Сергей Кусков - Золотая планета

А как тебе роль Бэль при дворе? Ну, в среде придворной молодежи? Роль закадычной спутницы ее высочества по бл…кам? Не противно, друг мой?»

«Нет, не противно! — зло ответил я сам себе. — Это подло пенять девушке тем, что у нее было до тебя! Некрасиво. Сама же сказала — не встречала нормальных. А если рядом будет нормальный?..»

— Ты говоришь, она добрая и чувственная… — Я поспешил увести разговор в сторону от скользкой для себя темы. — Это как?

— Ну, переживает за все сильно. И еще… — Она задумалась. Затем остановилась и посмотрела умоляющими глазами: — Хочешь, я тебе одну вещь скажу? Но только ты пообещай, что никому-никому ее не расскажешь!

Я чуть не рассмеялся. Женщины! По секрету всему свету. Всему свету, но чтобы никто не знал.

Я щелкнул пальцем по зубу и провел ребром ладони по горлу:

— Могила!

Она вздохнула с облегчением.

— Фрей до сих пор стесняется своего имени.

Я захохотал. От души, на всю улицу.

— И ничего смешного! Ты обещал!

— Да помню я, помню! — Я попытался взять себя в руки. — Никому! Но самому-то поржать можно?

Бэль пыхтела, злилась, но в итоге смирилась.

— А чего так? Имя как имя. Древняя богиня.

— Вот то-то, что древняя богиня. — Девушка махнула рукой на мою тупость. — Тебе не понять. Она же будущая королева, а тут такое имя. Думаешь, она не знает, что придворные смеются над ним за глаза?

— А они смеются? — Я удивился.

— Ну… — Она замялась. — Сейчас нет. Но поначалу смеялись.

Смелые придворные!

— Ничего, она отомстит. Вот родит себе дочку — и отомстит.

— ?!

Видя, как у моей спутницы отвисла челюсть, я расшифровал:

— Ну как же, ее мама отомстила своей матери, назвавшей ее в честь героини космической оперы, а она отомстит своей, назвав дочь как-нибудь еще. Чтобы та маялась: наследницу зовут бог весть как!

— Фу ты! Я думала, ты серьезно… — Девушка вновь вспыхнула, но, когда я снова расхохотался на всю улицу, тоже засмеялась. — Приколист.

— Бэль, ерунда все это. Имя как имя. Непривычное… Но красивое.

— И я говорю, ерунда, — поддержала она. — Но Фрей комплексует. Сейчас уже не так сильно, переросла, а вот в детстве не представляешь, сколько было пролито из-за этого слез.

— Ты знаешь ее с самого детства?

Бэль смутилась:

— Да. Нас не так много, несколько десятков на всей планете. Не отпустят же родители своих чад играть с теми, кто ниже по статусу?

Хм, ну разумеется! А как иначе?

— Но ты ниже ее по статусу, — поддел я. — Как же ее отпустили?

— Принцессы — исключения. Равных по статусу им все равно нет, потому они играют с равными по знатности. По древности рода мы все можем посоперничать с Веласкесами, а некоторые даже заткнуть их за пояс. Поэтому мы ровня.

— Поня-я-ятно… — потянул я. Как все запущено!

Да, озадачила меня маленькая аристократка, пять минут разговора, а пищи для размышлений на несколько недель.

— А Изабеллу ты знаешь? Принцессу Изабеллу? Про нее тоже много чего говорят. И принца?

Бэль скривилась:

— Изабеллу знаю, но не так хорошо. А принца?.. С принцем мы не близки, он сам по себе!..

А вот здесь моя красавица нагло-пренагло врала. И даже не краснела. Что из этого следует?

«Что она спала с принцем», — засмеялся внутренний голос.

«Угу. Но с другой стороны, судя по реакции, их ничего не связывает, наоборот. С тобой же она гуляет и ревнует при одном упоминании о Сильвии».

«Значит, ты лучше принца, Хуанито!» — сделал я неожиданный вывод и от изумления чуть не закашлялся. Ладно, заканчиваем про принцесс и принцев, неблагодарное это дело.

— А про Сильвию расскажешь? — поддел я.

На сей раз Бэль отнеслась к этому имени спокойно, лишь наморщила лобик.

— Вы враги все-таки или нет?

— Нет, мы не враги.

— Почему же ты ее не любишь? Хотя обе дружите с принцессой?

Девушка тяжко вздохнула:

— Сильвия — очень умная и хитрая выдра. Знаешь ее папочку?

Да, естественно, знаю. Каждый день по дороге в школу встречаю: «Здравствуйте, сеньор Феррейра!» — «Здравствуй, Хуанито, как дела, как мама?»

— Она вся в него, — не заметила Бэль моей реакции. — Такая же верткая и цепкая. Не представляешь, какая у нее деловая хватка. У нее своя фирма, отец выделил, не связанная с «Промышленностью Феррейра». И если на планете где-то есть бесхозная собственность, она ее заберет по дешевке и превратит в доходную жемчужину.

Исчерпывающая характеристика. Кажется, я начал ее уважать. Тогда получается, что за ее игривостью стоял не разврат пресытившейся бездельницы, а интерес коллекционера? М-да!

— Себастьян — тюфяк, — продолжала моя спутница. — Одни понты, а она… истинная дочь Железного Октавио!

Кажется, лежащая в кармане карточка обожгла. Решение не звонить только окрепло.

— А Фрейя?.. — Я и сам не заметил, как назвал принцессу по имени. С кем поведешься… — С ней она тоже верткая?

Бэль отрицательно покачала головой:

— Нет, с ней искренняя, и они настоящие подруги. Но с другими… Я видела, она дала тебе визитку?

Отрицать было бы глупо.

— Не связывайся с нею, Хуан. Она может мимоходом раздавить, уничтожить, посмотреть, что получилось, и пойти дальше. Просто ради интереса. Это страшная женщина!

— Да я как-то и не собираюсь… — Я иронически хмыкнул. — А еще говорят, что они с принцессой… не только подруги.

Бэль, как истинная венерианка, безразлично пожала плечами:

— Ну и что? Когда-то были. Все проходят через подростковую дурь. Но сейчас они просто подруги, точно тебе говорю.

Вот даже как. Интересное обоснование принципа «подростковой дури». Надо взять на вооружение и самому в случае чего отмазываться за все совершаемые ошибки.

— Ты ее боишься?

Бэль напряглась. Я пояснил:

— У нее большое будущее. Когда-нибудь Фрей станет королевой, и ты можешь оказаться… не в фаворе.

Ответом мне стал смех.

— А, ты в этом смысле. Нет, в этом не боюсь.

— А ты о чем подумала?

Девушка задумалась. И лишь минуты через полторы сумела сформулировать:

— Сильвия вне политики, Хуанито. Ее отец и брат что-то крутят, интригуют, а она — сама по себе. Она очень устойчива и удержится у власти в любом случае, при любых обстоятельствах и любом режиме. В этом ее сила.

Пауза.

— А что, режим может измениться?

Лицо моей спутницы и так было серым, но она ответила:

— Дай бог, чтобы нет.

В этом я был с нею согласен.

Беседа вновь зашла в тупик, но на сей раз оживить ее решилась она:

— Кстати, кто-то мне обещал показательные выступления…

Ее глазки хитро прищурились, и я понял, что спорить бесполезно.

— Было дело, припоминаю… — в том же тоне парировал я. — Где?

— Я знаю одно прекрасное место, где можно… — Она предвкушающе зажмурилась.

— Где тебя узнают, — убил я.