Близкий контакт

Я постучала в стенку — и хоть бы одна сволочь заинтересовалась! Они так и висели в воде, окружив акцелоподуса. Одного. Одного-единственного. Это я хорошо сверху видела. А было их у нас двое…

Выходит, второй добрался до пруда? Сперва — на Секрете Ивановиче, потом — на мне? Ничего себе тритончики…

— Это гипноз… — не слишком уверенно сказала я. — Рыбы загипнотизированы. Не знаю как, но оно их гипнотизирует. Дядь-Вить! Так вот же они — жучки!

— Кто?

— Акцелоподусы!

— Ты, Люська, спятила.

— Если акцелоподус, сидя в кармане пиджака, может заставить человека идти туда, куда ему нужно, так это же и есть передача мыслей на расстоянии! Вот кто нас подслушивал!

— Знаешь, сколько могут стоить такие звери? — резонно спросил дядя Витя. — Ваша фирма за сто лет таких денег не заработает! Какой кретин будет вам подсаживать этих американских мутантов ради несчастного миллиона рублей?!?

— Но ведь подсадили!

Мы уставились друг на дружку, разинув рты. Я первая опомнилась и кинулась звонить Шестому. Все более или менее сходилось — и участие рыбного специалиста в этой истории оправдывалось целиком и полностью! А владеющая гипнозом рептилия законов природы не нарушает — вон удав кролика гипнотизирует, и ничего!

Шестой, как всегда, задал разумный вопрос.

— Допустим, акцелоподус транслирует текст. А кто принимает? Другой акцелоподус?

Ведро холодной воды на мою голову, блин!

— Но кто-то же принимает! — закричала я. — Другого жучка нет, этот дядя из «Секрета» тоже ни хрена не нашел! Шестой, нам знаешь что нужно сделать? Поймать рыбного козла и узнать, куда он девал остальных акцелоподусов!

— Ты думаешь, были остальные?

— Если он этой дрянью торгует — значит, у него их было несколько! А если вошли в моду огромные аквариумы, коиорые стоят бешеных денег, то ведь и у Кукушкина наверняка!..

— Не вопи, дай подумать… — устало произнес Шестой и отключил телефон. Дядя Витя покрутил пальцем у лба, что означала — плохи твои дела, Люсенька…

Я села возле аквариума и уставилась в его живописные дебри. Надо отдать должное рыбному специалисту — пейзажи были замечательные. И в глубине пейзажика лежал на дне акцелоподус в обществе мешкожаберного сома.

— Чертова ты тварь, — с чувством обратилась я к акцелоподусу. — Вот выловлю тебя отсюда и выкину в пруд, жри там лягушек! И передавай Кукушкину лягушачьи новости!

Акцелоподус взмыл вверх, подплыл к стенке аквариума и завис перед моим лицом. Тут я увидела, что у него основательно раздулось брюшко.

— Ах ты моя маленькая… — сказала я, потрясенная этим зрелищем. — Ах ты моя хорошая… Дядь-Вить, она же маленьких ждет!

— А они как — икру мечут или яйца несут? — осведомился дядя Витя. — А то еще живородящие бывают…

— Откуда я знаю? Надо же! Мамочка…

Акцелоподус всплыл на поверхность и выставил чешуйчатую голову с шариками желтых, поперек прорезанных зрачками глаз. Они казались пластмассовыми бусинами, и раньше они были мне даже неприятны, я не находила в них ни жизни, ни какого бы то ни было выражения. Теперь же на меня глядела смешная и трогательная со своим зеленым круглым пузиком маленькая звериная женщина…

Как будто просила о помощи…

— Ты рожать будешь? Да? Сейчас?

— Собирайся, Люсь, — сказал дядя Витя. — Нагорит нам от Шестого.

Зеленые пальцы взялись за край аквариума, акцелоподус подтянулся на крепких лапках и замер.

— Тебе помочь?

— Люська, гляди — цапнет!

— Не цапнет…

Я поднесла ей ладонь, и она забралась ко мне на руку, еле там поместившись, свесив хвост и осторожно уложив боком упругий живот.

— Люська, она же тебя гипнотизирует!

— Ну и что?

— Брось эту гадину!

— Не брошу.

Кто сказал, что рептилии сколькие и холодные? Уже через секунду она была такая же теплая, как мои руки. И чешуя оказалась бархатистой на ощупь.

— Дядь-Вить, — сказала я. — Там в приемной, в шкафу, стоит большая тарелка, тащи ее сюда.

— Ты что это задумала?

— Отнесем акцелоподуса к пруду. Она не хочет здесь жить, понимаешь? Ведь тот, другой, тоже в пруд сбежал!

— Если ты это сделаешь, твой шеф поймет, что тут вечером кто-то был.

— Это уже мои проблемы.

В конце концов, все можно было свалить на Секрета Ивановича.

С тарелкой, где колыхается вода, трудно пробираться огородами, да еще после заката солнца, и я решила пойти в обход, по-человечески, тротуаром. Тем более, что в городе завелся маньяк — недалеко от нашего офиса нашли изуродованный женский труп. И еще были случаи убийства с расчлененкой. Мне вовсе не хотелось рисковать своей жизнью и жизнью акцелоподуса — тоже.

Акцелоподус же забеспокоился и нервничал, пока мы с дядей Васей опять не взяли курс на парк.

Спустившась к пруду, я поставила тарелку на серый песок. Акцелоподус выбрался и тихо, переливчато засвистел. Из воды показалась зеленая голова беглеца. Он вышел на берег, и тут мы с дядей Витей увидели картинку почище чем в американских мультиках: акцелоподус-девочка легла на бок, а акцелоподус-мальчик стал тыкаться мордой в ее живот, насвистывая и похрюкивая. А потом они встали на задние лапки.

Пока они жили в аквариуме, никто за ними такой способности не замечал. Там им, кстати, и негде было прогуливаться. А на берегу пруда они стояли почти по-человечески, рядышком, переговариваясь и даже, кажется, о чем-то споря.

— Во мутанты! — восхищенно произнес дядя Витя. — Жаль, дигиталки с собой нет…

Тут заверещал мой сотовый.

— Семнадцатый? Дай-ка телефончик этого вашего рыбного козла! — потребовал Шестой. Я наизусть отрапортовала.

— Послушай, Шестой, мы с дядей Витей…

— Отставить. Оба немедленно к офису этого вашего Кукушкина.

— Да что отставить?!

Но он отключился.

Помянув всяким словом суровый мужской лаконизм, я повернулась к дяде Коле.

— Бежим на Калужскую, Шестой велел!

— А с этими как же быть?

Мы сердито посмотрели на акцелоподусов. Они — вероятно, почуяв агрессию, прижались друг к дружке. Потом акцелоподус-мальчик шагнул вперед, заслонив собой подругу, разинул пасть и тихо зашипел.

— Ого! — сказал дядя Витя. — Мужик!

— Мужик, — подтвердила я. — Ушел из аквариума первым, не стал рисковать ее здоровьем и малышами. Вот — пруд нашел…

— А потом? Все-таки у этого мужика с мозгами большая проблема… — дядя Витя задумался. — Ну, негде там мозгам помещаться! У него же их — меньше чайной ложки! Теоретически ему нечем думать, Люська!

— Но вот придумал же…

Время было такое, что ни детишкам, ни старушкам в парке быть не полагалось. Опять же — все знают про маньяка. Поэтому, услышав шаги, мы резко развернулись, готовясь принять врага на когти и кулаки.

— Двенадцатый, чтоб я сдох! — воскликнул дядя Витя.