Александр Афанасьев - Час негодяев

– Проехали, – устало сказал я. – Кто был тот человек, которого убили с тобой? За что его убили?

– Предлагаю обмен.

– Какой обмен?

– Я расскажу то, что известно мне про этого человека и про все происходящее. А ты расскажешь то, что известно про все это российской разведке.

– И оба соврем.

– Я не совру, – сказал американец, – у меня есть запись. Конечно, это не пойдет как доказательство, но запись есть…

Днепропетровск, бывшая Украина.

Центр города.

Вечер 23 июня 2019 года

– Будешь? – я чпокнул крышкой.

– Что это?

– Энергетик.

Американец отхлебнул, скривился.

– Ну и дерьмо.

– Да. Только на ногах держит. Пошли.

Мы вышли из машины и направились к зданию гостиницы, где квартировал американец. Я немного приотставал и осматривался по сторонам… тихо. Пока тихо.

– Простите, вы куда?

Секьюрити – разница от нормального в том, что у него короткоствольный автомат. Решение пришло мгновенно.

– Хочешь к нам присоединиться? – Я подмигнул ему.

Секьюрити с каменным лицом отступил. Вот и хорошо, стой тут и обтекай.

Поднялись наверх. Американец прошел к двери и вдруг насторожился, достал пистолет. Я сделал то же самое, увидел, что дверь прикрыта неплотно…

Американец прошел первым, я – вторым. Внутри… есть такое выражение – как Мамай прошел. В данном случае еще слабо сказано. Они даже не пытались скрыть тот факт, что были здесь. Все перевернуто, вспорото…

Ножом кромсали.

Я хлопнул американца по плечу, с отчаянным выражением лица показал на себя и на рот. Надеюсь, он понял, что это означает. Очень надеюсь, что он понял.

– Ни хрена себе, – громко сказал я, – посмотри, что с отчетом? Его украли?

Американец посмотрел… обычный тайник на косяке. Примитивно.

– Да, – так же громко сказал он.

– Хорошо, что у меня есть копия, – так же громко сказал я. – Надо ее забрать. Бери документы, и пошли отсюда…

Если ты слаб, показывай, что ты силен. Называется мимикрия.

Денег не оказалось. Документов тоже, паспорт был разорван в клочки и лежал на видном месте. Американец аккуратно собрал их в пакет, и мы спустились вниз. Секьюрити на входе проводил нас мрачным взглядом.

– Куратору привет, – сказал я ему.

– Шо?

– Ничего.

«Порш» стоял на месте. Перед тем как сесть в машину, я встал на колени и посмотрел под него. В машине выкрутил на полную громкость музыку. Настроил на одну из местных станций – гнали «Плыве кача». Песня, берущая за душу.

– Думаешь, поверят? – сказал американец.

– А думаешь, нет?

Тронул машину с места.

– Посмотри назад.

…

– Есть. Белая «Тойота».

– Ну, вот и ответ на поставленный вопрос, верно? Тебя подбросить к посольству?

Белая «Тойота» оторвалась, но на нее место встал подержанный «БМВ». Прицепились, гады…

С дороги позвонил Хохлу, условными словами попросил о помощи. Теперь мне надо быть на виду, пока все не будет готово.

Днепропетровск, бывшая Украина.

Вспомогательное здание американской дипломатической миссии.

Станция ЦРУ в Днепропетровске.

Поздний вечер 23 июня 2019 года

– Янис…

Начальник станции ЦРУ в Днепропетровске Алоиз Грис, потомок советских эмигрантов в США, приветливо поздоровался со своим протеже за руку, пригласил в кабинет. Они знали друг друга с давних времен – еще когда молодой программист Янис Будрайтис принял решение защищать свою страну от северной орды. Он начинал в центре противодействия киберугрозам НАТО в Таллинне, офицером связи от ЦРУ там был американец по имени Алоиз Грис (точнее – бывший советский еврей, живший в молодости на Брайтон-Бич и не забывший язык). Именно он приметил сметливого паренька и устроил ему «билет наверх» в виде предложения поступить в академию ФБР в рамках программы сотрудничества. После этого дорога для стремительной карьеры была открыта: с дипломом академии ФБР его сразу взяли в руководство местной разведслужбы. Преданность и пресмыкательство местных перед американцами было просто потрясающим…

Теперь Янис Будрайтис был заместителем начальника ДБК края. Своего рода «нашим человеком в Гаване».

Кабинет был маленький, прямо на подоконнике стояла большая емкость и в ней… кипятильник! Начальник станции перехватил взгляд, улыбнулся.

– Так любили заваривать мои родители. Получалось вкуснее.

– Как они, сэр?

– Переехали на Кони-Айленд.

Американец поставил две чашки, отмерил кофе из банки и сахар, залил кипятком.

– Молока?

– Нет, спасибо, сэр.

– Вот и хорошо. Молока у меня нет. Есть порошковое… настоящая дрянь.

…

– С чем ты пришел?

– Американец, сэр Гэбриэль Козак. Он меня беспокоит.

– Перестань, я тебе сказал, чтобы ты не беспокоился. Бывший морской пехотинец, глупый и тупой.

– Сэр, не такой уж он и тупой. Он вышел на Охрименко и разговаривал с ним. Он совершенно точно копает в направлении событий двадцатого февраля.

Начальник станции отставил в сторону свою чашку с кофе, на которую он дул, пытаясь остудить.

– С этого места поподробнее…

Из здания временной миссии Янис Будрайтис вышел, когда совсем стемнело. Посмотрел на небо… уже стемнело, взошла луна. Печальной улыбкой клоуна – она висела над городом, будто говоря всем его обитателям – ничего у вас не получится…

Ни-че-го.

Он сел в машину. Когда он стал работать на местную власть, то сменил новый «Гольф» на новый «Лэндкруизер», который ему подарили, и точно такой же, только бронированный, был у него служебной машиной. Сзади стояла точно такая же машина охраны…

– Домой.

Конвой тронулся, распугивая быдло резкими сигналами крякалки.

Что делать…

Он не уловил самого главного, он не уловил, что американцы контролируют ситуацию. И это очень плохо.

Очень.

Местный ДБК – бывшее СБУ – уже давно не имело ничего общего с государственной организацией. Это был ударный отряд местной криминально-олигархической властной клики, который использовался ею для утверждения собственного преступного государства и продолжения криминальной оккупации значительной части территории Украины. Как отмечали ведущие американские и европейские специалисты по военной теории, в современных условиях военный конфликт, не дошедший до своего логического финала в виде полной и безоговорочной победы одной из сторон, имеет высокие шансы на перерождение в долгосрочный, с высокой криминализацией обеих сторон конфликт. Получившие под незаконный контроль территории, полевые командиры начинают искать и находят долгосрочные источники незаконных доходов как для собственного обогащения, так и для закупки оружия и поддержания боеготовности собственных незаконных вооруженных формирований. К таким источникам могут относиться: крышевание или самостоятельное возделывание наркосодержащих растений (конопля, опиумный мак), похищение людей за выкуп, незаконный контроль или обкладывание данью транзита или добычи полезных ископаемых (например, в Ливии или Ираке – нефти), обкладывание данью местного населения или бизнеса. В этом случае нестабильность приобретает черты одновременно и военного конфликта, и действий организованной преступности, прекратить такой конфликт путем санкций или перекрытия источников финансирования становится уже невозможно, он приобретает характер самовоспроизводящегося и самоподдерживающегося. В случае с Днепропетровском уникальность ситуации была в том, что регион взяли под контроль не боевики, а местное бизнес-сообщество, имевшее к моменту начала конфликта все признаки организованного преступного сообщества мафиозного типа. Не вооруженные автоматами боевики начали терроризировать бизнес и обкладывать его данью, а бизнес, используя военное положение и лжепатриотическую риторику, захватил власть, после чего нанял боевиков и начал использовать их в расправах как над инакомыслящими и политическими противниками, так и в силовых захватах не принадлежащей им собственности. Подобное положение дел было уникально – еще ни в одном локальном конфликте последних двадцати лет местному бизнес-сообществу не удавалось перехватить публичную власть и начать диктовать правила игры: в Днепропетровске же произошло именно это. Обладающий огромными политическими амбициями местный губернатор одно время предъявлял претензии на политическую власть во всей Украине, но когда это не удалось, удовольствовался и его куском, пусть и самым лакомым в Украине. На захваченной территории под гром псевдопатриотической пропаганды стремительно произошло полное поглощение публичной власти мафиозными структурами. В области безопасности произошло сращивание силовых структур с частными военными и охранными организациями, ранее обеспечивавшими и обслуживающими интересы местных бизнес-элит с повальной инфильтрацией доверенных лиц из частного бизнеса в государственные силовые структуры и полную их перестройку для служения не только политическим, но и экономическим интересам новой преступной власти. Справедливости ради надо заметить, что эффективность работы и госаппарата в целом, и силовых структур выросла в разы. Если раньше мафиозные структуры были заинтересованы в развале и деградации всех потенциально опасных для них институтов публичной власти, а уж особенно силовых структур, то теперь, захватив власть, они были заинтересованы в их максимальной эффективности и работоспособности при минимальной затратности и полном отсутствии «работы налево», то есть коррупции. Достигли этого, по любым меркам, стремительно – на полное очищение и переориентацию правоохранительных органов ушло не более трех-четырех месяцев. Раз – полная смена руководящего состава с приглашением на ответственные посты специалистов с опытом работы в международном охранном бизнесе, Интерполе, структурах НАТО. Два – показательная расправа над предыдущим руководством и особо коррумпированными сотрудниками с показательной конфискацией всего нажитого, в том числе и родственников, и без всякого закона, и с физическими расправами даже за границей. Три – сокращение штатов, сделанное людьми, ранее занимавшимися антикризисным управлением в бизнесе, и некоторые технические нововведения, например, контроль компьютеров и постоянно работающие веб-камеры в кабинетах. Меры эти были столь эффективны, что часть населения их даже приветствовала, они так и не поняли, что из структур публичной власти привычная милиция превратилась в один из инструментов оккупационной администрации. Впрочем, говорят, при немцах тоже было больше порядка.