, смотрела… кинематограф, — он запнулся о греческое слово, — но никогда предметно не интересовалась.

— Понятно, — немного разочарованно протянул Бросков. — Айзек. А что ты ещё знаешь про этих… Личей.

— Вот уж никогда не думал, что буду в рабочем порядке на полном серьёзе обсуждать подобные темы, — усмехнулся американец. — Что знаю, что знаю… Вроде как эти товарищи ещё при жизни должны были быть могущественными магами. Чтобы обессмертить себя, они проводили некий ритуал, совмещённый с самоубийством, после чего восставали уже в качестве нежити.

— А что они могут? — спросил я.

— Творить магию, поднимать других мертвецов и управлять ими, — ответил Айзек.

— Какую, магию-то? — в свою очередь поинтересовался Юстициан.

— А я по чём знаю? — хмыкнул Смит. — Наверное магию смерти, или тёмную, или может быть серо-бур-малиновую в лимонную крапинку!

— Вот! — наставительно произнёс Бросков. — Теперь вы понимаете, почему ещё, нам нужно разбиться в лепёшку, но спасти ту эльфийку! Если эта Далиэнь дипломированный специалист, то она нам нужна! Очень нужна! Если магия и волшебство есть в этом мире, нам нужно знать о них всё…

— Цезарь, но не могли же вы сделать подобные выводы, опираясь только на слова маленькой девочки? — возмутился Юстициан. — А если то, что мы видели — всего лишь фокус?

— Ну почему не мог? Мог! Более того был обязан! — возразил главный. — Вот скажи мне, Август. Мог ли ты когда-нибудь предположить, что будешь заниматься любовью, с женщиной которая должна родиться спустя восемнадцать веков. Командовать легионерами, уроженцами древней Спарты и Китая, а также разговаривать находясь на другой планете с человеком, родившимся на орбите Венеры, который находится от тебя на расстоянии доброго десятка километров? А тем более называть его Цезарем?

— Нет.

— Тогда почему ты ставишь под вопрос существование в этом мире магии?

Юустициан не ответил, и Бросков продолжил.

— Так вот господа. Если "магия" окажется всего лишь детскими фантазиями, то нам всё равно нужно налаживать контакты с местными жителями. Включать их в орбиту своих интересов и в дальнейшем ассимилировать. Вы это — понимаете? Возможно, вам может показаться, что это вопрос отдалённого будущего, но мы уже сейчас должны думать о нём! Более того, если кто-то думает, что мы до бесконечности сможем сохранять нынешний статус-кво, то я буду вынужден вас жестоко разочаровать. Не получится! Нам просто этого не дадут сделать наши новые соседи!

— Не стоит Иван Геннадиевич, — ответил я за всех. — Всё мы прекрасно понимаем! Давайте вернёмся к насущным делам. Как на счёт того, чтобы поспрашивать односельчан Дидлиэнь об этом личе, да и вообще о замке Занунда?

Вездеход взревев мотором на скорости под сто километров в час взлетел на пологий холм, и мехвод сделал хитрый толчок задними "лапами" машины. Взмыв в воздух она точно паук в прыжке распрямила все свои конечностей, став похожей на восьми лучевую звезду. К тому же, вот же зараза, Монгол ещё и умудрился подвернуть её корпус в полёте, так что на склон мы приземлились боком, ровно под девяносто градусов к прежнему курсу.

Срывая дёрн и вгрызаясь в жирный чернозём, шары, заменявшие этому чуду техники колёса, одновременно поймали землю. Заскользили, но умная автоматика тут же выправила юз, и мы рванули вперёд, в очередную ложбину, всё так же стараясь держаться кромки леса. Я же в очередной раз порадовался, что мы попросту не перевернулись. А также тому, что для стрелка, которому приходилось торчать, высунувшись из верхнего люка, в ложементе были предусмотрены не только жёсткие крепления под броню, но и компенсаторы смещения.

А вот до катапульты авторы этого шедевра так и не додумались. Потому как после каждого холмика мне очень хотелось, в тот момент, когда вездеход всё же надумает перевернуться, оказаться подальше от этого аппарата. Конечно, вроде как, при повышении угла наклона поперечной оси машины в более сотни градусов, механика должны была автоматом втянуть меня внутрь и задраить люк. Вот только экспериментировать со здоровьем мне было откровенно стрёмно.

Нормального, привилегированного места внутри корпуса, мне к сожалению, не досталось. Его против моей воли занял навязанный мне легат, он, как и обычные легионеры, в своих массивных доспехах просто не помещались в дополнительный ложемент. Уменьшать же количество бойцов ради тёплого местечка для своего нижнего полушария, я честно говоря не хотел.

Понятия не имею, персонал в какой броне по задумке авторов вездехода должен был изображать из себя стрелка. Для гражданского специалиста это место не подходило, габаритами оно соответствовало военному стандарту, однако в боевой броне забраться сюда было невозможно. Да и мой фантом влез еле-еле, в притирку и не совпадал с ложементом. Хорошо хоть крепёжные элементы были универсальны, подходили для любого типа брони и всё же притягивали меня в это неудобное кресло.