Алексей Быков - Тень [СИ]

– Надо же! Пронумерованы! – Тэра недоуменно пожала плечами.

На каждой салфетке модели погрузчиков, грузовиков, а это… это… – Тэра силилась вспомнить, она точно видела это в детстве в музее. – Отбойный мо-ло-ток. Вот. Напротив каждого – цены. Значок древней валюты все равно не понятный, ясно одно – дорого. Что делали с этими салфетками? Отрывали по одной в столовой и раскладывали? Это же глупо. Кто в столовой будет покупать погрузчики? А пользовались ли салфетками те, кто мог себе позволить купить? Странные салфетки, подумала девушка, и наудачу подцепила здоровенное "Сервисное обслуживание. ГиперСупер-G+". Да! В этой склеенной стопке оказались схемы. Схемы этого раритетного ГиперСупер. Тэра осторожно листала хрустящие салфетки и всматривалась. Вот она – репродукция. Даже не трехмерная, не голографическая. Но, точно, ее пра-гоблюша. Повертела в руках стопку странных полезных салфеток и двинулась к меднёной ноге погрузчика. В голове вертелось, – зачем было все рисовать на салфетках? Что в инфокристалл сразу нельзя было… Эх, люди-люди. Точно еще недавно с мачт слезли.

– Госпожа Лешер?

Тэра обернулась. Сзади на нее юношеским лицом преданно смотрел стюард-андроид и протягивал маленькую коробочку.

– Ваш диагност.

Стопка странных салфеток улеглась подмышку. Девушка подхватила коробку и вскрыла. На синем транспортировочном геле лежал тонкий браслет. Совсем не такой, как привыкла. Последней модели. Удобный, стильный. Тэра даже не мечтала о таком у Бульдога. Да и позволить себе его он не мог.

– Что-то еще?

Тэра покачала головой. Взгляд не отрывался от новой игрушки.

– Если что-то понадобится, не стесняйтесь. Мой номер Z-37. – Андроид развернулся и начал протискиваться вглубь склада. Номер девушка запомнила, хотя понимала, что Z-37 всего лишь ссылка для центрального мозга, которая напомнит ему о круге задач. Какого из андроидов он пришлет – неважно. Все равно их не отличить. Браслет лег на тонкое запястье. Узкая полоска мягко охватила кожу и мигнула тёмно-синим. Над предплечьем высветилось голограмма меню.

– Ну что, приступим? – Тэра привычно взлетела по выдвижной лестнице на плечо погрузчика и осмотрелась из-под потолка: стальные головы, крыши, манипуляторы. Даже стволы боевых дронов. В дальнем углу нашарила кучку техников, пару людей в чёрно-серой армейской форме и огромную апельсиновую тушу около черного диска развороченного дрона. Рубико неторопливо помахивало ластами, что-то объясняло Торопыжке. Тот кивал, картинно поглаживая подбородок.

– Ох и пижон, – добродушно хмыкнула девушка и осторожно уселась на меднёную сталь. Подергала ворот комбинезона, чтобы хоть как-то унять зуд опаленной кожи. Вздохнула и тонкий палец с исцарапанным ногтем начал быстро листать стопку салфеток. Изучая схемы, изумрудные глаза становились все шире: у этого G вообще не было органической части. Его разработчики вообще не знали, что такое органический мозг! Это же безумие! Он думал, – Тэра даже цокнула языком от досады, – он думал древним шестнадцатиядерным процессором на полупроводниках. Досадливо сморщилась, – вот убоище, что ж за тормоз тебя слепил. – Вздохнула и привычным движением откинула люк. Нырнула. Беглый осмотр показал, что питание в порядке. Даже нашлись цепи самодиагностики. Мертвые правда, но ничего. Девушка стукнула по браслету в надежде выловить щуп. В ответ тонкая полоска сверкнула красным лучом и выпустила ворох змеек. Тэра поднесла стопку салфеток под луч сканера, тот считал древний штрих-код. Недовольно пискнул, переваривая. Не понял. И змейки наудачу потянулись к диагностическому разъему. Ощупали. Прилипли к контактам. По голограмме побежал рисунок цепей, схем. Мозг браслета искал, за что зацепиться. Пытался прозвонить схему. Составить карту цепей. Беспомощно стучался в G+ пытаясь разбудить несуществующий мозг. Несколько попыток грустно попискивал и наконец сдался – втянул щупы. Вежливый голос с запястья сообщил: замените мозг.

– Чей?! – Тэра досадливо шлепнула по щеке. Палец быстро листал схемы на экране. – Как-то же эта штука без мозга работала. – Пришлось возложить последние надежды на истрепанную стопку салфеток. Беглое пролистывание показало: физически считанные диагностом схемы совпадают с салфеточными. Но некоторые участки отсутствуют. Гоблиновская схема молчит, а значит остается одно – все белые пятна на схеме проверить вручную. Как там говорил Торопыжка? Конюшня Авдия? Девушка перевела диагност в другой режим и вскрыла первый сервисный люк, с раритетным полупроводниковым процессором.

Время летело, Торопыжка снизу кричал – звал на обед, а Тэра упорно ковырялась. Даже не заметила, как освещение притухло, стало тише. Время неумолимо летело, а вариантов не оставалось. Удалось запустить древний процессор, знатно распотрошить рем-комплект. Даже ожила собственная диагностика гоблина. Но что-то постоянно возмущало систему. Щелкал автомат защиты и процессор аварийно отключался.

– Всё. – Тэра утерла пот. Нет больше вариантов. И рабочих запасных плат больше нет. Для музейщиков насовали всякого издохшего хлама. Ведь всем без разницы, что на витринах лежит.

Из люка упала тень. На Тэру пролилось ободряющее:

– Ну, что подруга, готово?

Тэра опустилась на решетчатый пол и грустно усмехнулась.

– Эй, ты чего? Я же слышал – двигатель работал. Солнышко ушам своим не поверило. Аж крякнуло.

– Кто? Что?

– Рубико. Ох уж эти бесполые. Вечно не знаешь, как с ними общаться. Ребята между собой знаешь как его кличут?

Тэра тряхнула кудрями:

– Откуда?

– Увядшее Солнышко.

Девушка хмыкнула. Прозвище попало в самую точку.

– Ну, чего молчишь? По Бульдогу взгрустнула?

Клотар ужом проскользнул в люк. Сел рядом. Сбоку хрустнул пузатый пакетик.

– Не получается.

Клотар недоверчиво покосился.

– Правда не получается, и не могу понять почему.

Снизу донеслось флегматичное:

– Барышня, время вышло. Я думаю, вы должны были закончить?

От досады Тэра стукнула кулаком о холодную сталь. Высунулась из люка и заскулила от досады.

Внизу, задрав голову, стоял модный белый костюм:

– Он работает?

– Почти.

– Так не бывает, барышня. Или продемонстрируйте или…

Тэра сморщилась. Не для того она столько терпела, училась. Ковырялась ночами. Один нос Бульдога чего стоил нервам. И для чего всё? Чтоб устроиться официанткой? Это она легко могла бы в любой занюханной забегаловке, еще в гетто за какие-то занюханные восемь крон в неделю. Что ей предложат, десять? Смешно! Она вцепилась в край люка.

– Мне нужно время!

– Всем нужно, барышня, но у меня его нет. – Костюм повернулся к стюарду. – Принесите в номер госпожи Лешер униформу.