Михаил Михеев - Адмирал

Колесников вел им навстречу две колонны кораблей. В одной – три линкора, ее он вел лично, в другой – четыре линейных крейсера под командованием перенесшего свой флаг на «Дюнкерк» Жансуля. Остальные артиллерийские корабли охраняли авианосцы, в условиях непрекращающегося шторма практически бесполезные и притом весьма уязвимые. Сейчас, как и много лет назад, исход дела решали не самолеты и подводные корабли, а старая добрая артиллерия. У кого будут крепче броня и нервы – тот и победит.

Колесников, разглядывая своих визави в бинокль, с каменным лицом оценивал расклады. По силуэтам перестроившихся уступом британских кораблей то и дело пробегали цепочки огней – носовые башни начали пристрелку. Судя по тому, что их снаряды пока ложились на порядочном удалении, в шторм тяжело было работать даже артиллеристам этих монстров. Конечно, ветер постепенно слабел, и того буйства стихии, как три-четыре дня назад, уже не наблюдалось, но все равно качка была ощутимая. Немцы пока огня не открывали – рано, незачем тратить зря снаряды. Тем более, линейные крейсера немецкой постройки в такую погоду по-прежнему вели себя «не очень». Башни, правда, теперь не заливало, но все равно корабли изрядно валяло на волне. Так что ждать, пока не сократится дистанция, а уж потом можно будет показать всем, кто здесь главный.

Вообще же, корабли, идущие под немецким флагом, был хоть и не однотипны, но вполне сравнимы по возможностям. Примерно одна скорость хода, водоизмещение (самый большой – «Тирпиц», самый маленький – «Ришелье»), защита и вооружение. Разве что у французского корабля главный калибр располагался в двух расположенных в носовой части четырехорудийных башнях, а у немецких по классической схеме. В остальном же один в один, по восемь пятнадцатидюймовок. С линейными крейсерами, правда, дело обстояло иначе, пересортица там была серьезная, но тут уж никуда не деться. Школа кораблестроения совершенно разная, плюс модернизации, и только бой покажет, решения чьих инженеров лучше.

Английские линкоры типа «Нельсон» были вооружены шестнадцатидюймовыми орудиями. Серьезно, если не учитывать легкие снаряды и откровенно неудачное расположение. На контркурсах из трех башен действовать могло только две, третья же имела ограниченные секторы обстрела и могла работать лишь по борту. Остальные корабли несли по восемь пятнадцатидюймовых орудий и, теоретически, были равны своим немецким собратьям. Опять же, если не учитывать защиту времен прошлой войны, которую никакие модернизации не могли довести до современного уровня. Но главное – скорость! Британская эскадра и в спокойную-то погоду едва плелась на двадцати узлах, и немцы имели здесь полуторное преимущество, а значит, выбирали условия, на которых будут драться.

Колесников бросил взгляд на свой личный флаг. Подарок фюрера, чтоб ему ни дна, ни покрышки. Чувство юмора у Гитлера, что ни говори, имелось, только весьма специфическое. Черное полотнище с черепом и костями. Лично дизайн разработал. Можно сказать, эксклюзив. Сказал, если вас считают пиратом – значит, пускай получат пирата. И ведь в логике не откажешь. Пришлось поднимать. А самое интересное, подчиненные восприняли это как должное. Так что в бой он шел под классическим «Веселым Роджером». Оставалось надеяться, что флаг этот героически сгорит, иначе моргнуть не успеешь, как историки перед будущим поколением ославят.

– Ну что же, начинаем вальсировать, – буркнул он под нос. – Всем пройти в рубку, не хватало еще получить случайный осколок.

Немецкие офицеры послушались беспрекословно, и даже недовольную физиономию никто не скорчил, как не преминули бы сделать их русские коллеги. Храбрость-то у них одна, а вот менталитет разный, и в бою железная дисциплина ничем не хуже бесшабашной лихости. С лязгом захлопнулась тяжелая дверь, отрезая их от внешнего мира. Ну что же, теперь можно было и потанцевать.

То, что кто-то, сейчас уже не вспомнить конкретного имени, из немецких офицеров еще дома назвал вальсом, самому Колесникову больше напоминало классический русский хоровод. На отработку маневра они убили массу времени и сил в своих водах. Вдобавок почти весь вчерашний день маневрировали уже здесь, чтобы хоть немного отработать взаимодействие с французами. Те, к слову, оказались прилежными учениками, но то в относительно спокойной ситуации, когда кроме волн им ничего не угрожало. Что же будет под огнем, еще предстояло выяснить, но менять план на что-то более примитивное Колесников не собирался. Успеется. В конце концов, столкновение сила на силу – это как минимум столь нелюбимые им лишние жертвы, и если имеется возможность переиграть врага тактически, такую попытку нужно сделать.

Огромный корабль, в точности как предписывалось планом боя, начал разворачиваться влево. Идущий в кильватер «Бисмарку» «Тирпиц» как привязанный повторил его маневр. «Ришелье» чуть замешкался, вызвав недовольную гримасу адмирала, но все же строй не разорвал, осуществив поворот в пределах нормы. Линейные крейсера тоже справились и немедленно начали пристрелку. Впрочем, «Бисмарк» открыл огонь еще до того, как «Ришелье» закончил поворот.

План Колесникова был прост, но требовал хорошей координации действий и выучки экипажей плюс огромного преимущества в скорости. Британцы шли на сближение, у них просто не было другого выхода. Немецкий флот, прикрывающий плацдарм с моря, просто жизненно необходимо было уничтожить или отогнать, в противном случае ликвидировать плацдарм пришлось бы под огнем немецкого флота. Так что британцы шли вперед, а немцы сейчас делали им классический кроссинг. Двигайся английский флот колонной, и отвечать на немецкий огонь смогли бы только носовые орудия флагмана. Частично британцы решили эту проблему, изначально поставив корабли уступом, но все равно вести огонь у них сейчас могли только двадцать четыре орудия. Немцы же работали всем бортом и могли выставить пятьдесят пять стволов только главного калибра, что обеспечивало значительный перевес в мощности огня.

Однако такая ситуация не могла длиться до бесконечности. В конце концов, британцы приближались, а корабли немецкой эскадры, напротив, выходили из зоны, в которой могли работать максимально эффективно, поэтому новый поворот, снова влево, и корабли по очереди ложатся на контркурс. Замыкающий колонну «Гнейзенау» еще только ложится в циркуляцию, а «Бисмарк» и «Тирпиц» уже ведут огонь, разве что повернувшись теперь к противнику не правым, а левым бортом. Вновь проход, поворот…

Согласно плану Колесникова, стальная змея немецких кораблей так и должна была вилять перед носом противника, расстреливая их продольным огнем. И эффективность такого маневра британцы почувствовали на себе. Уже к моменту второго разворота в идущий головным «Нельсон» попало четыре снаряда, вышла из строя одна из башен, возник пожар. Бахрам остался без мачты, а с ней за борт рухнули и пирамиды облеплявших массивную конструкцию надстроек, что разом нарушило управление огнем. Остальные отделались, скорее, косметическими повреждениями, но попятнаны были все.