Дмитрий Манасыпов - К далекому синему морю

Где-то под первым из этой парочки хрипела рация. Ну конечно, что еще ожидать? Точно… впереди лязгало. Вагон отцепляли, чтобы прошить его насквозь снарядами КПВТ. Если Молот все правильно помнил, то стрелок с головного вагона несколько раз зацепил рефрижератор. И там внутри клеток сейчас фарш, а не достаточно дорогие пленники. И если уж по станции никто не отзывается, то зачем опасаться стрелять?

Молот клокотнул кровью, густо булькающей в горле и во рту. Прижал ладонь к дырке в боку и поднес к глазам. Ноги, пусть пока еле заметно, но дрожали. Запас удачи, положенный ему в год Армагеддона, явно кончился. Кроме печени ему в паре-тройке мест пробило легкие. С таким не выжить даже ему. Что-то сломалось внутри, не желая регенерировать.

Он сел к стенке, напротив входа, почти сполз по ней, оставив густой темный след. Отодрал наплечник, невесело глянув на почти стершийся череп. Время уходило, текло вместе с кровью из дыр. Только вот Молот смерти не боялся.

Когда после нескольких минут тишины глухо бумкнуло и мир вокруг вспыхнул морем огня, Молот только улыбнулся. В ожидании смерти было холодно. А сейчас он согрелся.

Морхольд, лежа в кустах у поворота, покачал головой. Военные не пожалели кумулятивного заряда и самого броневагона. Перепугались? Как бы оно ни было, его самый страшный противник вряд ли выжил. Таких чудес точно не бывает.

Броневагон вспучился в нескольких местах, башню даже повело в сторону и чуть не сорвало с креплений. Вспышка, грохот.

– Пошли уже, – краснодарец Вася переминался сзади, – пошли быстрее, вдруг искать станут?

Моторисса, замершая напротив, подтверждала догадку. Шпильку замка они выдрали с огромным трудом, так же, как потом расцепляли зажим. Но откатиться на инерции удалось неподалеку. Так, чтобы чуть сховаться. И, да-да, их станут искать. Скоро, очень скоро… пора не пора, иду со двора.

Морхольд встал, погладил Жуть. Вес автомата и мачете приятно оттягивал плечо и пояс, сулил надежду на добрый путь.

– Веди, Сусанин, – он оглянулся на горящий вагон и повернулся к краснодарцу. – Веди.

Одноглазый, сидевший на ступеньке, насторожился. Что-то шло не так. Он чувствовал это интуитивно, без логики. Что-то поменялось.

Дергаться и кричать сейчас не стоит. Если люди занервничают и начнется паника… станет только хуже. Одноглазый, следя за темнотой пустоты перед собой, вслушался. Ловил звуки за спиной, понимая, что ситуация ускользает. Гомон и шорохи сбивали с мысли, мешали сосредоточиться. А сама мысль, та, что заставила насторожиться, ускользала. И поймать ее за скользкий хвост не выходило.

Он аккуратно, так, чтобы не бросилось в глаза никому, положил ружье удобнее. И тихо-тихо, стараясь совсем не шуметь, взвел курки. Так, на всякий случай. Лучше уж перестраховаться.

Беспокоило немногое. Мальчишка и… Багира? Старость, сказал он сам себе ночью, понимая, что не хочет отпускать женщину утром. Да, старость, но кто его упрекнет в этом? Вот и вопрос, возникший все-таки к исходу этой чертовой ночи, явно подзуживал его к каким-то действиям. Простой вопрос, настолько простой, что даже противно.

Почудилось или нет? Именно так, и никак иначе он и не звучал.

Врать себе вообще крайне вредная штука. Хуже не придумаешь по степени вреда – ложь себе любимому. Причем всегда, как не хотелось бы обманываться и дальше.

Одноглазый, стараясь не упустить из виду ничего внизу, тихо щелкнул пальцами. Несколько раз подряд, надеясь на то, что она поймет. Багира поняла, оказавшись у него за спиной.

– Что?

– Что-то не так, – одноглазый всмотрелся в темноту, рассекаемую только остатками костра в бочке, стоявшей у лошадей, – не могу разобрать.

– Я посмотрю.

– Нет. – Одноглазый произнес это так, что стало ясно – и в самом деле не пустит. – Присмотри за мальчиком. Пожалуйста.

Багира вздохнула. Она не хотела ни за кем присматривать. Совершенно. Именно вот так, сейчас, на исходе ночи. А вот потом, утром и всеми следующими днями… почему бы и нет? Сколько можно быть одной?

– Хорошо.

Одноглазый чуть пожал ее пальцы, лежавшие на его плече. Тонкие и сильные, неожиданно очень горячие пальцы. Жесткие и почему-то кажущиеся, одновременно и дико, нежными.

Двустволка шевельнулась, когда в глухой темноте у самого входа, заваленного железом, ему почудилось движение. Если он правильно запомнил, именно туда ушел отец семейства, недовольно ворчащий и отхаркивающий утренние табачные сгустки. Волноваться не стоило, вроде бы… Но…

Темнота жила своей жизнью, подчиняясь только своим законам. В ее черноте творилось только нужное ей самой. И частенько ей удавалось обвести вокруг пальца многих глупых людей. Особенно в этом ей помогали такие же люди. Желающие воспользоваться ее скрытностью.

Но обмануть лошадей Чолокяна тем, кто прятался в темноте, не удалось. Лошади не любят запаха пролитой крови и боятся убийства, совершенного рядом с ними. И никогда не скрывают своего страха.

Как сейчас.

Лошади заржали, взбесившись и рвясь с привязи. Чолокян, вскочивший на ноги, закричал, уже падая. Звук выстрела пришел позже, и совсем не оттуда, откуда стоило ждать. Выстрелили из темноты здесь, наверху.

Одноглазый, разрядив первый ствол в кого-то, несущегося со всех ног к лестнице, понял, что попал, выбрал второго, когда снизу ответили захлебывающейся очередью из автоматического.

Пули прошили ему правую руку, ребра, чиркнули по левому плечу, и одна даже зацепила подбородок, пройдя хоть и вскользь, но вспоров щеку и выбив зуб.

Багира, рыщущая глазами по тем, с кем провела ночь под одной крышей, и держащая наготове нож, всхлипнула, слыша сзади стук падающего по ступеням ружья.

– Твари! – она шагнула вперед, по наитию, по чутью понимая – кто ей нужен.

Уверенными и давно отработанными движениями откатилась в сторону, пропуская две пули ПМ, рванулась, выигрывая секунды и видя во вспышках лицо стрелявшего.

Нож вошел по самую гарду. Заставил «мягкого» Сашеньку удивленно кхекнуть и плюнуть кровью. Но пистолет он не упустил, держа его правильно, не на вытянутых и трясущихся руках, а у бедра, зажав в правой ладони. И успел выстрелить. Когда Багира находилась очень близко.

Пули раздробили ей ключицу и кость левого плеча, отбросили назад. И она могла только слышать, как звенит и трясется лестница под ногами тех, кто дождался утра и взял их. Всех. Тепленькими.

г. Краснодар (координаты: 45°02 ′ 00 ″ с. ш. 38°59 ′ 00 ″ в. д.) —

п. Энем (координаты: 44°55 ′ 35 ″ с. ш. 38°54 ′ 32 ″ в. д.),