Андрей Двинский - Несвятая троица

– О! – Трактирщик развел руками.

– Тогда, может, обговорим детали?

– Пожалуйте сюда, терр, – Базил понял меня правильно, пригласив следовать за ним. Мы вышли из кухни, прошли по коридору, в конце которого хозяин открыл ключом и толкнул деревянную дверь. Помещение, в котором мы оказались, можно было определить, как кабинет. Возле треугольного окна стоял массивный стол, сбоку – пара шкафов с бумагами и большой металлический ящик, на котором мерцала какая-то навороченная сетка, напитанная энергией. Я присмотрелся внимательнее. Сигналка, вероятно. На открывание ящика. Впрочем, не просто сигналка – сверху висел какой-то жутко убойный фрагмент – не меньше чем в половину накопителя. Я постарался его запомнить. Пригодится.

Базил посадил меня на стул, стоящий перед столом, а сам остался стоять.

– Садитесь, уважаемый хозяин, – попросил я его. – Очень, знаете ли трудно смотреть снизу-вверх – шея затекает.

– О, – Базил набрался смелости и сел за свой стол. Я выложил два только что сделанных артефакта и продемонстрировал их работу. Кабинет залило ярким светом.

– Скажите, Базил, сколько стоят такие светильники? Работают, кстати, вдвое дольше ваших.

– О, – трактирщик, как-то странно посмотрел на меня, потом протянул руку к светлякам. – Можно?

– Конечно.

Он несколько раз включил и выключил оба, осмотрел со всех сторон.

– Надо же, настоящая эдемская работа, – покачал он головой. – На базаре по пятьдесят златников продают.

– Это сколько в империалах? – спросил я, понятия не имея о здешнем курсе.

– Около тридцати, – Базил почесал нос. – Терр недавно в Шаре?

– Именно, уважаемый хозяин, именно. И буду вам крайне благодарен, если это останется между нами. И вообще… То, что я тут у вас в гостях, не распространяйтесь. Ну и прислугу… попросите.

– О, – воскликнул он. – Значит, терр планирует задержаться?

– Вероятно. На несколько дней, если, конечно, вы не будете против…

– Пока я об этом не пожалел, – вдруг осмелел Базил. – Терр сэкономил мне две сотни златников за вчерашний вечер.

– Ну и прекрасно. Вы бы взялись продать эти светильники?

– Сколько терр хочет за них получить? – хитро сощурился Базил.

– Если вы выдадите мне за два шестьдесят златников прямо сейчас, то я буду вполне удовлетворен.

– Ну, так быстро продать не получится…

– Это последняя цена, любезный Базил. Если не хотите, я навещу знакомого торговца…

– Нет, нет, что вы! Не стоит себя утруждать, уважаемый терр. Вы – занятой человек, зачем же зря тратить время. Сию секунду я достану деньги, – Базил встал, подошел к ящику и поднес к схеме свой защитный амулет. Сигналка забавным образом деактивировалась, схема активации боевой части просто отъехала в сторону. Просто, как три копейки.

Открыв ящик ключом, висевшим у него на шее, хозяин достал коробку, в которой блестели золотые монеты, и отсчитал мне тридцать штук. Я взял одну, взвесил на руке и внимательно рассмотрел. По весу довольно тяжеленькая, вроде нашей двухрублевки. На золоте был изящно изображен профиль немолодого мужчины в короне. А на реверсе блестела стилизованная двойка и надпись: «Да хранит Создатель Шар». Скромненько так, но со вкусом.

Закрыв свой сейф, Базил вопросительно посмотрел на меня.

– С вами приятно иметь дело, уважаемый хозяин, – я протянул ему руку ладонью вверх. Беркут, вернувшись вчера с базара, говорил, что здесь так было принято.

– О, – Базил легонько хлопнул по моей ладони.

Распрощавшись с трактирщиком, я вышел из его кабинета и, пройдя через полупустой зал, наконец оказался на улице.

От ночной грозы не осталось и следа. Солнце висело почти в зените. Мне подумалось, что надо приобрести местные часы, а то как-то не чувствую я тут время совершенно. Когда мы с Беркутом поняли, что местные сутки на пару часов длиннее земных, он забросил свой швейцарский хронометр куда-то на дно мешка и забыл про него. А у меня часов не было, я всегда смотрел время или на компе, или на телефоне. А тут вдруг захотелось.

Внезапно я ощутил нечто совершенно необычное – мне в голову постучались. По-другому и не расскажешь – такой вежливый и робкий стук. Я прислушался к себе. Та часть сознания, которой касался Заг, тепло завибрировала. Перстень! Я обратился к нему, так как это делал, когда хотел создать схему и получил ответ. Ответ был коротким и ясным: « Сейчас двенадцать часов и сорок две минуты ». Я аж остановился от неожиданности. На меня налетел какой-то прохожий, идущий следом, и выругался. Но я не отреагировал на грубость, пораженный случившимся. По-моему, пора уделить перстню больше внимания. На досуге. Мысленно погладил кольцо. В ответ пришла теплая волна, и я буду не я, если это не было мурлыканьем!

Покрутившись по узким улочкам города, я постарался сориентироваться относительно моего нового дома – трактира «Пьяный мастеровой». Базил, однако, тот еще жук – четко и ясно выразил в названии и контингент заведения, и цель посещения. Маркетолог, блин!

Наконец спустя сорок минут я уже представлял район, в котором какое-то время буду жить. Находился он чуть в стороне от центра и порта – вокруг было полно мастерских. Рабочий район, так сказать. Местами сильно воняло какой-то гадостью, я даже знать не хотел, что там производят. Прикинув, где находятся восточные ворота, я двинулся к ним. В конце концов, тут не заблудишься, рано или поздно упрешься в стену или в море.

Однако пришлось поплутать. Некоторые улочки странно изгибались и разворачивались. Пару раз я забрел в какие-то дворы, в одном из которых на меня выскочил здоровенный пес. Зверь был настолько страшен собой, что я даже достал кастет. Но псина просто обнюхала меня и побежала дальше по своим делам. Тьфу, зараза, напугала только!

К восточным воротам я вышел еще спустя двадцать минут.

Тут было людно. Ворота были открыты, однако и впускали, и выпускали людей только после тщательного досмотра. Стражей увеличилось вдвое. Знакомого видящего не было, однако были двое других, незнакомых. Затянутые в длинные, чуть ли не до колен кольчуги и обвешанные схемами, как новогодние елки. Я не стал задерживаться, незачем – больно приметное на мне оружие. Отсюда я знал, как дойти до «Шартанского рая», куда немедленно и направился.

Площадь с фонтаном не изменилась. Чего не скажешь о гостинице.

«Шартанский рай» не пережил эту ночь. Гостиница сгорела, причем основательно. Обугленный местами фасад, черные языки копоти над некоторыми окнами, откуда, должно быть, вырывалось пламя. Здание было оцеплено стражей, вокруг толпились зеваки, среди которых рискнул потолкаться и я.

В здании и во дворе ходили какие-то люди – вытаскивали вещи, что-то куда-то носили. Я обратился по-имперски к стоящей рядом со мной дородной тетке: