Андрей Посняков - Кремль 2222. Ладога

Еще двоих убили быстро – ножами. Пользуясь темнотой, набросились сзади, кто-то из врагов просто метнул клинок…

Юный Серж нагнулся, подхватил с земли винтовку, выпавшую из чьих-то рук. Успел ударить прикладом… увы, детских сил не хватило.

Взметнулась вверх вражья сабля… Еще миг, и срубленная голова паренька покатилась бы, подпрыгивая, по кочкам. Однако из темноты прозвучал строгий приказ – не трогать, взять в плен.

Так и сделали. Подобрались, отвлекли внимание, ударили подло – под дых. Навалились, связали.

Лекса ничего этого не видела – на шее ее затянулась брошенная из кустов ременная петля. Такие используют охотники, когда хотят поймать зверя. Девушка захрипела, пытаясь стянуть петлю руками… и, теряя сознание, упала в густую, выросшую после недавних теплых дождей траву.

– Эй, эй! – прозвучал во тьме недовольный голос. – Вы ее не придушили, часом, ага?

– Нет, Йован. Жива!

– А мальчишка?

– Тоже. Так что, обоих в лодку?

– Обоих…

Послышался приглушенный смех. Потом – плеск весел. И снова голос:

– Отлично прошло, друзья мои. Вот и хорошо, вот и славненько.

Кирилл добрался до Чумного форта еще затемно. Даже домой не заходил, уж больно хотелось побыстрее увидеть Алексию, поговорить. Да-да, именно поговорить – и не о каких-нибудь там чувствах, а о деле. Если уж быть честным перед самим собой, то в чувствах своих к Лексе Кир еще до конца не разобрался. Конечно, он любил эту девушку. Но, скорее, как младшую сестренку. Лишь в последнее время зашевелилось в душе нечто такое, что уже можно было бы назвать несколько иначе. Да и Алексия изменилась за последнее время: резко повзрослела, похорошела… правда, в последнее время вдруг похудела, осунулась. Это было заметно, и сотник прекрасно знал причину. Поле! Проклятое Черное поле высасывало из девчонки все соки!

Надо было что-то делать – Кир именно об этом и хотел поговорить. С одной стороны, не работать с Полем Алексия не могла, она же – Мастер! Единственная, кто мог хоть как-то управляться с этой поганой черной субстанцией, весьма непредсказуемой и своенравной.

Однако, с другой стороны, – все это могло закончиться весьма печально. Решения сего вопроса Кирилл толком не знал. Как Председатель Совета Выживших он должен был заставлять Мастера работать с Полем, что было жизненно необходимо для безопасности крепости. А как человек, которому Мастер Полей Алексия была весьма небезразлична, – поступить совершенно наоборот, запретить все рискованные эксперименты с Полем. Или хотя б уговорить девушку сделать небольшой перерыв.

Так или этак? С точки зрения личности и чувств, несомненно – отговорить, спасти! Так. А вот как с позиции человека, облеченного нешуточной властью и отвечающего за всех?

Вот и мучился Кир, не знал, что делать, все ж склоняясь к тому, что нужно уговорит Лексу отдохнуть. Хоть чуть-чуть. Немножко.

Форт Александр Первый, прозванный Чумным, встретил сотника своей обычной угрюмостью. Приземистый, зализанно-овальный, он вдруг показался Кириллу магнитом, притягивающим человеческие жизни, словно железные опилки. Притягивающим и пожирающим. Еще в давние довоенные времена в форте размещалась лаборатория по исследованию различных заразных болезней, с тех пор и прозвище – Чумной. И, в полном соответствии с названием, совеем недавно именно из Чумного форта надвинулась на Кронштадт страшная эпидемия, очень быстро выкосившая всех взрослых людей. Именно здесь, в Чумном, властвовал зловещий Черный Мастер… родной отец Лексы.

Очень непросто было с ним справиться, тем более, дело осложнилось предательством и вторжением многочисленных врагов. И, тем не менее, кронштадтцы выстояли, не сломились! Справились и с Мастером, и с эпидемией, и с врагами. Справились тогда, справятся и теперь. Взять хоть вот этот – последний – штурм. Хотя, если разобраться, штурма-то никакого не было. Натолкнувшись на мощный отпор, враги повернули обратно. Испугались? Или так и было задумано, чтобы от чего-то отвлечь? Береговые мутанты – твари хитрые, вполне могли придумать какую-нибудь очередную пакость. Какую?

Или – все проще? Просто решили отойти, подкопить сил и, выбрав момент, повторить нападение снова. Однако если так, то следующий набег мог быть только в середине зимы – по крепкому льду или поздней весной, когда лед в заливе растает.

Ноябрь же нынче стоял очень уж теплый. Постоянно дождило, выпавший было снег растаял, пошла в рост трава, на кустах и деревьях набухали почки. Вот-вот и листья пойдут. Впрочем, вряд ли успеют. Скоро декабрь все-таки. Поменяется ветер, и все. Вместо оттепели вот вам, пожалуйста, заморозки да снегопады.

Выпрыгнув из лодки, Кирилл поблагодарил гребцов и, повернувшись, поднялся по широким ступенькам крыльца к небольшим воротам. Смеркалось, у ворот, потрескивая, горели факелы, отражаясь в старинных чугунных пушках.

Часовой, конечно, узнал сотника, однако сделал все по уставу. Выставив вперед винтовку, окликнул, сурово сдвинув брови. Услышав пароль, кивнул, крикнул, чтоб открывали ворота.

Кирилл не любил это место. Да мало кто любил. Темные, нескончаемо гулкие коридоры, лишь недавно освобожденные от набитых опилками трупов, казалось, пропахли человеческой кровью на века. Еще месяц назад здесь был устроен зловещий музей – любимое детище Черного Мастера. С людей заживо сдирали кожу, делали чучела, одевали в старинные одежды… Такое вот развлечение! И лишь победа кронштадтцев над черными силами Зла положила этому конец.

Нынче в бывшем «музее» был устроен склад. Ящики с винтовочными патронами, остатки орудий, части пулеметов, снаряды… даже банки с тушенкой – все то, что намеревались восстановить с помощью Черного поля смерти. Спасибо Алексии – хоть что-то получалось.

Пройдя мимо ящиков, молодой человек кивнул часовому и, миновав обнесенный металлическим парапетом колодец с Полем, прошел в комнату отдыха. Это небольшое помещение было обставлено так, как хотелось Мастеру Полей. Конечно же, тем, что нашлось в форте. Старинная мебель из темного дерева – шкаф, два шифоньера, буфет, удобная кушетка, два массивных кресла, уютный овальный стол с полудюжиной стульев. В бронзовых канделябрах вместо свечей горели лучины – уж этого добра имелось в достатке. Брали топляки, лущили – правда, копоть и неровный, какой-то рваный свет. Но хоть какой-то. Электричество экономили давно, а восковые свечи стоили у маркитантов весьма недешево. Черное же поле использовали только для самого насущного. Снаряды, патроны, тушенка…

Сняв бушлат, Кир повесил его на старинную витую вешалку и, подойдя к шифоньеру, погладил старинный проигрыватель, называемый еще – «патефон». Сей древний музыкальный аппарат вовсе не требовал электричества. Достаточно было завести специальной ручкой пружину, поставить пластинку – и вот вам, пожалуйста, музыка! Слушайте, наслаждайтесь, танцуйте.