Сергей Вольнов - Зона Посещения. Калибр памяти

– Ясно. – Малдин помолчал, размышляя. – О том, что за организация, тот тип ничего не говорил? Напряги память, что-то должно быть, он мог проговориться.

– Он сказал, что очень серьёзная и что я идеально подхожу для предложенной мне работы, – ответил я.

– Вспоминай! – требовал Малдин.

– Ну, ещё он говорил про будущее… Типа, наша организация живёт не сегодняшним днём, а работает на перспективу… Разговаривали он и его водитель, кстати, без малейшего акцента, – припомнил я. – Уверен, русские оба, не америкосы или там китаё…

– А как они выглядели? – перебил мой собеседник.

– Да обычные европейского вида мужчины в деловых костюмах. Никаких особых примет.

– Точно ничего необычного? – не унимался Малдин.

– Ну, разве что размер гонорара. Мне посулили десять лямов. Не деревянных…

Малдин аж присвистнул.

– Вот ещё что, – вспомнил я, – кейс, в котором находились банковская карточка и часть денег наличными… На нём заметил символы, отдалённо напоминающие иероглифы. Но какие-то прикольные, не похоже на азиатские.

– Итак, – через полминуты молчания сказал Малдин, – что мы имеем. Компания предложила тебе высокооплачиваемую работу по твоему профилю. Ты отказался, и после этого кто-то пришёл к твоей сестре, после чего её состояние ухудшилось. Иероглифы… Помню, было одно дело, про сектантов, использовавших письменность, неизвестную лингвистам всего мира. Возможно, в твоём случае присутствует аналогия, а то и прямая связь…

– Всё верно. – Я встал с кресла и начал ходить по комнате. – Мне нужна твоя помощь. Ты же можешь как-то сделать, чтобы возле палаты Алёны поставили охрану?

– Сейчас же организую звонок сверху в ваше местное отделение… А ты пересиди где-нибудь до моего прибытия.

– Я же не прошу приб…

– Ты кому звонишь, хех? – с усмешкой спросил Малдин. – Ты кого в виде трупа из джунглей на своём горбу волок?

– Да, понял. Извини.

– Я проинформирую начальство и вылетаю ближайшим рейсом. А ты пока что спрячься где-нибудь до моего появления.

– Хорошо. Буду ждать тебя дома.

– Не дома, Крайт! Ты же говорил, что они могут убить тебя.

– Я не всё рассказал. Сейчас мне просто необходимо быть дома, – сухо произнёс я. – В общем, покажу тебе кое-что. Ты единственный, кто способен поверить… Ты же агент Малдин!

…За час я успел подготовиться: отвязал и отпустил на все четыре стороны Дозора, закрыл окна, задёрнул шторы, наглухо законопатил чердак и в завершение оборудовал себе отличное укрытие и огневую позицию одновременно. Пусть теперь кто-нибудь сунется – сразу же угощу пулей. А вот угостить пулей меня – проблематично. Во-первых, моя позиция располагается так, что мне виден весь первый этаж, посему незаметно проникнуть в дом – миссия из разряда невыполнимых; во-вторых, я нахожусь под прикрытием массивного дубового шкафа – не всякая пуля пробьёт; в-третьих, сразу за мной – ведущая в погреб дверь, а в погребе – настоящий «чёрный ход», точней, лаз прямо наружу. Проще говоря, я могу быстро и незаметно улизнуть.

Поразмыслив, я на полную мощность включил отопление, повсюду раскидал пищевую фольгу и мобильные электроприборы – настольные часы, ноутбук и сотовый. Возможно, всё это затруднит работу всяких там сенсоров и визоров. Для полноты картины мне бы следовало обмазаться глиной и подвесить к потолку здоровенное полено, но ни того, ни другого у меня нет, посему – чем богат, тем и рад угостить.

Стук был таким внезапным, что я с перепугу выхватил пистолет и чуть было не нажал на спусковой крючок. Оказалось, это Скарлетт спрыгнула с дивана. Я уж было решил снова привалиться к шкафу, как вдруг мне в голову взбрела идейка.

Кошки, как известно, способны чувствовать приближающуюся опасность. Помню, читал в газетах про кисок, которые пытались предупредить хозяев о скором обвале крыши дома и надвигающемся торнадо. Надо бы понаблюдать за Скарлетт. Она вообще не любит чужих, поэтому от присутствия постороннего должна вести себя соответствующе.

Я пронаблюдал за ней и установил, что идея блестящая – сейчас кошка сама на себя не похожа: периодически выглядывает из-под кресла и шипит на стену, чего раньше за ней не замечалось. Обычно Скарлетт мирно полёживала, не проявляя к окружающему ни малейшего интереса, а тут будто подменили. Я прислушался.

На улице тихо. Пожалуй, даже слишком тихо. Все птички и сверчки замолкли, будто в ожидании чего-то неведомого, а потому и страшного. Я выругался – то ли всё действительно так, то ли моя паранойя даёт о себе знать. Через секунду я узнал правильный ответ: первый вариант, однозначно.

Стекло в левом окне со звоном разбилось, и в следующее мгновение пламя объяло шторы. Скарлетт взвизгнула и стрелой бросилась ко мне, уверенная, что уж хозяин-то её защитит. Эх… Мне бы твою уверенность, кошечка!

Смотря на входную дверь, я что-то почувствовал. То ли интуиция, то ли опыт – за годы службы в армии и Отряде у меня выработалось чутьё на опасность и врагов.

Ни секунды не раздумывая, я трижды выстрелил в дверь, аккурат на уровне своей груди: в левый край, в правый и по центру – так больше шансов зацепить цель.

Сотрудники таинственной организации, конечно, не дураки, чтобы вставать точно перед дверью. Хотя вряд ли они вообще додумаются приближаться к парадному входу. В конце концов, в этом доме находится бывший сотрудник ОБР, а не страдающая старческой немощью бабулька. Но за дверью определённо что-то находилось… Не знаю, в кого или во что стрелял, но я остро чуял чужое присутствие. Надеюсь, в кого-то попал.

И ещё надеюсь, что умный Дозор не полезет в драку, я ему отдавал команды, велел спрятаться в лесу. Хотя нет гарантии, что друг человека сумеет удержаться в стороне, когда на хозяина нападают. И потому осталась лишь надежда на то, что мой приказ для пса – не пустое сотрясение воздуха…

Одно из окон на втором этаже тоже разбилось, и там радостно загудело. Спорю на пять тысяч рублей – в проёмы швыряли «коктейли Молотова».

В столь непростой диспозиции я вмиг сориентировался, ибо не впервой: за время службы и работы мне приходилось бывать выкуриваемым из помещений. Помню, наша рота попала в нехилый переплёт: боевики умело организовали оборону, вследствие чего половина наших полегла практически сразу, а оставшиеся были вынуждены забиться в первые попавшиеся щели. Вот так быстро мы с боевиками поменялись ролями. Я и Валерка спрятались в каком-то ветхом сарае…

Спрятались и дрожали от каждого выстрела – палили по нам от души; ждали, когда мы вконец обоссымся и выбежим из укрытия. Но мы терпели… Потому и наши фамилии не вошли в список погибших. В той «мясорубке» выжили мы и ещё трое. И что удивительно, я и Валерка выбрались из той передряги без единой царапины. Точнее, без единой физической. А вот душевных было столько… Мне на тот момент было всего восемнадцать.