Александр Шапочкин - На чужих рубежах. Посев

А что? На героя этот вполне похож! Этакая отрыжка китайской жестяной промышленности, переварившей творчество безумного художника-фантаста…

Ладно, всё это лирика. В любом случае, учитывая огромное желание Броскова подружиться с аборигенами, с этим кастрюлеголовым следует попытаться для начала задействовать дипломатию, уже потом — палить из всех стволов.

— Попробую с ним поговорить… — задумчиво ответил я легату.

— Я с тобой! — тут же заявил Юстициан.

— Не стоит, — ответил я. — Вдвоём нам там не развернуться, да и парень вполне может занервничать и сделать какую-нибудь глупость.

— Ты уверен? — в голосе легата я услышал сомнение.

— Да, как и в том, что в случае чего, я с ним справлюсь…

— В последнем я не сомневаюсь. Иначе бы сам пошёл, — как-то устало произнёс римлянин. — Но ты мне скажи, ты уверен, что тебе стоит с ним разговаривать? Не лучше ли…

— Пристрелить, а потом сказать, что "так и было"? — улыбнулся я.

— Нет! — жёстко ответил он. — Послать легионера, а не рисковать бессмысленно совой головой! Пусть выяснит кто он и что здесь делает. Езеф?

— Слушаю легат! — ворвался в наш разговор чужой голос.

— Вызовешься?

— Почту за честь легат! — и обращаясь уже ко мне, произнёс. — Дженерал Лермантаф?

Вот так вот, даже по фамилии! Мой приятель легат, а я у них значит — генерал. Забавное разделение, мы вроде разные, но так с ходу не скажешь, кто старше по званию. Вот назвали бы маршалом — можно было бы и обидеться. Как-никак ребята из средневековья, и "маршал" для них — просто конюх. А генерал — всегда "Генерал"! У такого и позволения спросить не стыдно.

На то, что Юстициан весь этот разговор транслировал с нашего приватного канала остальным бойцам, не предупредив меня об этом — обижаться было довольно глупо. У каждого из нас была своя голова на плечах и лишнего мы не говорили. К тому же, откуда древнему римлянину знать про неписанные правила переговоров подобного типа. Нам ещё только предстоит выработать общую этику и правила секретности… а пока…

— Отставить боец! — мягко произнёс я. — Я нисколько не сомневаюсь в каждом из вас..

Сомневался! Да ещё как, потому что, век из которого я был родом, одними из добродетелей почитал именно сомнения и критическое мышление. А оно просто вопило о том, что нельзя свято верить в кого бы то ни было, особенно в тех, кого ты ещё собственноручно не сломал и не переделал под свой вкус. Вот только этим людям, чтобы они поняли, нужно было говорить другие слова, но…

— …но какого хрена мы телимся так, словно стоим перед стенами непокорённого Иерусалима? — чувствуя весь идиотизм долгих проводов и громких речей в столь неподходящий момент, закончил я. — Юст. Если что — прикрывай!

Сказал я, и шагнул из арки на мост. В то же мгновение передо мной вырос мой глюк. Преграждая мне путь, девушка, раскинув руки в стороны, отрицательно мотала головой и что-то беззвучно закричала. Но я прошёл сквозь воображаемое существо, не сбавляя шага и лишь на долю секунды, мне показалось, что в костюме стало прохладно, а сквозь меня словно бы прокатилась волна страха и одиночества.

Наверное, это было нервное. Когда я взошёл на мост, рыцарь перестав изображать из себя статую и зашагал в мою сторону. Встреча произошла на середине моста. Он остановился, загораживая мне путь, и явно давая понять, что не пропустит меня дальше этого места. Я волей-неволей вынужден был последовать его примеру.

С минуту мы стояли молча, рассматривая друг друга. Мой визави ростом был немного выше обычного человека, не особо широкий в плечах, стройный и атлетичный. То с какой лёгкостью он держал свой немаленьких размеров меч и массивный щит, на котором действительно был изображён дракон на фоне пылающего города, говорило о его немалой физической силе, а грациозные, плавные движения о не дюжей ловкости и прекрасной координации движений.

Доспехи оказались под стать своему владельцу. Изящные и лёгкие, вблизи, несмотря на множество декоративных элементов в виде крылышек и прочей золочёной бутафории, они производили впечатление не парадных побрякушек, а вполне серьёзной боевой брони. Хотя конечно, в этом вопросе специалистом я не был, но было видно, что хоть они и побывали во множестве передряг, хозяин содержал их в состоянии близком к идеальному.

Однако, что меня зацепило больше всего, так это его глаза. В тёмных треугольных изгибах прорезей шлема, они сияли ровным светло-сиреневым светом. Я почти физически ощущал, как он скользит взглядом по моему бронекостюму. На секунду его зенки вспыхнули чуть ярче и стало видно, как нахмурились его брови, а потом он едва заметно, отрицательно покачал головой в такт своим мыслям и заговорил на прекрасно знакомом мне языке именовавшимся в этом мире "общим".

— Я Герой элларов Острасель натКорддер, говорю ныне от воли Арии Эллариума! — с достоинством произнёс рыцарь, — Герой сверлинков, всего один раз скажу я тебе. Забирай своих соплеменников и уводи их из сего места и никогда больше не возвращайтесь! Ныне не желаю я проливать более крови, посему отпущу вас с миром. В противном же случае — бойся! Ибо я связан ныне я клятвой!

"Ага, значит вот ты какой — эльдар золочёный, — подумал я. — Уже начинаю бояться!" — ситуация живо напомнила мне старые вестерны, как, впрочем, и другие приключенческие фильмы, в которых на разборках между "хорошим" и "плохим" парнем, они для начала бросались друг в друга пафосными фразами.

Себя я считал "хорошим" — ну а кто ещё мог прорываться сквозь толпы зомби и прочих мертвецов, чтобы спасти заключённую в башне принцессу. А потому рыцарю — отводилась роль "плохиша". Вот только была одна небольшая заминка, портящая всю эту красивую картину — у меня не было "домашней заготовки" достаточно высокопарной речи, а ведь мой визави явно ждал моих слов.

Кстати, а прибавлять к своему имени слово "герой" это у них здесь так принято? Или это такой титул? Или… в любом случае, чего гадать! Что бы самому так назвать себя, мне следовало бы перешагнуть через собственную гордость, а моё самомнение пока ещё не настолько раздулось.

Но всё же, следовало что-нибудь ответить. Умного и красивого с ходу продумать не получалось, а потому я выдал одну из стандартных, вполне привычных мне "формулярных" фраз.

— Генерал Виктор Лермонтов, — представился я самоприсвоенным званием, и то, только потому, что меня слышали наши легионеры. — Вы находитесь в зоне проведения спецоперации вооружённых сил государства Третий Рим. Предлагаю вам добровольно сложить оружие, и сдаться в плен. В противном случае вы будете уничтожены.

Прозвучало… странно, потому как обращался я к расфуфыренному рыцарю, но вполне стандартно. Эльдар кивнул, словно бы соглашаясь со сказанным мной, но вместо того чтобы выполнить требования или напасть, вновь заговорил.