Эми Тинтера - Мятеж

– Дай-ка мне, – сказал он, придерживая Адди за талию, и, когда я отпустила, взял ее на руки.

Спрыгнув со стула, я последовала за Каллумом в дальнюю часть резервации к палатке Адди. По дороге я оглянулась и увидела, что за нами идут рибуты с Бет во главе. Михей так и сидел на земле, провожая меня взглядом и уложив на колени руку. Он был в бешенстве, и его грудь тяжело вздымалась и опадала.

Возле палатки, которую Адди делила с несколькими соседками, мы остановились, и я осторожно опустил девушку на землю. Затем отвел полог и подал руку, чтобы помочь ей войти, но она проигнорировала меня и знаком попросила Рен вправить ей плечо. Я скривился, когда та исполнила просьбу, но Адди не проронила ни звука.

Она лишь благодарно кивнула Рен и подтянула колени к груди. Раны на запястьях уже затягивались, но она начала плакать, уткнувшись в колени лбом.

– Вот, возьми. – Бет протянула Рен чистое влажное полотенце. Она взяла, потом, чуть помедлив, устроилась возле Адди и принялась стирать с ее рук кровь.

Часть рибутов стояли в стороне и о чем-то тихо переговаривались, другие быстро сновали между палатками, неся в руках одежду или провизию. Все говорило о том, что время нашей жизни в резервации подходило к концу.

Адди шмыгнула носом, и я, как единственный унтер-шестидесятый поблизости, уже приготовился сказать что-нибудь утешительное.

– Прости, – негромко проговорила Рен, стиснув окровавленное полотенце. – Я должна была…

Я захлопнул рот и удивленно вытаращился на нее. За что она извинялась? Да я чуть не лопнул от радости, когда она набросилась на Михея и освободила Адди.

Адди помотала головой, вытирая глаза:

– Нет, это я была дурой. Наболтала лишнего на радостях, когда Айзек сказал, что он с нами.

Сзади послышались шаги, я обернулся и увидел Рили.

– Что происходит? – встревоженно спросил он. – Михей поставил перед своей палаткой Джеффа и Кайла, остинские рибуты того и гляди взбунтуются.

– Бет, ты можешь пустить слух, что мы уходим? – спросил я и посмотрел на Рен в ожидании подтверждения. – Не важно куда – главное, сию же секунду.

Она согласно кивнула. Я даже не рассказал ей про Остин – о том, что настал идеальный момент для похода на город, чтобы выкурить оттуда КРВЧ.

Среди общей тишины оглушительно грянул выстрел, и я подскочил: откуда? Бет бросилась на шум, подняв облако пыли; Рен тоже вскочила, выхватывая из кармана нож.

Потом она помогла Адди встать и показала на палатку:

– Очухалась? Сможешь быстро собраться?

Адди кивнула и скрылась внутри.

Рен повернулась к Рили:

– Ты с нами или остаешься с Михеем?

– С вами, – без колебаний ответил он, и губы Рен тронула улыбка.

– Тогда придумай, как обойти Джеффа с Кайлом и разжиться оружием. – Рили тут же убежал, и она обратилась ко мне: – Куда пойдем?

А я-то уже собрался спросить ее о том же, хотя заранее знал ответ: куда угодно, только подальше от людей. И понять ее было легко. Я не имел права просить ее взять на себя ответственность и повести нас в бой, который ее ни капли не интересовал.

Я сделал глубокий вдох:

– У меня… есть одна мысль.

– Какая же?

– Раз Тони сказал, что в Остине не осталось рибутов, мы можем взять челнок и без большого труда сразиться с КРВЧ. А если и люди помогут…

Рен подняла брови, как будто усомнилась в этом.

– Я понимаю, что ты не хочешь возвращаться в города, но…

– Нет, почему же, мы полетим, – перебила она и решительно зашагала к нашей палатке.

Я растерянно заморгал и пустился ее догонять.

– Ты уверена? Потому что…

– Каллум, здесь ни у кого нет готового плана, – сказала она, бросив на меня веселый взгляд. – Только у тебя. Вперед! Приступай к выполнению. Я соберу вещи и помогу Рили с оружием.

Не помня себя от волнения, я радостно поцеловал ее.

– Жди меня, я мигом.

Едва я рассталась с Каллумом и шагнула в палатку, как сзади послышался шорох. На шею легла чья-то рука.

Затем раздался хруст.

И все онемело.

Мне чем-то закрыли глаза, я хотела закричать, и рот сразу же замотали тряпкой, обернув ее вокруг головы.

Я попыталась вырваться, но тело не слушалось.

Слабый свет, пробивавшийся сквозь повязку, внезапно померк; меня уткнули лицом в колени и затолкали во что-то матерчатое и тугое.

Это был мешок. Я не могла ни крикнуть, ни дышать. Воздуха не хватало, как бы я ни пыталась вдохнуть его носом. Мне стало по-настоящему страшно.

Все погрузилось во тьму.

– А рибут может задохнуться?

Я попробовала открыть глаза, но веки не двигались.

– Нет. – Это был голос Михея. – Проверено на себе, не сомневайся.

Я вдруг втянула воздух, и Михей усмехнулся.

– Видишь? – спросил он. – Она в полном порядке.

– Даже если бы сдохла, я бы горевать не стала, – ответила Джулс.

– Михей не убивает рибутов. Он предпочитает людей. – Это был голос Адди, и в нем сквозило презрение.

Мне стало понятно, где мы. Свист ветра, гул двигателя.

С большим трудом я все же открыла глаза. Так и есть. Мы были в челноке.

Михей и Джулс сидели на местах рибутов, держа на коленях стволы. Адди, связанная, лежала на полу напротив меня.

Я скосила глаза. Мои руки были плотно привязаны к туловищу, но кляп кто-то вынул.

Я снова посмотрела на Адди. Она старалась держаться спокойно, но я видела, как учащенно она дышит и как расширены ее глаза.

Каллум. Я изогнулась, пытаясь осмотреться. Его нигде не было. Только мы четверо и пилот в кабине.

– Я же говорил, что жизнь в резервации – это привилегия, – сказал Михей.

Мне удалось кое-как сесть и прислониться к стене.

– Мы уходим из твоей дурацкой резервации.

– Я так и понял. Тебе повезло, я помогу вам выбраться.

Я снова дернулась, но веревка держала крепко. Михей все продумал.

– Что с Каллумом? – спросила я, глядя ему в глаза.

Несмотря на все старания говорить твердо, голос чуть дрогнул.

Михей выгнул бровь:

– А разве ты его здесь видишь?

– Что ты с ним сделал?

– Ты хочешь спросить, не убил ли я его? – отозвался Михей, наклоняясь вперед и упираясь ладонями в бедра. – Как справедливо подметила твоя подружка, я не убиваю рибутов. Твой кавалер цел и невредим. С ним мы потолкуем, когда я вернусь.

Почему он не взял с собой Каллума? Ведь тот ясно дал понять, что находится на моей стороне, – с чего ему доверять?

Может быть, дело в том, что только я проявила открытое неповиновение? У Михея, похоже, имелся странный моральный кодекс, которого он строго придерживался. Возможно, Каллум еще не заслужил подобного наказания.

Я глубоко вздохнула и заставила себя поверить, что это именно так.

– Куда мы летим? – спросила я.

Михей откинулся на спинку кресла и улыбнулся.