Александр Афанасьев - Зона заражения-2

– Вы несли коммунизм. Это еще хуже.

Каркаде был отличным – кислым, как антоновское яблоко. Разговор шел куда-то не туда…

– Вы удержите ситуацию под контролем? – примирительно спросил я.

Амир Ислам провел руками по лицу.

– Не знаю. Будь оно все проклято, не знаю. С вашей помощью, наверное, удержу, иначе бы не брался. Мне нужен будет свободный коридор через Россию для моего товара.

Товаром, конечно же, были наркотики.

– С одним условием – в России не продавать.

– Я не продам – продадут другие.

– Речь о вас.

– Договорились…

Никакого стыда или сомнения я не испытывал. Наша страна никогда ничего хорошего не видела ни от Европы, ни от США – в общем, от всего цивилизованного мира. Так что и у меня никаких обязательств перед ними нет.

– Я привез вам подарок. Немного оружия и деньги. Полагаю, оно вам будет кстати. Это подарок – без дополнительных обязательств.

– Подарок…

Амир Ислам помолчал.

– Вы мне нравитесь. Прежде всего, тем, что вы понимаете нас. Надеюсь, что вы нас не подставите…

– Не подставлю.

– Хорошо. И на будущее – прошу не бомбить нас без разговора со мной. Мы и так живем тут как на вулкане. Для взрыва – надо совсем немного…

Подарком были пятьдесят снайперских винтовок «Вепрь-54» [17] «Вепрь-54» – тактический вариант охотничьего карабина «Вепрь-123» со складным прикладом и цевьем РПК. В «боевом» варианте они шли со сменным блоком стволов, второй блок – под 9×54 бесшумный, некий аналог винтореза. экспортного образца с тысячей новосибирских снайперских патронов на каждую. Патронов было много, достаточно много для того, чтобы подарок не выглядел ловушкой, но при этом недостаточно для того, чтобы вести полномасштабную войну. А значит, рано или поздно патроны исчерпаются, и амир Ислам придет за пополнением ко мне. А я буду решать, дать или не дать, в зависимости от его поведения. Вот это вот и есть – real politic. Реальная политика.

Фотография пришла через несколько дней – благо в доме у амира Ислама была единственная на много десятков километров вокруг спутниковая точка Интернета. Я долго смотрел на фотографию, потом вызвал весь оперсостав, занимающийся разведдеятельностью, раздал им распечатанные фотографии.

– Цель номер один для вас отныне, – сказал я, – этот человек очень опасен. Мы должны знать о нем все: чем занимается, сколько у него людей, какие у него планы на будущее и политические взгляды. Знать все! Но не убивать.

– Кто это, сэр? – спросил один из «оперов», разглядывая картинку.

– Бывший старший сержант внутренних войск Ильяс Галимов. Уроженец Нижнего Новгорода, наполовину русский. Ему сейчас сорок три года. Во время прохождения службы в спецназе внутренних войск тайно принял радикальный ислам, впоследствии открыл огонь по сослуживцам и скрылся. Прошел подготовку в Пакистане, участвовал в боях на Ближнем Востоке, затем в Средней Азии. Крайне нетерпимый религиозный фанатик.

– Вы его знали лично, сэр?

– Да. Знал…

Работа, какая бы она ни была, должна была быть сделана надлежащим образом, потому что так правильно. Так их учили родители, и так их учила армия, хотя вообще-то их народ был известен в мире по дешевым товарам довольно сомнительного качества. Но это было уже в прошлом – они заняли то место в мире, на которое имели право, и сами размещали заказы на дешевое производство по всей Азии.

Для работы в Лондоне они сняли себе помещение в бывшем гараже, переделанном под жилье [18] Гаражи, переделанные под жилье, – новая фишка недвижимости в крупнейших мегаполисах с дорогим жильем. и сдаваемом помесячно. Там находилось большое количество низкооплачиваемых исполнителей и получателей субсидий, никто не обращал внимания на постоянно меняющийся контингент жильцов. А поскольку люди, там живущие, не ездят на «Рейнджроверах», они арендовали две машины: «МГ» и «Дачию», как раз такие, какие подходят под ситуацию, неприметные в потоке и анонимные.

Напарник купил себе карточку на месяц публичного Интернета [19] Лондон был полностью в зоне публичного Wi-Fi, правда, за пользование с приезжих взималась плата, горожанам было бесплатно. для туристов, дешевый планшетник и начал активно интересоваться миром моды, постоянно выходя в Сеть из разных мест, даже из интернет-клубов… полиция, вне всякого сомнения, расследуя преступление, будет интересоваться динамикой запросов по указанному лицу и заходов в социальные сети. Тут его ждал большой сюрприз: в отличие от девяноста девяти процентов других женщин ее возраста у цели не имелось личных страничек ни в одной социальной сети – и это в то время, когда люди просто переселились в социальные сети. Корпоративный сетевой адрес с полным пакетом представительства в Сети был, был даже интернет-менеджер из агентства, отвечающий за продвижение в Сети, – логотип довольно известного агентства находился на всех страничках. Но личного адреса не было – только почтовый ящик, в котором более девяноста процентов сообщений оставались непросмотренными. Это было не просто необычным – по классификации признаков подозрительного поведения это сразу переводило ее в разряд лиц, нуждающихся в более детальном мониторинге [20] TrapWire – национальная система слежения за подозрительной деятельностью, создана в США, контролирует поведение всего населения США по десяткам параметров, используя так называемые «модели подозрительного поведения». К описываемому периоду под постоянным контролем находились все. .

Ради интереса и с другого компьютера он попытался поискать страничку ее бойфренда и обнаружил, что она есть, вот только последняя запись была сделана четыре месяца назад и была ни о чем. Видимо, этот парень хорошо знал про модели подозрительного поведения. И знал, как их обходить.

В любом случае, если имеешь дело с русским спецназом, надо соблюдать максимальную степень осторожности…

Тем временем сам Ликвидатор, взяв «Дачию» – он не арендовал, а купил ее, подержанную, с высоким верхом и с полноприводной версией, прикупив еще и трекинг-одежду [21] Одежда для выходов на природу, одно из названий. Чаще всего в комплект входили штаны из молескина, операторский жилет с карманами и легкая ветровка. , выбрался из Лондона, чтобы посмотреть на жилье своего врага издалека. Он уже видел его в то самое время, когда выполнял первый заказ на него… он его не выполнил, и это до сих пор сидело в его памяти как заноза… он думал о себе как о профессионале, который может все, – и вот он промахнулся над Парижем… промахнулся, черт его дери! Конечно, в другой раз он бы не промахнулся, да и заказчик снял заказ… но все равно он чувствовал себя раздраженным и обманутым, когда думал о ней.