Александр Афанасьев - Час негодяев

– А чем черт не шутит…

– Пока Бог спит, – поддержал один из быков.

– Хохол!

– Аюшки.

– У тебя металлоискатель есть?

От удивления Хохол даже дернул машину.

– Чего?

– Ну, металлоискатель. Такой…

– Ну, можно поискать. А тебе зачем?

– Металл искать. Цветной.

Днепропетровск, бывшая Украина.

Набережная.

24 июня 2019 года

Козака освободили еще раньше.

Видимо, американцев здесь боялись: через два часа после того, как его привезли в КГБ… тьфу, ДБК, за ним приехали…

Несколько человек вывели его через парадный вход здания, тут стояли американские машины. Тротуар был перекрыт, причем не временно, а капитально, и несколько человек в синих спецовках сколачивали нечто вроде строительных лесов, но без перегородок. Справа все было уже готово, и другая группа рабочих разворачивала рулон какого-то белого полотна.

Козак понял, что это. Пассивная защита от снайперов, закрывают подъезд.

Что-то еще произошло?

У встречавших его секьюрити в руках были автоматы, они были в касках и бронежилетах. Для Афганистана или Йемена это нормальное дело, но для Днепропетровска…

В машине был Кудроу, они пожали друг другу руки, и машины плавно тронулись…

– Что произошло? – спросил Козак.

– Ничего хорошего. Где вы были, как вы попали в ДБК?

Были времена, когда Козак говорил правду, только правду и ничего, кроме правды. Но эти времена давно прошли…

– Я… немного выпил с источником. Пытался его завербовать.

– Что за источник?

– Русский, – не стал уточнять Козак.

– Русский?!

– Да. Он немного сечет в снайперском деле. Мне показалось, он принадлежит к русскому криминалу здесь.

– Черт, только этого не хватало.

– Мы выпили спиртного, и потом он сел за руль. На обратном пути нас задержали, на въезде в город.

Кудроу молчал.

– Черт, здесь всегда так карают за пьянку за рулем, или как? – не выдержал Козак.

– Вы не знаете, что произошло этой ночью. Погиб высокопоставленный сотрудник ДБК, наше доверенное лицо. Снайпер.

– Снайпер? – не веря своим ушам, переспросил Козак. – Опять?

– Да, почерк тот же, – сказал Кудроу, – крупнокалиберная винтовка, несколько выстрелов по движущейся машине. У этого парня были израильские охранники, но они ничего не смогли сделать. Машина разбита вдребезги… – Кудроу помолчал и добавил: – Я надеюсь, вы ничего от меня не скрыли, друг мой. Погиб важнейший агент, один из тех, благодаря кому мы хоть как-то держали здесь обстановку под контролем.

– Где это произошло?

– На набережной. Ночью.

– Едем туда.

…

– Я сказал – едем туда. Черт возьми, не время для межведомственных склок. Я единственный оперативник, закончивший Академию ФБР в Куантико, на двести миль отсюда в любую сторону! Совершено преступление.

Кудроу подумал.

– Майкл, давай на набережную, – сказал он, – к мосту.

Удивительно, но машину еще не убрали.

Ее просто сдвинули в сторону, из-за частично перекрытого движения образовалась пробка. Правительственные машины – здесь почему-то предпочитали «Хендай Соната» – стояли табуном, эксперты делали свою работу, а все остальные им как могли мешали. Вообще, работа на месте преступления, как с ходу оценил Козак, была далека от нормальных стандартов криминального расследования, например, трупы убрали, но их местоположение так и не пометили. Зато на кой-то черт нумеровали обломки машины, хотя смысла в этом было очень немного…

ДБКшник с коротким «UMP» на груди сунулся к людям, перелезающим полицейское заграждение, но, увидев значки с американским флагом, осадил назад. Американцы есть американцы, лучше не лезть…

По пятнам и другим следам Козак определил конечную точку траектории повреждения машины, затем, пройдя дальше по дороге, установил и начальную. Примерно, но иначе не установишь.

– Есть на что снять? – спросил он.

Кудроу протянул свой IPhone. Козак начал снимать, затем осмотрелся по сторонам, посмотрел на стоящую вдалеке машину. Стреляли спереди…

– Спереди… – пробормотал он.

Откуда? Откуда могли стрелять? Прошлый раз все было понятно – высотка, отличная позиция. А что в этот раз?

Никаких доминирующих точек. С крыши одного из домов? Скорее всего нет, на линии огня много помех, деревья. Остается только одно – с моста. Но как?!

И как снайпер вообще вышел на цель? Откуда он узнал, куда поедет кортеж?

– Мы знаем, откуда ехал этот человек? Как, кстати, его звали?

– Будрайтис. Янис Будрайтис, – ответил Кудроу, – он ехал из представительства.

– Ночью?

– Мы работаем не только днем.

– Встреча была заранее запланирована?

Кудроу помялся, но ответил:

– Нет.

Это было очень плохо. Очень. Помимо прочего, это могло значить, что кто-то в посольстве сообщил о выезде цели снайперу или тому, кто его контролирует.

– Вы знали, куда он поедет после посольства?

– Нет.

Подошел человек в гражданском, усталые глаза… Дюбуа назвал бы их «собачьи». Поинтересовался:

– Вы что здесь делаете? Кто вас пустил?

– Посольство США, – быстро ответил Кудроу.

Человек поморщился:

– Американских граждан среди погибших нет.

– Мы должны проверить…

– Послушайте, – сказал Козак по-русски, – как вас зовут?

Человек настороженно посмотрел на него.

– Зинченко.

– Господин Зинченко, я – следователь ФБР. Я ни в коем случае не хочу вмешиваться в расследование либо принижать ваши профессиональные качества, но погибший вез важные бумаги из посольства. Мне надо ознакомиться с машиной…

Зинченко пожал плечами. Он был усталым, много повидавшим и, наверное, перегоревшим профессионалом. Но ничего лучшего не было.

– Идите. Смотрите…

Осмотр машины занял какое-то время, но опытный, многое повидавший морской пехотинец Козак теперь точно знал примерную траекторию полета пуль. Теперь надо будет приехать сюда с трубой и дальномером, промерить расстояния…

Когда они уже садились в машину, они увидели… Это было как волна, прошедшая по толпе. Потом они увидели движение и лакированные, светящиеся крыши машин, неспешно проделывающие себе путь в толчее.

Машин было много.

– А это кто такой? Кто-то важный? – спросил Козак.

Кудроу выругался.

– Рабинович… Или его помощник, Фельдман… скорее всего.

– Это… губернатор?

– Рабинович – хозяин Украины. Точнее, того, что от нее осталось. Каким бы термином он ни назывался… – Кудроу помолчал и продолжил: – В Нью-Йорке он получил бы под тысячу лет. И конфискацию имущества. А здесь он хозяин положения, и с этим приходится считаться. Практически все наши военные поставки в конечном итоге оказались у него. И мы с ним в одной лодке, хотя он ничуть не лучше Хусейна. Политическая… необходимость.