Никита Аверин - Метро 2033. Крым. Последняя надежда (сборник)

– Я в тебе не сомневался. Но видишь ли, брат Пошта, есть одна маленькая закавыка. Бункеры находятся далеко на севере… по ту сторону Донского пролива.

Пошта с трудом удержался от того, чтобы присвистнуть. Донской пролив, образовавшийся после Катаклизма в результате повышения уровня Мирового океана, превратил Крым в остров и до сих пор оставался непреодолимым препятствием для любых судов – быстрое течение и подводные камни делали любую попытку форсировать пролив смертельно опасным предприятием.

– Поэтому, – сказал Филателист, глядя Поште в глаза, – если ты согласишься возглавить экспедицию, то тебе придется набрать людей, запастись всем необходимым и найти способ преодолеть Донской пролив. После чего разыскать бункеры и переправить хранящиеся там сокровища в Джанкой. Ну, как задачка, не из тривиальных?

«Да уж, – подумал Пошта. – По сравнению с этим вся моя предыдущая эпопея покажется детской прогулкой. Но разве у меня есть выбор? Когда на одной чаше весов – судьба человечества, а на другой – желание отдохнуть… О чем тут думать?»

– Я готов, – твердо повторил он и неожиданно даже для себя добавил: – Давно готов.

Вечер в степи – зрелище завораживающее. Солнце, еще совсем недавно палящее, ослепительно-белое, выжигающее, беспощадное, вдруг наливается багрово-малиновым и начинает опускаться за горизонт. Линия горизонта подрагивает в жарком мареве. Небо сначала синеет, потом становится фиолетовым. Последние лучи засыпающего светила отбрасывают розовые отблески на выгоревшие ломкие степные травы.

Спадает ненавистная жара. Начинают стрекотать цикады.

Пошта смахнул пот со лба, взвалил на спину самодельное коромысло с двумя пластиковыми бадейками воды из колодца и побрел в сторону конюшни. Всем хороша цитадель листонош в Джанкое – но с водопроводом тут, как и во всем Крыму, туго. Приходится таскать на своем горбу.

Верный восьминогий конь-мутант приветствовал Пошту негромким ржанием. Конь, неизменный спутник листоноши во всех опасных странствиях, ожидал хозяина в стойле, переминаясь с ноги на ногу и нетерпеливо взбрыкивая. Пошта налил верному другу воды в корыто, насыпал овса, потрепал коня по холке. Тот благодарно фыркнул и приступил к вечерней трапезе.

Теперь можно и самому поесть.

Последние две недели Пошта только и делал, что ел и спал, да еще парился в русской баньке, построенной специально для тех членов клана, что вернулись из тяжелого похода – изможденные, израненные, измученные. Судьба Пошты в последнее время была щедра на приключения. Не будь он листоношей – выносливым, устойчивым к радиации, сильным и быстрым мутантом (против правды не попрешь, хотя сам Пошта не любил, когда клан листонош приравнивали к безмозглым жертвам радиации; с его точки зрения, те мутации, что листоноши переживали в подвалах цитадели, скорее делали членов клана новой ступенькой в эволюции людей, чем жертвами Катастрофы) – так вот, будь Пошта простым человеком, давно бы помер, и даже не от ран, а от обычной усталости, от переутомления.

Поэтому свой отпуск Пошта считал заслуженным. Тем более, пока Филателист, глава клана, вместе со своими криптоаналитиками не расшифрует содержимое добытых с таким трудом перфокарт, делать Поште, в общем-то, пока нечего.

Листоноша неторопливо брел по цитадели, обмениваясь кивками со встречными коллегами. Кто-то заступал в караул, кто-то готовился к походу – доставлять сообщения в самые удаленные уголки Крыма, кто-то просто чистил оружие и проверял снаряжение. Из окон столовой тянуло аппетитными запахами – каши, мяса и тушеных овощей.

Столовая, как всегда, служила неформальным центром цитадели – не казармы, не штаб Филателиста, не арсенал, обшитый железными листами внахлест, не конюшни и не сортировочная для писем и посылок, а именно место приема пищи (которое Кайсанбек Аланович пафосно именовал трапезной) собирало всех не занятых делом листонош в свободное время. Тут ели, пили и, конечно, общались.

Готовили в столовой сносно; не то чтобы очень вкусно, но съедобно, хотя и однообразно. Если бы еще не проклятый песок, приносимый степными ветрами и проникающий повсюду, скрипящий на зубах и налипающий на тарелки…

Заведовала столовой Раиса Петровна. Неделю назад, исполняя свое обещание, Пошта с огромным трудом, но все же смог вывести кухарку из Тортуги и устроил её на кухню. Пошта взял на раздаче тарелку каши с мясом, кружку пива и подсел к друзьям – Штемпелю, Бандерольке и Кайсанбеку Алановичу.

– Вечер добрый, – поздоровался он.

– А добрый ли? – хмуро отозвался Штемпель. Пошта отхлебнул пива.

– Есть причины думать по-другому?

Кайсанбек Аланович произнес, как всегда, велеречиво:

– Есть основания полагать, что затишье, которым мы имеем удовольствие наслаждаться последние пару недель, есть явление временное и предвещает череду недобрых событий, как полный штиль предвещает шторм.

– Ты же сам говорил, что на острове сейчас неспокойно, – заметил Штемпель, – что будет война. Листоноши, которые вернулись из Судака, Севастополя, Феодосии, Евпатории и Керчи, в один голос говорят, что надвигается большая драка.

– Прямо так и говорят – драка? – поинтересовался Пошта, уминая кашу и запивая пивом.

– Да, – сказала Бандеролька. – Народ стал нервный. Оружие покупают. Боеприпасы в дефиците. Медикаментов не достать. И общая атмосфера как перед грозой. Душно, давит. И все будто чего-то ждут. Чего-то нехорошего.

Пошта пожал плечами.

– Может быть, это все и глупости, – в задумчивости произнес Кайсанбек Аланович. – Но история знает много случаев, когда войны начинались именно по глупости.

– Говорят, что Катастрофа случилась тоже по глупости, – вставил Штемпель. – Мы этого, конечно, никогда не узнаем, но последствия будем расхлебывать долго.

Бандеролька буркнула:

– А я вот думаю, что не глупости. Меня мое чутье никогда не подводило. Просто мы же не знаем всего – так, крупицы данных, обрывки информации. А может быть, кому-то нужна война. Кому-то она выгодна. И пока мы тут кашу едим да пиво пьем, кто-то где-то готовится.

Пошта допил пиво и сказал:

– Никогда не следует приписывать злому умыслу то, что можно объяснить глупостью и разгильдяйством. В любом случае, листоноши – не солдаты, нам суждено не воевать и разрушать, а объединять и восстанавливать. Что же до войны – я всегда к ней готов. Все-таки в Крыму живем, тут совсем мирно и не было никогда после Катастрофы…

На этой не самой оптимистичной ноте Пошта собрался было закончить беседу, но ему помешал посыльный – мальчишка лет четырнадцати, прыщавый и курносый. Он влетел в столовую, взволнованный важностью своего поручения, и выкрикнул: