Михаил Атаманов - Серый Ворон. Дорога к рыцарству

- За что извиниться? – удивился я.

- За моё вчерашнее поведение в таверне. Я вела себя неразумно и накликала на нас неприятности своим поведением. А потом испугалась и, хотя ты в одиночку дрался против пятерых, я не пришла тебе на выручку. Прости меня.

- Да ладно, чего уж там, – смутился я. – Всё же хорошо кончилось...

Но Камилетта была настроена вполне серьёзно.

- Если бы не вмешательство эльфов, всё могло кончиться печально. Нам просто повезло – эльфы Круэн-Дарса были обеспокоены участившимися случаями нападений на путников в этих лесах и послали небольшой отряд для расследования. Следопыты эльфов прочесали дороги и леса, нашли кое-какие следы и решили, что бандиты имеют базу поблизости от перекрёстка. Центром подозрительного района является посёлок и большая таверна, вот поэтому они и устроили там засаду. Конечно, после вчерашней драки их засада засветилась и потеряла смысл. Но это сейчас не главное. Главное, ты проявил себя очень храбро, защищая меня. Я благодарна тебе за защиту и храбрость, и в награду за верную службу хочу подарить тебе одно любое желание, которое я для тебя выполню. В рамках разумного, конечно.

- Спасибо за твои слова, Ками. А что за «Дубовый листик»? – сменил я тему.

- Ну, это детский шестой уровень, – опять смутилась Камилетта. – Все эльфийские дети примерно к семи-восьми годам сдают этот экзамен. Нужно за время, пока течёт песок в специальных часах, сделать с шести разных точек серии из пяти-семи выстрелов по качающейся, подвешенной на дереве мишени. Всего в сумме нужно сделать тридцать пять выстрелов, ровно столько стрел помещается в стандартном колчане, допустив при этом не более четырёх промахов. Некоторым юным эльфам удаётся сдать с первого раза, но большинству требуется несколько попыток. В прошлый раз я поторопилась и промахнулась пять раз, а до этого сделала всего три промаха, но не уложилась в отведённое время.

Тут я заметил, что к нашей веранде поднимается худенький эльф в лёгкой летней курточке, и под которой смешно торчали ярко-зелёные колготки, а обут он был в нелепые сандалии на ремешках. Одежда этого обитателя смотрелась несколько странно для осенней прохлады, но сам эльф, похоже, совсем не обращал внимания на погоду. Я хотел отпустить какую-нибудь шутку про морозостойких эльфов, но становился, увидев учтиво-серьёзное выражение лица Камилетты.

- Это Велезарас, здешний учитель, – зашептала Камилетта. – Местная легенда, великий мастер стрельбы из лука. Будь с ним предельно вежливым, лишь по его личной просьбе меня беспрепятственно пускают в Круэн-Дарс. Здешние обитатели его очень уважают, так как даже по меркам эльфов стреляет он просто восхитительно. Многократный победитель всевозможных турниров и конкурсов в разных эльфийских городах, даже в самом Стер-Грольниде, закрытой для других рас древней эльфийской столице, он дважды побеждал лучников из состава телохранителей самой королевы Иллариэтты, великой правительницы светлых эльфов. А на проводимом ежегодно в Круэн-Дарсе турнире по стрельбе, говорят, за последние двести лет он не сумел выиграть лишь шесть раз.

Пока девушка рассказывала, эльф успел ловко забежать по восходящей ветке и остановился возле нашей веранды. Великий мастер стрельбы совсем не запыхался при подъёме и выглядел свежим и молодым, просто невозможно поверить было, что ему более двухсот лет. Мы с Камилеттой вежливо поздоровались, эльф же кивнул нам и продекларировал какой-то стих на своём языке. Я, естественно, ничего из сказанного не понял и вопрошающе посмотрел на благородную леди. Дочь герцога же почему-то зарделась румянцем от смущения и ответила лучнику на эльфийском, причём тоже стихами. Признаться, я был в шоке. Эльф же, выслушав ответ Камилетты, строго поправил её:

- Дорогая Ками, правильно говорить «elt unir barmin», а не «elt uniro barmi», так как осенняя погода существует в единственном числе. Но, признаюсь, твои уроки высокой поэзии не проходят даром, с каждой нашей встречей полёт твоей мысли всё более гладкий и изящный. Надеюсь, ты также тщательно тренировалась и с луком, моя дорогая, и полёт твоих стрел не будет уступать в изяществе стихам.

- Я много тренировалась, учитель, – ответила Камилетта.

- Вот и отлично, моя ненаглядная, у тебя сегодня будет возможность доказать своё мастерство. Иди же на стрельбище и разминайся, как я тебя учил. Экзамен начнётся в час Водной Змеи.

С этими странными словами эльф развернулся и, напевая что-то весёлое на своём непонятном языке, вприпрыжку побежал вниз по ветке дерева. На меня Велезарас не обратил никакого внимания, как будто меня не существовало вовсе. Мне учитель стрельбы показался заносчивым и самовлюблённым. Но двести лет... Впервые после старого дварфа Суртака Тяжёлого я столкнулся с таким долгожителем, и мне было несколько не по себе.

Вскоре я осознал, что структура эльфийского города оказалась намного более сложной, чем я предположил было утром. Существовало большое количество мостиков и веток, переходы на которые были скрыты, и на которые просто так непосвящённому было не попасть. В Круэн-Дарсе имелись и секретные лестницы внутри стволов гигантских деревьев, и целая система раздвижных мостиков, подъёмников и скрытых от посторонних глаз переходов.

Благородная леди уверенно передвигалась по городу, сворачивая периодически в сторону непроходимых на первый взгляд веток или тупиков. Неизменно, за этим препятствием оказывалась какая-нибудь лесенка или рычажок. В конце концов, мы прошли через густую завесу из лиан, за которой открылось стрельбище. Оно было огромным, как футбольный стадион, и со всех сторон огороженным деревянными высокими щитами. Как можно было не заметить такое колоссальное сооружение – уму непостижимо. Однако я должен был признать, что, даже исходив с утра город вдоль и поперёк, я и не подозревал о спрятанном в кроне одного из исполинских деревьев стрельбище.

Площадка была разделена на несколько секторов, отделённых друг от друга высокими защитными деревянными перегородками. Одни из секторов пустовали, в других же было множество занимающихся, в основном, эльфийских детей. Я некоторое время наблюдал за площадкой для малышни. Тут были дети разного возраста – от едва способных согнуть учебный детский лук карапузов, до ушастых задиристых ребят на вид лет пяти-шести. Должен признать, ни о какой точности стрельбы речи пока не шло – наставники лишь учили малышей правильно держать руки и ставить ноги, а также успокаивали зарёванных постоянными неудачами юных стрелков.

Благородная леди оставила меня осматриваться, а сама ушла переодеваться в спортивный костюм и готовиться к экзамену. Я прошёлся по стрельбищу и обратил внимание на занятия более старших подростков. Юные парни и девушки на вид примерно лет десяти рядком стояли на толстом бревне, подвешенном на длинных канатах на высоте около трёх метров над полом. Стоящий снизу преподаватель раскачивал бревно с помощью специально прикреплённой верёвки. По команде преподавателя стрелки доставали из колчанов стрелы и затем по команде стреляли, каждый в свою собственную мишень. Промахов я не заметил ни разу, все стрелы уверенно поражали мишени.