Александр Шапочкин - На чужих рубежах. Посев

Голова существа, перевёрнутая, торчала подбородком вверх, а в пустых глазницах и во рту поблескивали драгоценные камни. Шелковистые рыжие волосы струились будто бы роскошная борода, меж полных упругих грудей, которые иногда раскрывались наподобие век, являя нам огромные, размером с суповую тарелку, глазные яблоки с ярко розовыми радужками и чёрными точками зрачков.

Нервы легата не выдержали, кода существо заметив новых поклонников, томно закатило свои глазастые сиськи. Набедренная повязка вдруг зашевелилась, из-под ткани выскользнул длинный красный язычок, призывно облизавший низ живота мерзкой твари.

Выдав адскую смесь из русских, латинских и инопланетных ругательств Юстициан вдавил до упора гашетку своего тяжёлого плазмомёта, и матерился, заглушая истошные визги создания, до тех пор, пока от уродца не осталась лишь пара обугленных ошмётков. После чего посетовал, что после такого зрелища, вполне можно стать "греком", в самом плохом смысле этого слова.

Я конечно понял, что он хотел этим сказать, но так-как слабо разбирался во взаимоотношениях античных народов, предпочёл промолчать. После всего увиденного мною за сегодняшний день, монструозная "танцовщица" представлялась мне просто чьей-то глупой шуткой. Впрочем, мы с легатом принадлежали к разным временам и культурам, а потому, немного по-разному воспринимали местных ужастиков.

— Слушай, Виктор, как ты думаешь, — разбавил стук бронированных ботинок о ступени голос легата, — вот зачем они полезли в подземелье?

Дверь в комнату, или точнее небольшую залу, в которой искатели приключений останавливались на привал нам пришлось вышибать. Потому не оставалось никаких сомнений в том, что Далиэнь действительно повела свою маленькую группу вниз по большой винтовой лестнице, начинающийся в этом помещении и уходящей куда-то под замок. Я даже специально пробежался до аркады, проложенной под мостом возле надвратной башни, и убедился, что волшебница не могла свернуть куда-нибудь ещё.

— Динька говорила, что отряд её сестры периодически кормился с этого места, — ответил я. — Если в Фаргисе не получалось взять денежный заказ, они отправлялись в Занунд. Глубоко в замок вроде не забирались, так, пробегались по верхам. Собирали с нежити всё, что могли найти и унести, после чего отвозили в деревню волшебницы где у них имеется нечто вроде перевалочного склада. Так что в какой-то мере эту цитадель они знают.

— Значит, марадёрствовали помаленьку…

— Можно и так сказать, — пожал я плечами, — но здесь, как я понял, это в порядке вещей и не осуждается обществом. Тем более что дя различных авантюристов, сбор подобных трофеев — основной способ заработать себе на хлеб.

— Получается, эта эльфийка действительно точно знала, что в Занунде им ловить нечего? — задумчиво подытожил легат. — И всё равно попёрлась сюда, да ещё и с не полным отрядом?

— Похоже на то. У неё по какой-то причине не было иного выхода, — вздохнул я. — Либо согласиться сунуть голову в петлю, либо, что-то совсем не хорошее. Динька к сожалению, об этом ничего не знает. Детей, на совет старейшин не пускают, а сестра пришла с него злая и почти ничего ей не сказала.

— А Гронесс, по его же словам, даже не поинтересовался сутью вопроса, — продолжил римлянин. — Скажи Виктор, а вот ты бы…

— Хочешь спросить, как бы я поступил на его месте?

— Для примера…

— Не думаю, что с моей колокольни уместно рассуждать о поступках местных жителей. А с чего вдруг такие вопросы?

— Но вот ты говоришь, что эти искатели приключений, регулярно посещали этот замок, — вместо прямого ответа задумчиво произнёс легат.

— Это не я говорю, а Дидлиэнь.

— Не важно! Тебе не кажется странным, то, что её без пяти минут супруг никогда не бывал с ней в набегах на Занунд?

— Он вообще кажется мне очень скользким типом, — ответил я. — Но давай говорить честно: Во-первых, личные взаимоотношения аборигенов для нас тёмный лес. Вполне может статься что в его поведении нет ничего предосудительного…

— Ignoratium non est argumentum! — фыркнул римлянин.

— Аргументы? Будет тебе и "аргументум" и пример доходчивый! — ответил я. — Вот у вас термы — были центром общественной и культурной жизни, а я в наши "Сандуны" ходил попариться, пивка с друзьями вымыть и шлюх потискать! А ведь и то и то — баня. Ещё пример хочешь? Ты в цирке бывал?

— Глупости говоришь! Не раз и не два! — в голосе Юстициана проскользнули ностальгические нотки. — Особенно когда Гай Корнелий Вер и Квинт Цистилий Ливий Клавдиан на своих колесницах устраивали гонки…

— Вот! — воскликнул я. — Для тебя это то, что в моё время называлось греческим словом ипподром! А у меня "цирк" ассоциируется с грусным дрессированным слоном и бл… и унылыми клоунами!

— Кло-унами?

— Именно с ними…

Мы спустились в круглое помещение, заваленное поломанными, раздробленными и пожжёнными человеческими скелетами, вперемешку со ржавым оружием. Этот ковёр из костей вёл в небольшую арку, за которой в голубом свете, исходящем со свисающих с потолка горшков, виднелись ряды массивных мраморных саркофагов с откинутыми и разбитыми крышками.

— Пример про цирк может быть не самый удачный, но про поведение в банях ты я думаю понял. Так вот, а во-вторых, — продолжил я, когда мы пересекли гробницу и через пролом в стене вышли в запутанный лабиринт состоящий из многоярусных коридоров с многочисленными зарешеченными камерами. — Во-вторых, к любой странности при желании, всегда можно найти вполне приемлемое и логичное объяснение.

Дальше какое-то время мы двигались в тишине. По оставленным преследуемой группой следам, спустились ещё на несколько ярусов, а затем поднялись вверх на примитивном подъёмнике приводимым в действие неведомым цепным механизмом.

— А ещё, он неправильно держит лук… — нарушил вдруг затянувшееся молчание легат. — Это явно непривычное для него оружие. Точнее не так. Этот человек привык пользоваться образцами с короткими плечами и стрелять на небольшие дистанции.

— Ты это о чём? — не сразу понял я, осматривавший в это время небольшую пещеру, в которую нас привёл извилистый коридор и её главную достопримечательность — небольшую часовню, выстроенную у дальней стены.

— О записи, которую ты слил мне с твоего костюма, — ответил римлянин. — Это Гронесс попал в одну из камер, когда тот валялся на земле. Так вот, охотничий лук настоящие стрелки так не держат…

— Да что ты к нему привязался?

— Так… — замялся Юстициан. — Понимаешь ли, когда мы от машины уходили, я приказал ему вколоть сонного зелья. И проследить, что бы он дрых, покуда мы не вернёмся.

— Ну и правильно. Нечего ему без нас по вездеходу шариться! Ещё сломает чего-нибудь.