Андрей Земляной - Честь Сарда

– Во дворце бомба, – совершенно убитым голосом произнёс первый министр.

Император, в свое время получивший отличное военное образование, не был ни трусом ни дураком, а поэтому лишь спросил:

– Заряд, внешние сенсоры, неизвлекаемость?

– Судя по маркировке, это термоядерный заряд, мой повелитель. Я настаиваю на срочной эвакуации…

– И это мой первый министр! – Велор покачал головой. – Да если бы меня хотели взорвать, то мы бы с тобой не разговаривали. Показывай.

Спустившись на второй этаж в огромную залу «Громовой Славы», император сразу увидел цилиндр полуметровой толщины и около метра длиной, лежавший на двух подпорках, прямо в центре зала, украшенного военными знамёнами и штандартами.

– Как это здесь могло появиться? – сухо поинтересовался император. – Такая мина, насколько я помню, весит полтонны, и её по лестнице никак не втянешь.

– Уже просмотрели записи камер. Она появилась в зале как-то разом и вся, – пролепетал министр. На что император лишь вздохнул и шагнул на отполированный паркет зала.

– Ну? – спросил он одного из сапёров, прибывших во дворец.

– Не берусь утверждать на сто процентов, но похоже, это просто пустышка. – Специалист по разминированию отложил прибор, которым просвечивал корпус мины, и посмотрел на императора. – Кроме того, датчики фактически мертвы, и нет даже фонового излучения.

– Ломайте, – император кивнул на мину.

– Точно? – Сапёр, который давно утратил свой страх, задумчиво посмотрел на императора и, дождавшись утвердительного кивка, достал из чемоданчика под ногами молекулярный резак и очки. – Вы бы отошли, повелитель.

– А то что? – ехидно поинтересовался Велор. – Взорвётся?

– Если она взорвётся, то куда ни отходи, всё одно заденет, а вот брызги металла от резака…

– Работай. – Император кивнул и всё же отошёл.

Когда корпус был разрезан пополам и его раздвинули, сапёр нырнул внутрь и, достав небольшой пакет, быстро и умело вскрыл его.

– Тут записка для вас, мой повелитель, и мнемодиск.

Велор развернул бумагу и вслух прочитал:

– Поздравляю со вторым рождением. Желаю вам и всему народу империи Борус счастья и процветания. Подпись – император Гарт, а на диске что?

Первый министр подхватил дымчато-серую пластину и, отойдя к стене, вставил её в считыватель, и через секунду в зале зазвучала мелодия «Ода рождения» композитора Дело Айсо.

– Вот засранец! – с чувством произнёс Велор и скривился от боли, пронзившей бок. – Отзывайте флот, а то ему будет некуда возвращаться.

Столкновения с передовыми группами Шаран начались уже на краю пространства бывшей республики Эттарго. Оставшиеся без власти и хоть какого-то руководства жители покинутых планет неожиданно для всех организовались и начали укреплять оборону планет. Шансов у них было немного, но к удивлению Гарта и всего штаба, люди, которых считали маргиналами, преступниками и отщепенцами, быстро нашли в своих рядах квалифицированных инженеров, техников и военных, и даже успели поднять на орбиту несколько орудийных платформ.

Военные Лакраны размышляли недолго, и после короткого совещания тем планетам, что решили сопротивляться, были поставлены модули оперативной связи и частично материалы для создания орбитальных крепостей, а точнее не сами материалы, а перерабатывающие комплексы, из числа выводимых в резерв при модернизации производства.

И практически сразу люди, оставленные умирать, но получившие новую надежду, попросили принять их в состав империи. Только что сформированные органы власти двенадцати крупнейших планет Эттарго подали петицию о присоединении к Лакране, что разом создавало столько проблем, что Гарту пришлось неделю провести в консультациях с юристами, экономистами и военными, пытаясь понять последствия присоединения столь значительного куска.

С присоединением останков Эттарго Лакрана сразу становилась намного крупнее любого из близлежащих государств, а значит, можно было не опасаться военного вторжения, но и флот при таком положении вещей растягивался неимоверно, а полицейские силы вообще оказывались размазанными тонким слоем.

Выход был найден в резком наращивании безэкипажных боевых кораблей и организации опорных фортов для рейдовых сил полиции и флота.

Через два месяца после исхода элиты Эттарго Гарт принял представителей планетарных представительств и в торжественной обстановке подписал договоры о вхождении двенадцати планет в Лакранскую империю.

Теперь Лакрана защищала уже свои границы, и туда, на новый театр боевых действий, выдвинулся объединённый флот.

Там, где проходила новая граница империи, находилось разреженное газопылевое облако, откуда открывалась прямая трасса до Эткона. И именно эту систему решили отбить обратно в качестве прелюдии к крупномасштабным операциям.

Три флота подошли к Эткону с разных направлений, выйдя довольно далеко от системы и, синхронизируя движение, вышли на ударные рубежи одновременно.

Впереди шел главный ударный кулак флота – около ста тысяч тяжёлых дронов-штурмовиков и больше тысячи лёгких фрегатов, в задаче которых было сбивать вражеские штурмовики и ракеты. За ними сразу располагались тяжёлые крейсеры, готовые выдвинуться вперёд и нанести удар по выявленным скоплениям противника, и совсем в тылу, в сопровождении боевого охранения – четыре суперкорабля, готовые поддержать бой своими орудиями.