Фарход Хабибов - Дивизия особого назначения. Пограничники бывшими не бывают!

– Ну вот, сразу видно боец Сергея Лазо, сразу войнушку почуял. Ивашин, крикни бойцам, пусть чайку фрицевского сварганят. – Ивашин возьми и побеги как юный онагр [107], молодо-зелено. Ему где-то двадцать, любит пока еще бегать.

– Слышь, паря, зараз гитлерчата рвут в центр страны, тухачевиусы так развоевались, что немец гонит наших взагорб [108]. Сам видишь, могучий удар и малая кровь у немцев работает, а у нас ни черта, у нас как-то наоборот, колоссальная кровь и ни черта тебе ударов. Не глянется [109]мне такая война, ох не глянется. Сталину надо было этих тупых (надеюсь тупых, а не предателей) чуть ли не поголовно в Горный Зерентуй [110]запетяркать [111], а то местами и в штаб Духонина [112], зарыл бы я их на рассвете. Ты ж видел, сколько у нас было дивно [113]войск, и где теперь они, в лучшем случае, как ты, в окружении шарахаются, а сколько из них уже никогда и нигде шарахаться не будут. Ладно, предлагаю по-нашему, по-лазовски, по-партизански, крадче [114]устроить немцам в тылу содом, гоморру, геенну и чистилище в одном конкретно взятом месте. У вас, паря, вижу и бойцы есть и техника, у меня знание здешних мест, да и люди есть на местах. Правда, не знаю, кому теперь верить, кому нет. Сам видишь, если уж генералы да маршалы как минимум по тупости просрали войну, то как верить тем, кто пониже? Зарыл бы я их на рассвете.

– Арсений Никанорович, а почему тогда вы мне верите? И что это за «зарыл бы я их на рассвете»?

– Так ты с бойцами, я знаю уже, немцам показал местный филиал кузькиной матери. Насчет «зарыл бы я их на рассвете», не обращай внимания, прибаска [115]у меня такая, еще со времен Гришки Семенова да Ромки Унгерна.

– И что вы сейчас конкретно предлагаете, Арсений Никанорович?

– Первым делом надо провести большую показательную акцию – наказать немцев под хвост, я бы сказал даже демонстративно-наказательную акцию. Народ в унынии, все завоевания советской власти нулем пошли за несколько часов и дней. Надо поднять дух народа, показать, что немцы такие же люди и вояки, зарыл бы я их на рассвете.

– Да вы, Арсений Никанорович, как я вижу, не только партизан, но и комиссар от бога. Я-то грешным делом о духе народа и не подумал.

– Так я еще в первом Аргунском с империалистической комиссаром полка ехал, председателем солдатского комитета. Тем более здесь народ только год как из-под панского гнета и пока не прониклись нашим духом, не получили наслаждение, скажем так, от советского образа жизни, понимаешь?

– Да понял я, Арсений Никанорович, понял.

– Давай просто Арсений, тя-то как звать?

– Да Виталием.

– Ну да ладно, у нас на Дальнем грузин бы знатный, Каландаришвили [116], ох и покрошил беляков в свое время, да жаль, убили его потом белые, зарыл бы я их на рассвете. Так вот у него помощник был, ну очень на тебя похож, Самохин Василий, не родственник он твой, часом?

– Слыхал я про Каландаришвили, то есть читал я, Арсений Никанорович, а вот родственников в Приморье не имею, мои все в Средней Азии.

– Понятно, Василь, по-моему, из рожаков [117]Курской губернии был. Перейдем к делу, предлагаю на твоих броневиках с танками наведаться в Город, причем на всю технику наших звезд намалевать, да еще надписи покрасивше, типа «Мы победим, смерть немцам», зарыл бы я их на рассвете.

– Да, Арсений, это очень хорошо будет.

– У меня наметки всего есть, зови командиров, давай обсудим план.

Тут как по заказу вошел Ивашин с чаем, я ему и говорю:

– Ивашин, зови командиров, и наших и новых, Абдиева, Нечипоренко, Елисеева, и быстрей.

Ивашин поставил чайник (металлический, нашли в багажнике цундапа) и побежал звать, и не прошло и трех минут, как на лавки уже расселись бравые отцы-командиры.

– Товарищи командиры, позвольте представить вам нашего гостя, первый секретарь горкома партии Арсений Никанорович Ильиных.

– Здравствуйте, товарищи, все вы видите, что произошло и что происходит. Гитлеровские вояки, пользуясь или тупостью или прямым предательством наших высших командиров, разгромили могутным ударом приграничные группировки наших войск. И это очень плохо, плохо не только для вас, для армии, самое главное, это плохо для народа, тем более для жителей новоприсоединившихся к союзу территорий. В народе царит уныние и неуважение к Советской власти, мы должны, мы обязаны это изменить, я как представитель партии, вы как представители РККА.

– И что вы, как представитель партии, нам предлагаете?

– В Городе имеется около роты немцев, но это тыловики, интенданты, ремонтники, связисты. Предлагаю напасть с двух сторон, с северной стороны – три танка при поддержке взвода пехоты, с южной – три броневика, также при поддержке пехоты входят, громя все, что в немецкой форме. И желательно было бы какие-нибудь листовки смастерить, хотя шрифтами мы займемся в Городе сами, подготовим, а вы как будто их и раскидаете. Листовки от имени «Комитета Освобождения Города», причем все нужно сделать днем и в форме РККА, чтобы все видели, что Красная Армия есть. Все это поможет одыбаться [118]и Красной Армии, пусть чуток, но поможет, а также местным жителям, пролетарьяту и крестьянству трудовому, покажет, что Советская власть живет!

– Тогда завтра в 12 часов дня, подходящее время для наказа демонстративного? Вы к тому времени подготовьте листовки и типографию для эвакуации, мы ее заберем в лес, – говорю я, – кроме того, было бы хорошо, чтобы и на севере и на юге нас ждали бы по одному человеку от вас, показать, где и как расположены фрицы, ну и типографию тоже.

– Да конечно, ну все сделаем. Мне пора, подбросьте меня до деревни Ярошки, оттуда я сам до Города доберусь. А то с немцами поверстаться [119], да на вашем автомобиле, не с руки.

– Ивашин, подбросьте товарища до деревни на мотоцикле.

И Ивашин с Ильиных удалились, тарахтя одним из наших ПМЗ-А-750 [120].

– Значит, так, товарищи, завтра первая группа в составе четырех БА-10 под руководством Абдиева со взводом разведки на двух грузовиках, взяв с собой один миномет, идут к северному въезду в город. Вторая группа, это три БТ-7 под руководством Нечипоренко с энкавэдэшниками Елисеева и взводом Никифорова, также на двух грузовиках с минометом и расчетом идут к югу. Первой группой командует Онищук, второй командую я, на входе в город снимаем заслоны, и вперед, нахальство, говорят, это второе счастье, но нам на это плевать. Для нас теперь нахальство это инструмент, и им мы должны пользоваться. Танки и броневики подавляют любое сопротивление фрицев орудийным и пулеметным огнем. Ивашин, подготовить звезды и надписи на бронетехнику, кроме того, подготовить десять табличек с надписью «Я ПРЕДАТЕЛЬ», для бургомистров и другой предательской швали. Пехотинцам двигаться вперед строго под прикрытием танков и бронемашин, за тупые шапкозакидательские атаки в полный рост и без бронеприкрытия – расстрел на хрен перед строем. Все ясно? На базе остается сводный взвод из пехотинцев и артиллеристов, артиллеристы пусть пушки чинят, а пехота их охраняет.