Дмитрий Султанов - Абордажник

Чувство опасности кричит, и я пытаюсь еще дальше уйти от смертельного участка. Но лежа это сделать тяжело. Первое, а затем второе попадание. Энергетический щит слетает. Пытаюсь найти противника, как мне перекрывают обзор. Фигура в броне перепрыгивает через меня и стреляет куда-то. И она же ловит два попадания по ногам, которые должны были попасть в меня. Плазма почти сразу сжигает части тела в броне, и Питер заваливается на меня.

Краем глаза вижу еще одну фигуру, стреляющую вдоль коридора. Раненого ветерана стаскивает с меня Волтер. Я пытаюсь встать и сориентироваться. Вперед вырывается еще один боец. Волтер не дает мне ничего разглядеть, оттаскивая за танк. Блин, очередная баррикада.

– Как ты? – спрашивает командир.

– Нормально, что с Питером? – отмахиваюсь я, наконец встав и на всякий случай перезарядив винтовку.

– Ног нет. Потерял сознание. Осталось пять минут, – быстро отвечает Волтер.

Я оглядываюсь и замечаю еще одно тело бойца, в этот раз без головы. Черт, мы так не дойдем!

– Оставим Питера тут, засунув подальше. Авось не заметят. На обратном пути заберем. Если будет этот путь… – говорит Волтер.

Вижу мелькнувшую тень в одном из проемов сзади и отправляю туда плазменный заряд. Потом еще несколько в случайные проемы, больше полагаясь на чутье. Вылетевший из проема обрубок хвоста подтвердил правильность действия.

– Будет, – твердо говорю я, – мы сможем. Тем более чужие нападают как-то хаотично и не централизованно, так что шансы есть… – Высовываюсь и посылаю заряд в одного из черных «тараканов». Тот успел пробить лапой еще одного бойца. Правда, абордажник, ушедший вперед, успел перед смертью забрать как минимум пятерых таких, судя по разбросанным вокруг него останкам.

– Это да, но их слишком много для нас, – ответил Волтер, засовывая Питера поглубже.

– Так, не теряем время, нам еще назад пробиваться, – тороплю я его, выскакивая на помощь Руфусу. Нас осталось всего трое. Дальнейшее сливается в мельтешение кадров. Я непрерывно стреляю куда-то. Интуиция вопит об опасности, заставляя меня постоянно дергаться из стороны в сторону, уходя от плазменных выстрелов. Последнюю гранату я забрасываю в летящих на нас в рукопашной атаке черных «тараканов». Мелькает мысль о том, что они совсем глупо ведут себя, а дальше близкий взрыв отбрасывает меня назад, сбивая щит. Жесткое приземление, и передо мной мелькает сообщение о невозможности перезарядки. Все, щита нет. Дальше лучше не подставляться. Еле успеваю подняться под прикрытием Руфуса.

В итоге мы уперлись в знакомый по прошлому крейсеру вход в зал. На табло у бомбы оставалась всего минута, а нам надо пройти еще пятьдесят метров. Возникает легкая передышка, и я перезаряжаю последнюю обойму в плазменном оружии.

– Ну что, давайте тогда хоть доделаем дело. Нам и так повезло с путем, ни одной развилки. Грех не сделать все как надо, – с трудом говорит Волтер, тоже пытаясь перезарядить пистолет. В определенный момент у него слетел щит и чужие плазменным выстрелом сожгли правую руку почти по плечо. Хорошо, хоть бомбу не зацепили.

– Ага, куда уж деваться, – поддакивает Руфус. Он был самым целым из нас, вообще без царапины, если так можно сказать. Даже мне частично успели повредить броню на ноге из-за близкого пролета плазменного заряда.

Я киваю, и мы устремляемся вперед в зал. Конец близок, какой бы он ни был.

Влетаем в знакомое помещение, с ходу открывая огонь. Глаза вычленяют десятка три врагов, большей частью песочного цвета, но есть и полдесятка черных, возвышающихся над остальными. А за их спинами темно-красный чужой, только в этот раз больше раза в полтора, а то и два. Хорошо, что хоть танков нет.

Я бегу чуть сзади, под прикрытием щитов двух бойцов. Первый же мой выстрел сносит нескольких чужих, которые уж очень удачно стояли. Опасность, и я еле успеваю отдернуть голову в сторону от ответного выстрела. Большая их часть попадает во впереди идущих Руфуса и Волтера, практически сразу снося им щит. Те моментально прыгают под прикрытие одной из панелей управления чужих. Я следую за ними, напоследок направляя свой заряд в одного из чужих, который пытался достать плазменную гранату, да так и застыл. Меньше думать надо, мысленно ухмыляюсь я, замечая по началу движения, как тот все же решается. Но заряд быстрее и сжигает ему половину корпуса. Вспышка взрыва, но последствия от меня скрывает мое укрытие.

– Сколько осталось? – кричит Руфус. Волтер с трудом сбрасывает со спины цилиндр и смотрит на панель.

– Двадцать пять метров и десять секунд, – устало отвечает тот, облокачиваясь на пульт чужих.

В голове начинают безумным вихрем мелькать мысли о планах, о себе идиоте, попавшем сюда, о потерянной памяти, о погибших товарищах. Но все они прерываются. Панель, за которой прятался Волтер, пробивает плазменный выстрел. В его груди образуется дыра, и он тихо умирает.

А следом влетает еще один заряд, на этот раз цепляя бомбу. Сами решили ускорить, злорадно думаю я, в ожидании конца. А он не наступает, хотя верхнюю треть бомбы сжигает напрочь. Что за черт? Я дублирую криком мысли Руфуса, который тоже застыл в недоумении. Окрик заставляет его припасть на пол, а следом под чувством опасности уже пригибает меня, уводя от плазменного заряда. Черт, раз бомба не взорвалась, укрытие стоит поменять. Прятаться за панелью управления явно не лучшая затея. Руфус направляет свою винтовку в центр бомбы. Выстрел. Плазма повторно сжигает цилиндр, но ничего не происходит. А в оплавленных внутренностях находится немного электроники – и все. Я, конечно, не имею специальных баз по бомбам, но ее наполнение совсем не похоже на что-то взрывающееся.

– Твою мать! Уроды! Это не бомба, это вообще хрен знает что! – кричит Руфус, доставая последнюю плазменную гранату и забрасывая за панель. Взрыв, и обстрел на несколько секунд утихает, но потом сразу возобновляется. – Вся операция – это подстава! Зачем только?

– Не знаю, но давай хоть продадим свою жизнь подороже, – отвечаю я, выкатываясь из практически уничтоженной панели. Укрытие прослужило целых десять секунд, что очень много против плазмы. Правда, последние заряды несколько раз опалили мне броню, проходя уж слишком близко, и только благодаря интуиции я смог уцелеть.

Так, врагов стало меньше, но ненамного. Краем глаза вижу выскочившую фигуру Руфуса. Выстрел в черного чужого. Тому сносит лапы с правой стороны, но враг еще жив. Не успеваю добить, как приходится убирать плечо от зеленого сгустка. Выстрел в двух стоящих рядом чужих. Плазма цепляет обоих, сжигает по две лапы и оставляет оплавленные полосы на боках брони. Враги падают, а мне в голову приходит мысль о том, что все происходит как в долбаном голофильме. Только конец будет другим.