Андрей Земляной - Честь Сарда

Яхта «Серенга» была хороша той неброской красотой, что отличает изделия великих мастеров. Длиной всего в сто метров, сложной конструкции и с дискообразным жилым отсеком, где кроме собственно кают был даже крошечный сад.

Всё, что нужно, и даже то, что не нужно, было погружено, расставлено, заправлено и залито, и, включив разгонный ускоритель, яхта в облаке сиреневого свечения гравитронов плавно поднялась с площадки и, вспыхивая габаритными огнями, устремилась в космос.

Сто тридцать пятый комплекс представлял собой целую гроздь производственных модулей, делавших корпуса для кораблей всех серий от прогулочно-туристических яхт до крупнотоннажных транспортов-контейнеровозов. Отсюда корабли практически готовые к эксплуатации забирали заказчики, которым оставалось воткнуть в соответствующий порт навигационный ЦиР и идентификатор-ответчик, которые производились только на имперских заводах.

По документам всё было чисто, за исключением одной мелочи. Расход сварочно-шовных расходников не попадал даже в категорию «усушка-утруска» и был значительно выше нормативов, а так как без навигатора и опознавателя никакой корабль не смог бы даже пришвартоваться к любому из крупных орбитальных объектов империи, это значило, что корабли как минимум уходят куда-то на сторону.

Следователи и боевики прокуратуры, конечно, разберутся во всём, но Гарт на этом празднике хотел иметь и свои глаза, для чего послал проверенных друзей посмотреть, что там и как.

Производственный комплекс был смонтирован на поверхности железо-никелевого планетоида диаметром в триста километров, в системе Гайсы – коричневого карлика, имевшего всего пять планет и огромный пояс астероидов.

На планетах тоже копошились производственные модули, но в силу природных условий, там ничего не собирали, а лишь доставляли полуфабрикаты на завод.

Феерическое зрелище висящих в пространстве тысяч корпусов в разной степени готовности заворожило Иту настолько, что она оторвалась от управления и вывела на стенки рубки панораму с внешних камер.

Везде крохотными искрами сновали миллионы монтажных дронов, и огоньки молекулярных сшивателей лишь добавляли колдовского очарования.

– Серенга, восемнадцать сорок пять, Дееса. Опознавательный принят. Ваш причальный коридор двести сорок – десять. Заглушите боевой реактор и следуйте координатным знакам.

– Коридор загружен, – отозвался Росс, – Реактор… заглушен. Входим в ближнюю зону.

– Приготовьтесь принять досмотровую группу и представителя службы безопасности.

– Угу. – Ита, с трудом оторвавшись от любования красотами индустриального пейзажа, кивнула. – Только трусы подтяну…

– Повторите последнее сообщение, – мгновенно отозвался оператор.

– Я говорю, к приёму досмотровой группы готовы, – произнёс Росс и бросил укоризненный взгляд на Иту.

Когда гравитационный луч захватил яхту и подтянул к стыковочному узлу, Росс разблокировал двери, и на яхту поднялись десяток солдат в броне в сопровождении офицера и гражданского чиновника. Они бегло проверили боевой реактор, опечатали его, дождались результатов сканирования, подтвердив, что контрабанды и незаконного оружия на борту нет, покинули корабль.

Не обращая внимания на пялящихся во все глаза сотрудников порта и пассажиров, Ита и Росс, одетые по последней моде, с легким оттенком небрежности, в неяркие пастельные тона, прошли через коридор, до стоянки мобилей, и не торгуясь наняли его для поездки к гостинице.

Внутренняя полость космического тела, где раньше добывали металлы, была превращена в огромную жилую зону, где даже имелось собственное солнце – дейтериево-тритиевый светильник, по спектру близкий к желтому карлику.

Парки, развлекательные центры и даже музеи располагались в центре поселения, а по краям находились жилые кварталы. Дальше, отсечённые силовыми щитами, работали только проходческие машины, выгрызавшие металл и заодно расширявшие ареал проживания людей.

– Да, строгость законов империи смягчает необязательность их исполнения, – заметил Росс, наблюдая толпу, разряженную в сантийские шелка и драгоценные камни.

– Сам-то! – Ита фыркнула, намекая на часы ручной работы на руке Росса и костюм из антикварной коллекции Бероа.

– А мне можно, – задумчиво заметил Росс. – Я же избранный. – Он сделал странную гримасу, которая, по его мнению, должна олицетворять одухотворённость, и, задрав подбородок, повернулся к девушке.

Ита расхохоталась так, что закашлялась.

– Не веришь… – Росс вздохнул.

– А… перестань… – Ита, уже не имея сил смеяться, лишь слабо попискивала. – Ну вот почему ты дома ведёшь себя как налоговый инспектор, а стоит выехать, так человек-человеком.

– Да кто его… – Росс пожал плечами. – Возможно, давит дворец, возможно, все эти взгляды… Не чувствую я там себя дома.

– Так купи себе дом? – Ита вопросительно посмотрела на друга. Она совершенно не видела никакой проблемы.

– Так боюсь, наш папочка обидится.

– Да брось. – Девушка хмыкнула. – Поверь, он только обрадуется, если ты будешь себя чувствовать лучше.

Сигнал с микрофонов и камер, установленных в машине, сразу же передавался в службу безопасности завода, но в особых случаях запись контролировалась не системой «Вогир», а специалистом-психологом, который к тому же имел возможность просмотреть и параметры организма.

Быстро набросав заключение, Нгин Трого поспешил к начальнику службы, который и попросил его разобраться с парочкой странных визитёров.

– Ну?

– Не знаю, чего ты к ним прицепился, Нилан. – Нгин удивлённо поднял брови. – Типичные золотые детки. В порту переплатили сотню эре только за то, чтобы пролететь над городом. Полюбоваться, так сказать, видами. Разговаривали о дворце, в котором живут и о приобретении дома мальчишкой. Все параметры говорят о том, что каждое слово – правда. Кроме того, на девочке шмоток и украшений примерно на двести штук, а на мальчишке одни часы за сто тридцать. Хронометр мастера Кванта. Слыхал о таком? Это ещё времена старой империи. Они сто процентов не агенты, это я тебе говорю.

– Интересно-о… – протянул начальник СБ комплекса. – Прилетели за новой игрушкой?

– Может, за игрушкой, может, хотят прицениться к акциям комплекса, – Нгин развёл руками, – а возможно, просто сбежали проветриться.

– А чего без охраны?

– А зачем? – удивился психолог. – Комплекс в центре империи, уличной преступности здесь нет, ну, во всяком случае, в центре, так что папочка вполне мог отпустить их порезвиться без поводка. Так сказать, в воспитательных целях, а если что, так адвокаты вытащат.

– Детки-конфетки, – задумчиво произнёс Нилан Трого, когда психолог ушёл. Про творившие-с я на окмплексе дела он конечно же знал, и даже получал свой процент, но вот пополнить «страховой полис» дополнительной суммой было совсем не лишним. И плевать ему на гнев олигархов империи, так как в Борус они точно не доберутся. И самое главное, что на станции со вчерашнего дня работает целая бригада следователей. Конечно, концы уже подчищены, но чутьё опытного человека просто криком кричало о том, что нужно убираться скорее, а лучшей смазки для побега, чем деньги, ещё не придумали.