Дмитрий Лазарев - Вирус Зоны. Кочевница

– Я, конечно, понимаю, что ты только что из теплых краев, но изменения обстановки надо все же отслеживать – не на пикники ездим.

Расположение духа Точилина было, похоже, не лучше моего, так что не миновать бы перепалки, если бы Григорий Ещенко не поспешил разрядить обстановку, быстро заговорив:

– С тех пор как Зона рванула на расширение в сторону Владимира, тут – самое гнилое место. Если с нашими где и случается какая-нибудь лажа, то, как правило, здесь. Зона словно с ума сходит. И не она одна.

Я недоверчиво уставился на него:

– Только не говори мне, что ты всерьез воспринимаешь эти бредни про Черного Сталкера!

– И вовсе это не бредни! – слегка даже обиделся Ещенко.

– Ну, сталкерский фольклор, – пожал плечами я. – Как ни назови, смысл не поменяется.

– А то, что пси-активность в Зоне выросла на порядок, – тоже сталкерский фольклор? – бросил Точилин, даже не поворачиваясь в мою сторону. – А резко скакнувшая статистика смертности среди посещающих Зону? А случаи уехавших крыш?

– Это всегда было.

– Но не в таком количестве. – Ещенко выглядел спокойным как удав в отличие от явно нервничающего Антона. – Тут впору каждому пси-блокиратор с собой брать.

– Насколько я слышал, в АПБР опытной партией блокираторов очень недовольны, – скептически заметил я. Аргументация товарищей выглядела серьезной, и от этого настроение мое сделалось еще гаже. – Доверять свой мозг непроверенной электронной фиговине – увольте!

– Ну конечно, – сарказм Точилина можно было есть ложками, – лучше свихнуться и вышибить себе мозги! Или сначала нам, потом себе.

– Я подумаю над этим, Антон! – в тон ему пообещал я.

– Может, перестанете собачиться? – тоскливо спросил Ещенко. – Сами-то себя слышите? Мы же всегда готовы были друг за друга любому глотку перегрызть! А сейчас что случилось?

– Зона случилась! – процедил я, зажав пальцами виски, словно это могло унять бьющую словно молотками тупую боль.

– Вот именно! – со значением подтвердил Григорий. – Тут как раз прошла в сторону Владимира та странствующая аномалия. Пси-фон оставила взбаламученный, вот здесь всякая чертовщина и творится.

– Тогда тут должно быть полно научников из АПБР. – Мой мозг работал неохотно, словно каждая проходящая через него мысль причиняла дополнительную боль. Все-таки со своим трехнедельным отпуском в теплых краях я многое пропустил. Слишком многое. И в плане информации сейчас надо было наверстывать упущенное.

– Они сейчас в основном во Владимире, – ответил Ещенко. – Там еще хуже.

Я снова хмыкнул. Новость об экспедиции АПБР во Владимир навела меня на другие мысли, неприятные и тревожные: если Агнешка отправилась туда… Меня аж передернуло от внезапного озноба.

– Ты чего? – удивился Ещенко.

– Да так…

– Ясно, – пробормотал Григорий, – что ничего не ясно. Вот что, ребята, давайте-ка все эмоции в кулак, и едем дальше в полной боевой готовности. До Периметра осталось всего ничего. Надо продержаться. А если не ругаться не можете, тогда лучше молчите!

На языке у меня крутилась ядовитая фраза, что старший в группе вообще-то я, и командовать он взялся не по рангу, но мне удалось укротить свой эмоциональный порыв – ведь Григорий, по существу, был прав. В Зоне с самого начала существовали проблемы с пси-активностью, а потому люди, не обладающие высокой ментальной стойкостью, в сталкеры либо не шли, либо надолго не задерживались. Но даже среди нас попадались уникумы вроде Ещенко, у которых словно бронеколпак стоял на сознании. Поэтому из нас троих он держался лучше всех, а значит, в данной ситуации имел больше прав распоряжаться, чем я или Точилин. По крайней мере наверняка на его решения и действия не влияет пси-зараза Зоны.

Впрочем, мы тоже в свое время обучались у одного «лояльного» псионика ставить ментальный блок. «Лояльными» мы называем вакцинированных Измененных. Изобретенная научниками АПБР антинова, если ввести ее вовремя, блокирует прогрессирующие изменения сознания, и в результате получается вполне нормальный человек, но с паранормальными способностями. Только с «лояльными» есть одна проблема: антинову им раз в два месяца надо вводить, а иначе организм начинает пытаться бороться с насильственно внедряемыми изменениями, и в 90 случаях из 100 это приводит к смерти. Клиентов наших, которым мы кровь Измененных толкаем, этот нюанс тоже касается, о чем мы их добросовестно и предупреждаем. Только это мало кого останавливает.

Однако я отвлекся. Так вот, с тех пор как в Зоне повысилась пси-активность, нам, независимым сталкерам, которых в отличие от оперативников АПБР не опекает государство, понадобилось что-то этому противопоставить. Псионика нам удалось взять живым чуть ли не в самом Муроме, неподалеку от зонообразующего Объекта. Мы вкололи ему вакцину, которую, кстати, тоже приходится добывать левыми путями на черном рынке или через нечистых на руку сотрудников АПБР. Нам повезло – стаж изменения у этого типа оказался небольшим, и антинова превратила его в «лояльного». Вот он нас и стал натаскивать в различных пси-техниках в обмен на регулярные вакцинации. Так вот, мы с Антоном хоть и не имели таких природных данных, как у Григория, но за счет усердия и четкого управления собственным сознанием были в этой дисциплине одними из лучших.

Я закрыл глаза и сконцентрировался, как учили, стараясь избавиться ото всех посторонних мыслей и воздвигая вокруг своего сознания глухой кокон с защитой, как у бомбоубежища. Получалось, прямо скажем, не здорово: в голову постоянно лезли мысли об Агнешке, от которых так легко не отмахнешься. Где она там, как? И не позвонишь, не спросишь: в Зоне сотовая связь практически не действует. Спутниковая тоже работает через пень-колоду. Впрочем, здесь, после броска Зоны на север, и с ней могли возникнуть проблемы. Да и нельзя сейчас звонить. Не в таком месте и не при таких обстоятельствах. Тут в любой момент черт знает что может произойти. Вот преодолеем Периметр, тогда…

Я на мгновение открыл глаза и бросил взгляд на Точилина. Его подбородок был словно из камня выточен, по щекам ходили желваки, челюсти сжаты, на лбу – испарина. Вот кому сейчас тяжелее всего: за рулем глаза для лучшей концентрации не закроешь. Выходит, Антон – наше слабое звено… И я тоже, если немедленно не прекращу фигней страдать и не поставлю ментальный блок. А то в голову уже такие мысли лезут, что…

– Твою мать!

Возглас Точилина и удар по тормозам застали меня врасплох. Ремень безопасности больно резанул плечо.

– Какого черта?!

Самообладания уже практически нет. Я весь – сплошной комок раздражения.

– Вы это видели?!

Точилин явно перевозбужден, он на грани истерики.